Интендант третьего ранга
Шрифт:
– Ты заканчивала десятилетку в Городе?
– внезапно спросил Крайнев.
– На квартире жила!
– подтвердила Настя.
– Комнату у Валентины Гавриловны снимала, учительницы. Папа ей за это сало, картошку возил, меду давал…
– Хорошо городских знаешь?
– Не всех.
– Расскажешь?
– О ком?
– Я скажу.
– Это вам для подпольной работы нужно?
– страшным шепотом спросила Настя.
– У вас и вправду задание?
– Подслушивала!
– покачал головой Крайнев.
– Айайай!
Настя потупилась
– Комсомолка?
– строго спросил Крайнев.
Настя покачала головой:
– Папа не разрешил.
– Что так?
– Не любит советскую власть. Его отец до революции арендатором был, небогатым. Папа рассказывал: дедушка был мастеровой, все умел, папа в него пошел. Дедушка очень хотел, чтоб дети в люди вышли, образование получили. Сына в гимназию отправил. Папа успел к началу войны окончить. Знает французский, латынь, греческий… Немецкий в плену выучил. Он на войну добровольцем пошел, вольноопределяющимися их называли. Прапорщиком стал… А как из плена вернулся, большевики чуть не расстреляли. Отец эксплуататор - людей на работу нанимал, сын - царский офицер… Запретили отцу в городах жить, только в деревне, а здесь даже в бригадиры не позволяли. Сторожем на ферму…
– Сторож должен говорить пофранцузски!
– заметил Крайнев.
– С коровами - самое то!
– Я говорила папе, чтоб написал Сталину!
– насупилась Настя.
– Несправедливо! Но отец заупрямился.
– Папа твой мудрый человек, - возразил Крайнев.
– Лучше сторожить коров, чем махать кайлом на Соловках.
– Странный вы какойто!
– поджала губы Настя.
– С немцами воюете, а советскую власть ругаете.
– Одно другому не мешает…
Крайнев встал, отряхнул порты от шелухи.
– Пойдем в хату!
– сказал в ответ на встревоженный взгляд Насти.
– Расскажешь… Здесь глаз много…
8
Крайнев торжественно развернул тряпицу и выложил на стол кус окорока. Лиза взвизгнула и захлопала в ладоши. Глаза Клауса едва не выкатились из орбит. Он наклонился над ветчиной, понюхал и зачмокал губами:
– Майнт готт! Русиш спецалитет!
– Сейчас попробуем!
– сказал понемецки Крайнев и взял со стола нож.
– Найн!
– упредил его Клаус и нож отобрал.
– Знаю, как русские нарезают! Разве можно кромсать деликатес?…
В подтверждение своих слов, Клаус приложил лезвие к краю окорока и бережно отделил тоненький пласт ветчины. Повторив эту операцию дважды, он разрезал ломти пополам и свернул каждый в трубочку. Одну сразу бросил в рот и медленно сжевал, закатывая глаза.
– Как будто только из коптильни!
– воскликнул он в восторге.
– Так и есть!
– подтвердил Крайнев.
– Господин Кернер, вы волшебник!
– продолжил Клаус.
– Чтоб мы делали без вас?! Где вы добываете такие вещи?
– Русские в таких случаях говорят: места надо знать!
Клаус глянул на него недоуменно.
– Помните бочки керосина?
– Со склада трофеев?
– В деревнях освещают дома керосиновыми лампами. Это в Городе пользуются электричеством.
Клаус пренебрежительно глянул на тусклую, засиженную мухами лампочку, висевшую под потолком, но спорить не стал.
– Керосина они не видели с начала войны, - продолжил Крайнев.
– Ветчина - благодарность вам.
– Майн готт!
– воскликнул Клаус.
– Если вам что нужно…
– Лизонька!
– повернулся Крайнев к женщине, прислушивавшейся к их разговору.
– Сделай нам глазунью! Корзинка с яйцами в сенях…
Лиза убежала, Клаус проводил ее плотоядным взором. Крайнев тем временем достал из другой корзины, стоявшей на лавке, бутылку, вытащил газетную пробку и аккуратно разлил жидкость по стаканам. Клаус взял свой, понюхал.
– Тот, что привозили в прошлый раз?
– Тот!
– подтвердил Крайнев.
– У вас и самогон спецалитет, - вздохнул Клаус, - мягкий, ароматный. На здешнем рынке продают какуюто гадость, двое солдат отравились. Господин комендант вынужден запретить немцам покупать самогон. Где солдату достать хорошую выпивку? Дикая страна!
– Привезу еще!
– успокоил немца Крайнев.
Они выпили. Клаус бросил в рот ломтик ветчины, Крайне потянулся к тарелке, но, натолкнувшись на взгляд немца, передумал и зажевал хлебной корочкой. Лиза принесла сковороду с яичницей. Мужчины стали жадно есть, подставлял под капающий жир ломтики хлеба. Лиза слегка ковырнула яичницу и наколола вилкой кусок ветчины. Клаус хмуро глянул на нее, но смолчал. После того, как яичницу съели, Лиза унесла пустую сковороду и обратно не появилась - догадалась: мужчины хотят поговорить. Крайнев достал из кармана листок бумаги, развернул и положил перед Клаусом. Тот быстро пробежал глазами.
– Швейные иголки простые… иглы для швейных машин… А иглы для примусов не требуются? На складе полно…
– Русские крестьяне не пользуются примусами, - возразил Крайнев.
– С утра они топят печь, даже летом, готовят пищу и оставляют в печи на весь день. Печь остывает долго, пища теплая…
– Богатые варвары!
– проворчал Клаус.
– Сжигать лес в печах! В Германии каждая дощечка на вес золота! Керосин… - продолжил он читать список.
– Добудем… Бинокль? Зачем крестьянину бинокль?
– Это мне, - пояснил Крайнев.
– Бываю в местах, где можно нарваться скрывающихся в лесах большевиков. С карабином не расстаюсь! Врага лучше видеть издалека…
– Не обещаю, - пожал плечами Клаус.
– Возможно, среди трофеев… Бензин? Зачем вам бензин?
– Для зажигалок.
– Думал, обзавелись автомобилем!
– засмеялся Клаус. Он сложил листок и сунул в карман мундира.
– Еще пистолетные патроны калибром 7,62. Есть русский ТТ, а патронов нет, - пожаловался Крайнев.
– Просите Краузе, - покачал головой Клаус.
– В Городе нет. Надо заказывать в округе.