Исход
Шрифт:
Сколько было в этом правды, а сколько вымысла, Клео судить не бралась. Но то, что люди, целыми поселениями, в спешке уходили со своих мест, побросав в панике все свое имущество, было видно по толпам беженцев, заполонившим все окрестные дороги. Некогда добропорядочные люди словно сошли с ума. Везде царили грабеж и мародерство. Хранителям пришлось срочно издать указ. Все главные дороги, ведущие в Великий Город, были перекрыты вооруженными пикетами.
В одиночку добраться до парома, как она планировала раньше, было не реально. Оставался один выход. Уговорить Гунн-Терра. Но неизвестно еще, что было реальнее. Ее суровый телохранитель беспрекословно выполнял все ее приказы, если только они не входили, по его мнению, в противоречие с ее личной безопасностью.
Клео глубоко вздохнула и уже без колебаний направилась к двери. На этот раз девушка решила изменить сложившуюся традицию и не вызывать альвара к себе. Она лично нанесет ему визит.
Гунн-Терр сосредоточенно точил меч. В этом не было никакой необходимости, и он прекрасно это знал. Клинок был идеально заточен, но сейчас он пытался столь привычным, как дыхание, действием побороть свою неуверенность. Это чувство было ему совершенно незнакомым. Он даже не мог предположить, что эта напасть когда-нибудь его коснется. Почему-то именно сегодня и совсем не к месту в голову полезли давно забытые воспоминания. К чему они? Для воина нет прошлого и нет будущего, есть только настоящее. Именно сегодня ты должен исполнить свой воинский долг. Выполнишь – честь тебе и хвала! Достойно погибнешь при этом? Честь тебе и хвала! Так учили его, так он сам учит своих людей.
Сегодня ни с того ни сего вспомнилась бабушка.
…Он сильно разбился, упав со скалы. Его принесли друзья, с которыми они отрабатывали тактику защиты заброшенной каменоломни от возможной атаки. Он терпел всю дорогу, не издав ни единого звука, только скрежетал зубами. А вот дома, когда все ушли, заплакал.
Бабушка сидела рядом и гладила его своей сухой, испещренной морщинами рукой по голове. Он думал, что она его отругает за неподобающее поведение или обзовет каким-нибудь обидным женским именем. А еще хуже, расскажет о его позоре отцу и тот отправит его на год в настоящую каменоломню точить камни, а заодно набираться мужества. Вместо этого бабушка гладила его волосы, и боль незаметно утихала.
В ту ночь она долго говорила, едва слышно шевеля губами. Рассказывала, каким хорошим он станет воином. Как все мужчины их клана будут признавать его силу и уважать его за опыт. В жизни ему выпадет большое испытание, которое ему предстоит пройти с честью, подобающей великому воину из клана Терров. И многое другое, чего он не запомнил, потому что уснул крепким сном.
Бабушка была ведуньей. Об этом Гунн-Терр узнал много позже. У Терров иногда на свет появлялись девочки с врожденным Даром. Молва объясняла это тем, что, по стародавней традиции, лучшим воинам разрешалось брать в жены женщин из Анклава Мастеров. Поговаривали, что и сама Великая Нора-прорицательница не была чистокровной альваркой. А многие до сих пор считают ее уроженкой Анклава. Она жила три столетия назад, но, как это ни странно, ее судьба оказалась тесно переплетена и с ним, Гунн-Терром.
Альвары испокон веков были воинами. Они не занимались политикой и никогда не работали. Их любимым занятием и одновременно почетной обязанностью была только война. Их род был древнее самого старого рода любого из Хранителей Города. В легендах говорилось, что альвары пришли на эту землю задолго до появления самого Города. В Белых скалах они заложили железные рудники, и в их задачу входила защита работающих на них камнетесов. Сначала альвары вели бесконечные войны с кочующими племенами степняков, сумев оттеснить тех к самым границам Большой Степи. Скорее всего, хотя в официальных источниках это и не упоминается, не без их поддержки был заложен и сам Великий Город. В дальнейшем, когда горожане решили прибрать себе издавна принадлежащие альварам рудники и шахты, началась Столетняя война. Как известно, положил ей конец прекрасный стратег и политик Арчи Мудрый.
Альвары никогда и никому не служили. Единственным исключением был род Хильдов, к которому и принадлежала Клео. И то это касалось только женской его половины. По преданию, ее прапрапрабабка, которую звали Берта, сопровождала своего мужа в военном походе к Белым скалам. Действие происходило в самом начале правления Арчи Мудрого. Тогда решался спор по одному из богатейших рудников, расположенных у подножия центральной части Белых скал. В течение многих лет он переходил в руки то одной, то другой стороны. На этот раз Город решил любой ценой отбить этот рудник. Бои были кровопролитными. Несмотря на десятикратное преимущество, воинам Великого Города никак не удавалось выбить вставших насмерть альваров.
Муж Берты, возглавлявший осаду, решил пойти на военную хитрость. Правда, в полной мере «военным» назвать то, что он задумал, ни у кого язык не поворачивался. Ночью он отправил две сотни воинов через перевал. Они, осторожно пробираясь, незамеченными обошли рудник западнее и, пройдя так еще несколько ночей, вышли к одной из деревушек альваров. Там оставались только женщины и дети. Все мужчины в это время защищали подступы к руднику.
Несмотря на внезапность нападения, жители деревни оказали яростное сопротивление. Двумстам вооруженным воинам удалось пленить только тридцать человек. Это были в основном женщины на сносях и почти грудные младенцы. С такими же мерами предосторожности спустя несколько ночей отряд вернулся в лагерь с захваченными заложниками.
Расчет воеводы строился на том, что альвары, спасая жизни своих жен и детей, уйдут с рудника. Но те ответили отказом. Даже несмотря на то что одной из заложниц оказалась Нора, жена вождя клана Терров.
Перед воеводой встал трудный выбор. С одной стороны, отпустить пленников было равносильным признанию своего поражения. С другой, казнить беременных женщин и детей означало запятнать кровью имя своего рода на многие поколения вперед. Долгий месяц он не мог принять решение. Еще надеясь на благоразумие альваров, воевода послал к ним трех гонцов, чтобы узнать их окончательное решение. Спустя некоторое время вернулся только один из них, привезя с собой две отрубленные головы. Ответ был простой и понятный, вполне в духе альваров.
Воевода тотчас распорядился вкопать тридцать столбов на открытом пространстве в поле видимости защитников рудников и подготовить хворост для публичного сожжения пленных.
Берта была уже немолодой женщиной и, к большому ее горю, Ушедшие Боги не дали ей возможности иметь детей. Тем не менее она слыла добросердечным человеком, и история с пленными не могла оставить ее равнодушной. В течение всего этого месяца она делала все возможное, чтобы хоть немного облегчить их тяжелую долю. Пользуясь своим положением супруги воеводы, она беспрепятственно могла приносить им еду и теплые вещи. Только благодаря ее усилиям ни один из младенцев не умер. Тогда-то она и сдружилась с Норой. Хотя и по сей день злые языки поговаривают, что та ее просто околдовала.
Нора была ведуньей с рождения и пользовалась большим уважением у своих соплеменников. Она предсказала Берте, что та вскоре родит ребенка и это будет девочка. И дальше в ее роду рождаться будут одни только девочки. До тех пор пока одна из них не встретит «Того, кто изменит Мир».
Околдовала Нора Берту или нет, знать наверняка теперь никому не дано. Но, так или иначе, узнав о решении супруга на рассвете казнить всех пленников, она предложила ведунье помочь той сбежать. На что истинная альварка ответила, что одна она не уйдет. Спастись должны все или никто. Как удалось Берте вывести на свободу тридцать женщин и детей, история умалчивает. Однако когда на утро шатер с пленными оказался пуст, многие вздохнули с облегчением. Все-таки солдаты Великого Города были воинами, а не палачами. Тем не менее поступок Берты был военным преступлением, и по законам военного времени за него полагалась неминуемая казнь. То ли воевода безумно любил свою жену, то ли сам чувствовал свою вину за постыдное решение взять в заложники женщин и детей, но ее не казнили в тот же день, а отложили исполнение приговора до окончательного вердикта Арчи Мудрого. Осада рудника была снята, и войска отправились обратно в Город.