Иоанн III Великий. Первый Российский государь. Летопись жизни. Часть III
Шрифт:
* * *
«Да память Юрию: послан с ним Кулпа Оксентиев в Ругодив и в Колывань с грамотами о его проезде, а послано с Кулпою поминка от Великого Князя в Колывань бергоместру и ратманом поминка корабельник. Да с Юрием послано поминка от Великого Князя в Любок бергоместеру и ратманом корабельник, да грамота о его же проезде. А послати Юрию в Любку к бергоместеру и к ратманом Костю Оксентьева, а велети ему от Великого Князя поклон сказати, а молвити так: Иоанн Государь Великий Царь всеа Русии, велел вам поклониться. Да поминок подати, а молвити так: Иоанн Государь Великий Царь всеа Русии, вам поминается корабельник; да грамота подати. А се с тое грамоты список: «Иоанн, Божиею милостью Великий Государь, Царь всеа Русии, Володимерский, и Новгородский, и Псковский, и Тферский, и Югорский, и Вятский и пермский и иных, в Любок бергоместеру и ратманом. Присылал
***
Такой же титул повторяется и в грамотах в другие прибалтийские города. Иоанн просит принять и проводить своих послов, посадить их на корабль, обеспечить безопасность.
––
Примечания
1. ПДС с империею Римскою, СПб, 1851 г., т. 1, стр. 14-15.
2. Юрий Траханиот и Иван Халепа – послы Иоанна к императору. Среди заданий, который получают послы, есть и ставшее в царствование Иоанна Великого обычным: искать и приглашать мастеров.
3. ПДС с империею Римскою, т. 1, стр. стр. 19.
4. Там же, стр. 20-21.
* * *
1480 г., апрель. Гарантия предоставления великим князем Иоанном Васильевичем убежища крымскому царю Менгли-Гирею в случае свержения
После изгнания в 1476-1478 годах с крымского трона царя Менгли-Гирея ханом Большой Орды Ахматом, там был поставлен новых хан Зенебек. Но продержался он недолго – Менгли-Гирей был восстановлен на Крымском престоле с помощью Османской империи. И оба крымских властелина, едва укрепившись на троне и прочувствовав на собственном опыте зыбкость фортуны, сначала один, затем и второй спешно снарядили в Москву своих послов – просить гарантии убежища в случае очередного свержения с престола. И обоим Иоанн дал гарантии принять их на службу, если это потребуется. Хану (царю) Зенебеку гарантия пригодилась – после изгнания из Крыма он был с почётом принят великим князем. Власть крымского хана (царя) Менгли-Гирея в союзе с государем всея Руси Иоанном оказалась прочнее и долговечней.
Копия отправленной в Крым грамоты, как и наказы, надо полагать, были дословно переписаны в Посольскую книгу, в которой и сохранились. Из текста грамоты видим, что Менгли-Гирей требовал у Иоанна и ещё каких-то клятв, видимо, связанных с магометанской верой царя. Однако такую клятву великий князь давать отказался, очевидно, считая её отступлением от своей веры.
Грамота к Менгли-Гирею была отправлена 16 апреля 1480 года с послом Иваном Звенцом. Вместе с грамотой посол передаёт Менгли-Гирею и наказ своего Государя:
«Князь велики велел тобе говорити: прислал еси ко мне ярлык свой и словом еси ко мне приказал со Лухбердей дуваном, да и с моим еси человеком с Иванчею приказал о том: по грехом каково дело станется о юрте отца твоего царя, и тобе бы ко мне прийти в мою землю, а мне бы твоя истома подняти; да и грамота бы ми свою на том к тобе послати, по твоему списку написавши с крепостью. Ино яз добру твоему везде рад, чтобы дал Бог ты здоров был на отца своего месте на своем юрте; а то бы твое лихое дело несъсталося. А коли, по грехом, състанется таково твое дело, останешь своего юрта, а придёшь к нам, и яз истому твою подойму и добра твоего хочю смотрити. А каковы еси у меня грамоты хотел, и яз такову грамоту по твоему списку написавши, к тобе послал с своей печатью.
Да изговоривши ту речь царю, тутож ему дати грамота великого князя с золотой печатью. А список с грамоты, такова грамота послана к царю с золотой печатью».
* * *
Грамота в списке Великаго князя Иоанна III Васильевича к Крымскому Царю Менли Гирею о даровании ему убежища в России, в случае какого-либо с ним несчастия. Писана в 1480 году, в апреле.
«Дай Господи тобе лиха не было, брату моему Менли Гирею Царю; а нешто ти ся сстанет, каково дело о юрте отца твоего Царя дело будет, а придешь ко мне, к Великому Князю Ивану к брату своему собою почен в головах, от меня от Великого Князя, и от сына, и от братий, и от Великих князей, и от добрых бояр тобе Царю брату, и твоему брату, и твоим детям, и Великим Князем, и добрым слугам, никакова ми вам лиха не учинити: добровольно приедешь, добровольно куды восхочешь поити пойдешь, а нам тобя не держати. А сколько сила моя имет печаловати ми ся, Царева отца твоего места Орды досягати; надеяся на Бога, печаль свою учиню, другу друг, а недругу недруг буду. А опроче сех слов инако не учиню, по той правде, как есми тобе по своей вере молвил и крест целовал. Так молвя из своих уст, сю крепку грамоту с золотою своею печатью дал есми».
––
СГГД, часть 5. М., 1894 г., стр. 2.
* * *
1480 г. сентябрь-ноябрь. Послание на Угру Вассиана Рыло
Считается, что это послание написано духовным отцом Иоанна III архиепископом Ростовским Вассианом Рыло в решающий момент противостояния русских и татарских войск на противоположных берегах реки Угры в начале ноября 1480 года. Некоторые историки, в частности, Г. В. Вернадский, ставят под вопрос авторство этого произведения и время его создания на том основании, что самые ранние его списки относятся к последним годам XV столетия – началу XVI. Важным доводом в пользу этого факта является излишняя тенденциозность произведения.
Мне кажется, есть и другие аргументы, которые не только ставят под сомнение авторство и время создания этого произведения, но и опровергают устоявшееся восприятие этого документа. Подробнее об этом написано во второй части книги, в летописи за 1480 год. Кратко напомню часть аргументов. В Послании на Угру великий князь многократно называется царем, Государем всея Руси, Величеством и т. д. Все эти титулы начали укореняться в официальных источниках лишь после присоединения к Руси Твери в 1485 году, и даже позже – с начала девяностых годов XV века. А царский титул и величание Государя стали появляться лишь под впечатлением венчания на царство внука Иоанна Дмитрия 4 февраля 1498 года. Тогда, возможно, появилась и необходимость поднять престиж юного наследника, напомнить об отце будущего Государя, покойном Иване Молодом, который восхваляется и в «Послании на Угру», и в «Повести о стоянии на Угре». Были и другие, не менее важные причины появления этих трудов.
Напомню, и мы увидим это в тексте, что оба упомянутых произведения стараются принизить роль государя в окончательной победе над потомками Чингисхана, доказать, что лишь заступничество Господа, Божией Матери и молитва священнослужителей спасла Русь на Угре. Ведь именно в это время – к началу XVI века стало очевидно, что победа на Угре над татарами в 1480 году не была очередным рядовым отражением набега ордынцев. Лишь в 1502 году, после полного разгрома и окончательного исчезновения Большой Орды стало ясно, что «Стояние на Угре» было явлением знаковым, символичным. Поэтому, конечно же, появилась необходимость напомнить народу, кто именно был вершителем этой победы, кого надо благодарить за неё.
Сомнение в авторстве произведения вызывает и сравнение «Послания на Угру» с подлинной исповедальной грамотой архиепископа Вассиана Рыло. Даже мне, человеку в лингвистике несведущему, очевидно, что писали их разные люди. Но тогда возникает вопрос: кто автор «Послания», кто был заинтересован в его популяризации? Конечно, это вопрос для специального исследования, и мне он кажется небезнадежным, ведь очевидно, что автор послания был человек для своего времени высоко образованным, талантливым, который не мог не оставить других произведений. В частности, мне лично оно напоминает труды единомышленника Вассиана Рыло – преподобного Иосифа Волоцкого, столь же склонного к обширному цитированию различных произведений, к такому же титулованию государя, еще мало распространённому в то время. В частности, мне нигде в русских письменных источниках не встречалось такое обращение современников к Иоанну III как в «Просветителе» Иосифа Волоцкого: «присылал Державному Царю», «Державный повелел». Сравним с «Посланием на Угру»: «О боголюбивый вседержавный государь, молим мы твое могущесто...», «о крепкий и храбрый царь».