Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
— Постой, постой… Как ты сказал — Северус Снейп?! — мгновенно сосредоточилась женщина.
— Да. А что, ты его знаешь? — нахмурился разу сын.
— Нет, — спешно проговорила женщина, — нет, просто сестра твоей матери в присланном письме упоминала о нем…
— Тогда, скорее всего, это и есть тот человек. Снейп в волшебном мире очень редкая фамилия… Он еще, такую головоломную формулу заставил разгадывать — уже несколько суток бьюсь над расшифровкой. Наверное, мне надо Гермиону привлечь — не могу разгадать такой ребус в одиночку…
— А
— Знаешь, никогда бы не подумал, что это могло бы быть химическое соединение… А зная это… Сейчас я вычислю ингредиенты по третьей алхимической таблице. Супер! Спасибо!
Рогозин достал древний пергамент, весь исписанный незнакомыми знаками, и погрузился в расшифровку. Через десять минут он поднял голову от пергамента:
— И у меня получилось зелье от… бессоницы. Ха! А как его варить — это я знаю… Мама, вот честно, я не думал что ты мне сейчас так здорово поможешь… Спасибо! — с благодарностью обнял сын свою маму. — Вот только бы… где мне окончательно доделать зельеварение? Ты мне запретила варить в квартире, и здесь, и…
— Да, действительно. Мне не нужны ни жалобы соседей на посторонние запах, ни алхимическая лаборатория с черт-знает-чем… — Рогозина, несмотря на уговоры сына, не сдавала свои позиции. — Я поговорила на этот счет с Дмитрием Юрьевичем, и он согласился — ты можешь в любой момент приехать к Полумне в особняк… я знаю, что ты с ней крепко дружишь…
— Как и ты с Дмитрием Юрьевичем… — мимоходом заметил сын.
— Это что еще за разговоры?! — вскочила женщина со своего места и гневно взглянула на него.
— Ма-а-м, ну прекрати считать меня и Полумну маленькими! Я уже не ребенок! Вообще-то я не слепой и не глухой! — со стоном поговорил Слава. — Я прекрасно знаю, откуда ты двадцать четвертого декабря рано утром выходила!
— Слава! Ты переходишь все границы!
— Заметь, — спокойно и меланхолично проговорил Вячеслав, — я тебе минут десять назад помог, хотя мог бы и не помогать… То, что ты сейчас с мужчиной — для меня это естественно. Я не считаю тебя… старой, если ты действительно хочешь знать мое мнение.
— Ха!
Ярость и гнев мгновенно сменились на некую… веселость. Рогозиной стало смешно. Ее еще не считают старой для… романов.
— Мам, а что ты удивляешься? Я вообще-то и в интернете много чего вижу, и кое-что тоже читаю… И Полумну слушаю, она тоже интересный собеседник…
— Слава… — женщина попыталась улыбнуться, — значит, ты не…
— Мама — ты взрослая, и тебе решать. Так мне к Полумне можно?
— Тебе через неделю сдавать всю школьную программу, может, нужна помощь? — легко перевела разговор Рогозина. — Говори, с чем…
— Да нет, сам справлюсь… По сравнению с Англией — тут очень легко… Ты меня в город отвезешь?
— Конечно, — Рогозина обняла сына, сама лихорадочно обдумывая как бы достать ДНК или потожировой Северуса Снейпа, не вмешивая при этом в ее дела Славку…
— Слушай, а твою
Рогозин выполз со сдачи очередного экзамена комиссии — по биологии, более радостным, чем обычно. Еще бы — всем магловским экзаменам конец!
Его на выходе ждал сюрприз: его ждала Полумна Лавгуд. Казалось, за те несколько недель того, что они оба друг с другом не видели, она ощутимо изменилась… Внешне, конечно же…
— Кажется, если сейчас сюда подъедет мать, то ее точно хватит удар. — Вместо приветствия проговорил Рогозин-младший поднимая брови. — Ты прям как Радуга Дэш!
Да, облик у Полумны сейчас был очень запоминающимся: обычно соломенного цвета волосы — перекрашены во все цвета радуги, на ногах такие же цветные гетры, белые кроссовки, висела черная сумка через плечо (вся в значках с «аниме»). Одета в белый топик, но закрытый, и джинсовые шорты. На шее подарок Рогозина на Рождество — довольно крупная серебряная подвеска в виде скальпеля, и черный чокер.
— И тебе здравствуй, — улыбнулась Полумна, — ну как?
— Эээ… Смело! — нашел нужное слово Вячеслав, — экзамены все сдала?
— Три дня назад как. А у тебя как последний?
— Мучили они меня долго, так что пять!
— Класс. Идем… Вон, кажется, твоя мама едет…
Рогозина действительно сейчас уже припарковывалась у школы. И не могла издали понять, к кем беседует ее сын.
— Здравствуйте, Галина Николаевна, — жизнерадостно улыбаясь, произнесла девочка.
— Полумна?! — то, что женщина была удивлена — это значит ничего не сказать. — И много времени ты на это убила?
— Полминуты примерно, секундомером не мерила. Это вам от Дмитрия Юрьевича подарок, — ухмыльнулась Луна, протягивая наспех нарисованную записку, — он просит вас меня приютить на две недели…
— А вещи…
— Все с собой. — Похлопала она себя по сумке, из которой сразу же донеся странный звон и шум, не соответствующий габаритам небольшой сумки.
– Заклятие невидимого расширения, такая замечательная штука!
— Ладно, оба — в машину… — обреченно проговорила Рогозина, чуя, что пребывание у нее в гостях этой девочки будет… не тихим. Но отказаться не могла — услуга за услугу. — На дачу! Как сдал, кстати?
— Отлично, мам…
Рогозина краем уха слушала непринужденную беседу Вячеслава и Полумны. Ей было интересно, о чем беседуют маги обычно.
— Тебе Невилл звонил? — спросил Рогозин-младший рассматривая вид за окном.
— Угу. Он сейчас опять со своим любимым дядей, просил скинуть домашку по зельям, на ящик. Говорит, он скоро куда-то в тепло поедет, и ему будет не до домашнего… — Луна сонно зевнула.
— Все со своими лютиками-цветочками? — заулыбался Рогозин.
— Ага, если бы… эти уродцы только не были с острыми клыками, и не плевались кислотой — все было бы в норме… — поморщилась девочка.