Исчезнувший аптекарь
Шрифт:
Я ответил уверенно – потому что мастер Бенедикт знал, что это правда:
– Нет. Я благодарен за ту жизнь, которую вы мне дали. Что бы ни случилось, я хочу остаться с вами.
Он не ответил. Я ждал у двери, не понимая до конца, хочет ли он, чтобы я ушёл. Мне казалось, что он тоже этого не понимает. Наконец учитель заговорил:
– У меня есть кое-что для тебя.
Мастер указал на небольшой пакет, завёрнутый в льняную ткань, который лежал на одной из стопок книг.
– Что это? – спросил я.
– Подарок.
Я
Но это… Никто и никогда не дарил мне настоящий подарок.
– Можно… Можно мне его открыть?
– Полагаю, сейчас уже за полночь. Так что формально «завтра» превратилось в «сегодня». – Он кивнул. – Открывай.
Я потянул за ткань, и она развернулась.
У меня перехватило дыхание.
Внутри лежал отполированный серебристый кубик, немного больше моей ладони. На одной из его граней металл был украшен тонкой гравировкой в виде нескольких кругов.
Трясущимися пальцами я перевернул его. На каждой грани находился символ – всего пять разных знаков:
– Он красивый, – сказал я.
– Ты узнал металл?
Я постучал ногтем по одной из граней. Это не серебро. И на олово не похоже. Я подкинул кубик на ладони. Он весил чуть больше сливы.
– Сурьма?
– Хорошо. Также известна как?..
– Чёрный дракон. Некоторые говорят, что она обладает мистическими свойствами. Но если её проглотить, тебя стошнит.
– Отлично.
Я прижал кубик к груди.
– Огромное спасибо.
– Не спеши. – Глаза учителя блеснули. – Это только половина подарка.
У меня отвисла челюсть.
– Есть ещё что-то?
– Остальное ты получишь, если сможешь его открыть.
Сперва я не мог взять в толк, о чём он говорит. А затем сообразил, что речь идёт о кубике.
– Он открывается?
Я поднёс кубик ближе к свету. На четверть дюйма ниже грани шла едва заметная линия – такая тонкая, что её едва можно было разглядеть. Я попытался подцепить грань-крышку и открыть её, но она не сдвинулась с места.
– А как…
Мастер Бенедикт улыбнулся.
– Я же сказал тебе: остальное получишь, если сумеешь открыть.
Я потряс кубик. Внутри что-то загремело.
– И что там?
– Если я отвечу, то испорчу сюрприз, верно? Но, пожалуй, тебе пригодится небольшая подсказка.
Мастер Бенедикт уже засыпал. Его голос сделался едва слышным.
– Так вот. Ключ внизу, где-то в лавке. А это, – он указал на книгу, на которой прежде лежал кубик, – поможет тебе найти его.
Пятница, 29 мая 1663 года
День королевского дуба
Глава 5
Стук в парадную дверь заставил меня подпрыгнуть. На миг подумалось: это люди, напавшие на учителя, пришли докончить дело. Впрочем, маловероятно, что они стали бы стучать.
Я повернулся на стуле, прижав пальцем страницу книги, которую дал мне учитель. Ставни по-прежнему были закрыты, и дверь заперта. Я ждал.
Снова стук. Потом голос:
– Кристофер! Ты там? Пусти меня.
Я открыл дверь. Том стоял на пороге, сгорбившись и пытаясь полой плаща прикрыть от дождя свёрток из шерстяной ткани. Я настолько увлёкся чтением, что потерял чувство времени. Было ещё темно, серело мрачное пасмурное небо, но ночь давно закончилась.
Том прошёл мимо меня, стремясь в тепло лавки.
– Ну наконец-то!
– Который час? – спросил я.
– Не знаю. Восемь. Может, девять. Крик шести часов был давным-давно. – Он вздрогнул. – Тьфу! Ненавижу холод. – Том встряхнул плащ, и по полу раскатились ледяные шарики.
– Это град? – сказал я. – Уже почти июнь.
– Это знамение. – Том подошёл к камину, где горело одинокое бревно. Он положил свой свёрток на стол и поднёс руки к огню. – Вчера было ещё одно убийство.
– Знаю.
Я рассказал Тому о визите Стабба и о том, как учитель вернулся поздно ночью, раненый.
Глаза Тома расширились.
– Это культ?
– Он не сказал мне, – отозвался я. – Но вряд ли это были обычные грабители. Он пришёл обожжённый.
Том вздрогнул и осенил себя крестом.
– В городе становится совсем скверно.
Вероятно, он был прав. Град в конце мая казался предзнаменованием. Хотя мне хотелось бы, чтобы божьи предупреждения выглядели немного понятнее. Неужели Всевышнему так сложно написать на облаках: «ХВАТИТ ВОРОВАТЬ СЛАДКИЕ БУЛОЧКИ»? Ну, или что-нибудь в этом роде…
Я кивнул на свёрток, который принёс Том.
– Что здесь?
Он улыбнулся, уже позабыв о своих несчастьях.
– А ты открой.
Я развернул шерстяную ткань, и меня окутал запах тёплых яблок и корицы. Внутри лежал свежеиспеченный пирог с витой румяной корочкой. Пар ещё поднимался из дырочек, оставленных цветочными лепестками.
– С днём рождения, – сказал Том.
Жизнь становилась всё лучше и лучше. Я обнял Тома. Не исключено, что я оставил слюни на его рубашке… Но тут же мне в голову пришла новая мысль.