Исходное состояние
Шрифт:
–Дьявольщина!– выругался Микаэль. Ушат студеной воды, с размаху опрокинутый на раскаленные уголья, произвел бы гораздо более слабое впечатление, чем эти ледяные нотки. Я посмотрела на свои быстро остывающие руки и почти с удивлением обнаружила, что кожа не покрылась громадными уродливыми волдырями ожогов.
Поглощенная неизведанными доныне ощущениями я и не заметила, что небо снова стало безжизненно черным. Все закончилось. Машины неслись по мосту, внизу грохотали поезда, Микаэль стоял недвижимый, как статуя, которой несомненно талантливый скульптор придал позу полного и беспросветного отчаяния.
–Что произошло? –сейчас я стояла к нему вплотную и чувствовала странный нездешний запах, исходящий от его одежды. Если это одеколон, то парфюмер бесспорно заслуживал мирового признания.
–Ты глупая безмозглая идиотка. Ты испортила мне то, чего я ждал почти десять лет. Уж лучше бы я потерпел неудачу и превратился в жабу, чем просто упустил единственный шанс. Больше всего на свете я хочу столкнуть тебя под поезд, но увы, здесь слишком много свидетелей.
Опешив от такой откровенной грубости, я зачарованно слушала его проникновенный монолог. Картина, сложившаяся в голове, начала обрастать новыми подробностями. Значит, он не только псих, но еще и буйный псих, раз пытается угрожать мне. А от буйных психов надо держаться подальше…
–Простите, виновата, исправлюсь, такого больше не повторится, -невнятно бормотала я, отступая назад и параллельно соображая, как же выкрутится из сложившейся ситуации.
Глаза Микаэля на узком лице, словно побледневшем еще на пару тонов, огромные, черные, с расширенными зрачками, недобро блеснули. От испуга я отшатнулась в сторону и неловко взмахнула левой рукой, чтобы хотя бы попытаться удержать стремительно ускользающее равновесие. Тут же с душераздирающим визгом рядом затормозила машина.
–Такси желаете?
–Желаю, желаю, страстно желаю, безумно, невероятно, – истерический набор эпитетов иссяк лишь только, когда я угнездилась на переднем сиденье и шумно хлопнула дверцей.
–Куда едем?– круглолицый крепыш с интересом рассматривал расхристанную девицу с глазами прогрессирующей шизофренички.
–В город, в центр, на проспект, -кажется, даже в самых захолустных населенных пунктах имелись какие-нибудь относительно недавно заасфальтированные улочки, которые патриотично настроенные аборигены гордо называли проспектами.
–Не вопрос, -отозвался водитель., – а чего ты делаешь тут на мосту посреди ночи, да и еще одна совсем. Не страшно?
Я передернула плечами. Еще как страшно, тем более что…
–Вы сказали одна?
– Ну да, еду со смены, смотрю, торчит девка на мосту одна-одинешенька, как три тополя на Плющихе.
То ли логика у водилы прихрамывала на обе ноги, то ли с математикой у него было не очень, потому как «тополей» на самом деле была как раз-то парочка.
–И чего тебя одну занесло? Такая красотка, мужика что ли нету сопроводить-то? – между тем продолжал разглагольствовать таксист, – а если с вокзала прешься, могла б прямо там такси и споймать. Я думал вначале, ты пьяная или обкуренная какая, шарахаешься со стороны в сторону.
До меня понемногу начало кое-что доходить и от этого кое-чего неприятно закололо в висках.
–Значит, мужчину в черном пальто вы на мосту не видели? – я знала, что задавая подобные вопросы, стопроцентно рискую показаться сумасшедшей, но остановиться не могла.
–Так ты укололась? Или нанюхалась? – водитель подозрительно втянул носом воздух,-глюки полезли? Эй, мамзель, у тебя деньги хоть есть?
Я в изнеможении откинулась на жесткий подголовник. Надеюсь, мои судорожные телодвижения таксист принял за утвердительный кивок.
ГЛАВА II
Мне пришлось отдать в качестве оплаты за проезд свои часы, так что к проблеме ориентации в пространстве добавилась еще и проблема с ориентацией во времени. Поглощенная невеселыми размышлениями о возможном наличии у меня психических отклонений, я, естественно, забыла выяснить название сего милейшего городка и теперь бестолково озиралась по сторонам. Таксист избавился от меня возле какого-то супермаркета, несмотря на поздний час гостеприимно распахнувшего стеклянные двери для ночных посетителей. Я сразу вспомнила о еде, выудила из сумки плитку горького шоколада, присела на скамейку и занялась совмещением приятного с полезным. Приятное заключалось в поглощении богатой белком шоколадки, а полезное в обдумывании текущего положения дел. Положение выглядело, мягко говоря, хреновым.
Нельзя сказать, чтобы я пребывала уж прямо совсем в тоске и печали. Скорее мое состояние можно было охарактеризовать словом «неопределенность». В некотором смысле мне это даже нравилось. В своей прошлой жизни я настолько устала от распорядков, регламентов и прочих правил, что заработала к ним почти физическое отвращение. Сейчас же, когда совокупность нерациональных поступков конкретно зашкаливала, я ощущала нечто напоминающее адреналиновый выброс. Нет, конечно, нынешнему состоянию было далеко до огненного безумия на мосту, тогда со мной произошло что-то абсолютно невообразимое… Да и произошло ли вообще? Для себя я твердо решила, что при первой же появившейся возможности обязательно вернусь на «место происшествия» и попробую отыскать хоть какие-нибудь следы недавних событий. Уж не знаю, что именно я планировала там обнаружить, может быть воронку с опаленными краями или пепел, оставшийся от сгоревших дотла эмоций.
–Нелли?– я чуть не подпрыгнула на скамейке. Это имя я придумала себе много лет назад, именно так меня звали в мечтах, что дарили мне сладостное ощущение гармоничности собственного «я». Моя реальная жизнь кардинально отличалась от того прекрасного, взлелеянного долгими бессонными ночами мира, где я принадлежала самой себе, где только лишь я сама могла оценивать правильность того или иного поступка, где не было места одинокой неудачнице с банальным именем. Нелли жила в окружении любимых и любящих людей, у нее не было никаких проблем, она прекрасно адаптировалась в любом коллективе и пользовалась всеобщим уважением. У Нелли была насыщенная личная жизнь, ее поклонники менялись с калейдоскопической скоростью, а она сама, словно произведение искусства, принадлежала всем сразу и никому в отдельности. Но Нелли, превратившись из бестелесного духа в живое существо, обрела плоть и кровь только сегодня. Один лишь человек услышал это имя, громко и отчетливо произнесенное вслух…
–Нелли, что ты здесь делаешь? – молодой женский голос просто фонтанировал удивлением. Его обладательница, невысокая блондинка в голубом джинсовом костюме потрясенно смотрела на меня широко распахнутыми глазами.
Я с облегчением вздохнула, убедившись, что психопат с моста, с которым я столь опрометчиво вступила в задушевную беседу, не объявился в непосредственной близости с целью выполнения обещанных угроз. Если только его «исходным состоянием» не являлось как раз белокурое лицо женского пола. Хотя мой язвительный и злорадный внутренний голос подсказывал что, ипостась жабы подошла бы этому чокнутому лучше всего.