Интеллектуальный слой в советском обществе
Шрифт:
Некоторый оттенок "вольнодумства" носили и некоторые другие замечания (404), но большинство проблем трактовалось вполне
традиционно (405).
Однако к 80-м годам некоторые постулаты все-таки пришлось корректировать. В обобщающем труде советских философов,
вышедшем в 1983 г., констатировалось: "Не подтвердились на практике и не получили признания в теории предположения о
растворении интеллигенции в рабочем классе и о превращении рабочего класса в интеллигенцию" (406).
ортодоксальные из них вынуждены были признать, что рост удельного веса специалистов и служащих в народном хозяйстве не
беспределен (407). Иногда прямо говорилось, что "в СССР имеет место перепроизводство инженеров " (в США при большем на 25%
объеме производства инженеров в 3-4 раза меньше). Отмечалось, что в некоторых республиках (Грузия, Эстония) специалисту стало
трудно устроиться по специальности (408), что "снижение темпов роста рабочего класса и "перелив" растущей части трудоспособного
населения в категорию интеллигенции - показывает, с одной стороны, некоторую интенсификацию производства, но с другой -
нарушение необходимых пропорций распределения занятого населения по общественным группам в соответствии с потребностями
народного хозяйства" (409). Встречались выступления в пользу очищения интеллектуального слоя от неспособных элементов (410), а в
середине 80-х годов можно было встретить даже такие необычные (оправдываемые борьбой за качество) для советской печати
предложения, как сокращение числа студентов (411).
Старый интеллектуальный слой не представлял собой одного сословия, однако термин "образованное сословие" применительно к
нему все же в определенной мере отражает реальность, поскольку образованные люди обладали некоторыми юридическими
привилегиями и правами, отличавшими их от остального населения. Этому слою были присущи хотя бы относительное внутреннее
единство, наследование социального статуса (хотя он широко пополнялся из низших слоев, дети из его собственной среды за
редчайшими исключениями оставались в его составе) и заметная культурная обособленность от других слоев общества. Это
внутреннее единство, которое сейчас, после того, как культурная традиция прервалась (большинству советских людей 70-80-х годов
никогда не приходилось общаться даже с отдельными представителями дореволюционного образованного слоя), воспринимается с
трудом, поскольку затушевывается почерпнутым из литературы представлением о имущественных различиях между его членами. Но
для современников оно было совершенно очевидным, поскольку все эти люди вместе взятые (а это лишь 2-3% населения)
принципиально отличались от остальной массы, объективно составляя некоторую общность, представитель которой ассоциировался с
понятием "барин". Характерно, что после революции большевики, оправдывая репрессии в отношении всего культурного слоя, на
возражение, что его нельзя отождествлять с "буржуазией", отвечали, что против них боролась как раз вся масса "небогатых
прапорщиков" и указывали в качестве аргумента именно на внутреннее единство слоя, внутри которого безродный прапорщик вполне
мог стать генералом, дочь бедного учителя или низшего чиновника - губернаторшей, но этой возможности были лишены
представители "пролетариата".
Понятно, что уже просто в силу гипертрофированного роста образованного слоя в советский период, когда его удельный вес в
населении увеличился на порядок, о таком внутреннем единстве не могло быть и речи. Однако сами функции интеллектуального слоя,
тесно связанные с образом жизни, не могли не влиять на формирование у его членов хотя бы подобия культурной близости. Тем
более, что официальная идеология, несмотря на наличный социальный состав образованного слоя, постоянно отделяла "прослойку"
интеллигенции от "рабочего класса и колхозного крестьянства", стремясь по возможности социально ущемить ее. Поэтому вопрос,
насколько действительно советская интеллигенция представляла собой общность, отличную от "основных классов социалистического
общества", представляет определенный интерес.
Поскольку смысл социальной политики коммунистической партии и советского государства заключался как раз в возможно более
полной ликвидации различий между различными социальными группами, то проблемы бытия интеллигенции рассматривались
именно под этим углом зрения. Взгляды авторов посвященных проблемам интеллигенции книг и статей, во множестве появившихся в
1970-80-х годах, сводились к нескольким основным положениям: 1) интеллигенция все больше сближается с рабочих классом, так что
дело идет уже об их слиянии, 2) едва ли не большинство советских семей смешаны в социальном отношении, 3) интеллигенция не
воспроизводит себя, а пополняется в каждом новом поколении в основном за счет рабочих и крестьян, 4) характер выполняемой
интеллигенцией и рабочими работы свидетельствует о стирании различий между физическим и умственным трудом. Из этих
положений следовал общий вывод о ближайшей полной победе советского общества в деле формирования его социальной