Ищи врагов среди друзей
Шрифт:
Самолет зябко повел плечами. Он вдруг понял, что произошло в море. Тот тип, который так ловко разобрался с Шурупом и Кравцовым, опять ухитрился вывернуться и на этот раз, похоже, разобрался со всеми, вплоть до Самарина. Водитель попытался припомнить, видел ли он среди пассажиров типа с забинтованной головой, но не смог. В этом не было ничего удивительного: он высматривал Пузыря и на остальное стадо не обратил внимания.
Самолет почувствовал, что мертво завис в безвоздушном пространстве. Умнее всего было бы, конечно, бежать без оглядки, бросив на произвол судьбы и шикарный «лексус», и его хозяина, который, судя по всему, наконец-то влип. Дмитрий представил себе бесприютную
Он решил затаиться и выждать хотя бы пару дней. Если за это время Самарин не даст о себе знать, значит – дело швах и надо рвать когти. А если нет… Что ж, в бизнесе случаются накладки, и Владик сумеет отблагодарить того, кто не бросил его в трудную минуту.
…Владлен Михайлович Самарин не мог даже предположить, насколько ему повезло. Ему повезло в тот самый день и час, когда он, изучив рекомендации и ознакомившись с личным делом, принял на работу капитана Васина.
Капитана Васина привела на мостик «Москвички» безработица. Он не был в восторге от контрабандных махинаций владельца судна и вследствие врожденной прямоты натуры не мог этого скрыть. В результате он попал в довольно сложное и неприятное положение: постепенно власть на корабле забрал в свои руки старпом, оставив при этом капитану право отвечать за последствия. Деваться, однако же, было некуда, и капитан терпел, не забывая внимательнейшим образом отслеживать ситуацию и принимать все возможные меры предосторожности.
Когда на корабле началась опасная суета, Васин безропотно уступил бразды правления старпому и стал наблюдать, стоя в сторонке. Он знал, что Нерижкозу – просто жадный до денег дурак, способный лишь выполнять приказания. Позиция самого капитана, с точки зрения закона, была почти неуязвима: его отстранили от командования, угрожая оружием, причислив тем самым к разряду потерпевших.
Когда кровавая неразбериха достигла апогея, когда Самарин покинул судно в шлюпке, а потерявший голову старпом сбежал на корму и больше не вернулся, капитан Васин взвесил все еще раз и понял, что теперь все зависит от него. Ни один следователь не поверит, что капитан мог командовать вооруженным до зубов экипажем и ничего при этом не видеть и не знать. Скрыть подробности этого дикого происшествия было просто необходимо. То, что при этом придется покрывать Самарина, капитана не радовало, но зато в утешение у него появился шанс поквитаться со старпомом.
Подождав, пока шлюпка скроется из вида, капитан приказал застопорить машину и собрал экипаж на мостике.
– Доигрались? – негромко сказал он, глядя в напряженные, сероватые от страха лица. – Допрыгались, кретины… Слушай мою команду: все оружие за борт, рты на замок. Никто ничего не видел, никто ничего не знает. Если кто-то в чем-то замешан – молчать или валить все на старпома: дескать, угрожал пистолетом. Выполняйте!
Жалкие остатки экипажа бегом бросились в разные стороны: нужно было быть полным идиотом, чтобы не понять, что капитан прав на все сто процентов.
Некоторое время капитан пытался решить, что делать с теми, кто заперся в радиорубке: эти двое, судя по всему, знали даже больше, чем сам капитан Васин. Но проблема разрешилась сама собой: когда капитан подошел к двери радиорубки, та была распахнута настежь, а внутри обнаружился только трясущийся от пережитого ужаса радист. Он все еще не мог поверить, что остался жив, и потому в ответ на инструкции капитана лишь часто-часто закивал головой: да, он ничего
Выйдя из радиорубки, капитан недовольно пожевал губами: все это, конечно, чушь собачья и пьяный бред, но предпринимать какие-то решительные шаги было поздно: сторожевой катер уже маячил за иллюминатором, подходя бортом, и на борту его шеренгой стояли хмурые люди в бронежилетах, направив на толпу любопытствующих пассажиров маслянисто поблескивающие стволы автоматов. Шлюпка, на которой пытался уйти Самарин, волочилась за катером на буксире. Это было плохо, но капитан решил твердо стоять на своем и валить все на старпома, тем более что на борту сторожевика были только Самарин и четверо ушедших с ним матросов, а усатого старпома, сколько ни вглядывался капитан, что-то не было видно.
Капитан вздохнул, тихо выругался, одернул форменную рубашку и пошел встречать гостей.
Обыск на борту судна ничего не дал, кроме нескольких трупов, которые по вполне понятным причинам не могли рассказать членам следственной группы о том, что произошло. Живые разводили руками и в один голос твердили, что со старпомом Нерижкозу в последнее время творилось что-то непонятное: он стал нервным, агрессивным и повсюду таскал за собой пистолет. Капитан Васин показал, что старпом ни с того ни с сего, угрожая этим самым пистолетом, отстранил его от командования кораблем, а потом и вовсе прыгнул в море. «Видимо, нервный срыв», – грустно сказал капитан и развел руками. Его допрашивали много раз и даже хотели упечь, но так ничего и не добились: против капитана не имелось ни одной улики, и даже его пистолет, обнаруженный в капитанском сейфе, был девственно чист – из него никто не стрелял по меньшей мере год.
О чем беседовал с начальником следственной группы подполковником Щепетиловым владелец судна московский предприниматель Самарин, осталось тайной. Известно лишь, что через сутки после возвращения «Москвички» в Одессу Самарина отпустили. У подъезда управления внутренних дел Самарина поджидал серо-стальной «лексус», в который московский предприниматель погрузился с большим достоинством и отбыл в неизвестном направлении – надо полагать, в Москву.
Подполковник Щепетилов через два месяца после описанных событий подарил зятю свои старенькие «Жигули» и приобрел новенький джип «ниссан» в автомобильном салоне на Большой Арнаутской. Совершив эту покупку, подполковник уволился из органов, а еще через месяц въехал в трехэтажный пригородный особняк – тоже новенький, с иголочки.
Капитан Васин был освобожден из-под стражи и буквально через неделю утонул во время купания.
Как это произошло, никто так и не узнал: капитана почему-то потянуло купаться ночью, причем в таком месте, где на многие километры вокруг не было ни одной живой души. Судя по состоянию его черепа, он нырнул с обрыва и ударился головой не то о камень, не то о какую-нибудь старую сваю.
Дело «Москвички» закрыто и сдано в архив: у местных представителей закона хватало других забот, и разбираться в психопатских выходках утонувшего старпома было некому и некогда.
О том, что на борту «Москвички» находились двое безбилетных пассажиров, так никто и не узнал.
Глава 19
Сергей опустил руку в карман и с некоторым удивлением вынул оттуда желтый латунный ключ, к которому была прикреплена массивная деревянная груша.
Это был самый обыкновенный ключ от гостиничного номера, но теперь он казался ему чем-то вроде осколка давно исчезнувшей цивилизации, пришедшего в наше время через невообразимую толщу веков.