Искала тебя
Шрифт:
Эта ночь, как и последующие ночи, была несказанно нежной, поистине волшебной, исполняя желания двух любящих сердец.
– Скажи, почему ты здесь? – спросил Леонид Нику, когда первые лучи солнца начинали их первый день. – От кого ты бежишь?
– Я в тебе не ошиблась! – проговорила она с нежностью. – Только ты один на свете смог почувствовать мою боль и продолжать любить меня на расстоянии. Я искала тебя!
Она взяла его руку и, поцеловав каждый палец, положила её себе на лицо. Он снова прильнул к её губам, и их напряженные тела потянулись
Наутро, сидя за столом за чашечкой ароматного кофе, Ника заметно нервничала.
– Я обручена, – сказала она так, как будто это обжигало её изнутри. – Я дала обещание своему отцу.
– Отец умер? – нервно теребя сигарету, спросил Леонид. – Прости меня.
– Нет-нет, папа жив!
Он затушил сигарету и вошел в бунгало. Сев в кресло, он взял её за руку и посадил к себе на колени.
– Но я так не могу, Лёнечка! – произнеся эти слова, она заплакала.
Он прижал её к груди и, уткнувшись в её волосы, стал вдыхать её аромат.
– Мы что-нибудь придумаем, моя хорошая. – И он крепче прижал её к себе, отчего Ника стала ещё сильнее всхлипывать.
– Я скучаю по папе! Он так сильно болеет! Не могла же я сказать «нет», – ища сочувствия, она посмотрела на Леонида.
– Кто он? – сухо спросил Леонид, перебирая пряди её волос.
– Он военный. Офицер. – Она уткнулась носом в его шею.
– И долго ты будешь бегать? – он взял её за плечи и немного отодвинул от себя, чтобы посмотреть ей в глаза.
– Я никуда больше не уйду. Ты мне веришь? – её встревоженный взгляд маленькой девочки заставил их снова прижаться друг к другу.
– Надо всё решить! Вы взрослые люди. Мы поедем к нему и во всём разберемся, – сказал он с уверенностью в голосе, и она затихла.
Так проходили день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем. Этот год пролетел как один день.
Леонид занимался делами и любил свою женщину. Он был счастлив и напуган одновременно. Она же, обретя свое счастье, не хотела ни на миг с ним расставаться.
Проведя удачные переговоры, Леонид вернулся домой, слегка припозднившись.
– Ты почему до сих пор не спишь? – спросил он, снимая пиджак. – Поздно уже!
Его взгляду предстала дорожка, обрамленная зажженными свечами. Он шёл по ней и улыбался.
– Где ты? Ты сожжёшь дом. И мы будем жить прямо на берегу. На песочке. Вдвоем.
В гостиной на кожаном кресле сидела она, полуобнажённая, держа в руках два бокала с апельсиновым соком.
– Мы будем жить не вдвоём, а втроём, мой хороший! – сказала она и протянула ему бокал.
На несколько секунд несмолкающий шум в ушах заставил Леонида остановиться. Страсть, которую он испытывал к женщине, сидящей перед ним с обнаженной грудью, сменилась приливом радости и счастья. Он присел рядом с ней и провел рукой по собранным в пучок волосам. Потянув её голову назад, он стал осыпать её поцелуями, овладевая её податливым телом, которое излучало благоухающий аромат нежных духов. Некоторое время в доме
Теперь, когда Ника была беременна, Леонида не покидало желание поставить точку в её отношениях с отцом, с данным ею обещанием и помолвкой. Смотреть, как беззаботно она наслаждается счастьем и делится счастьем с ним, было удовольствием. Но слышать, как она говорит по телефону, в очередной раз, доказывая отцу, что свободна делать, что пожелает, что уже давно стала взрослой, было невыносимо. Да и быть никем в её жизни ему тоже не хотелось.
Вернуться в свой город, в свой дом с любимой женщиной и жить там с долгожданным ребёнком – вот то, что неоднократно предлагал он Нике. Но в ответ он получал миллион возражений от женщины, которая умела ласково описать свои чувства и нежно просить о своих желаниях.
Она хотела жить у моря. А любовь к морю была у них обоюдная. Так и пролетели девять месяцев. Он работал, проводил массу времени в перелётах и всегда с радостью возвращался в дом, где ждала его любимая женщина. Она писала картины, ждала его из командировок и дарила ему всю свою любовь.
День, когда родилась малышка, ничем не отличался от остальных.
Ласково улыбаясь, Ника разбудила Леонида.
– Дорогой, ты опаздываешь в аэропорт! – она сдернула с него покрывало. – Я замерзла сегодня ночью!
– Нужно было крепче прижаться ко мне. Я бы тебя согрел! – сказал он, поворачиваясь к Нике. – Идите ко мне, мои девочки!
Он привстал и распахнул шелковый халат любимой. Живот, в котором подрастал плод их страсти, Леонид целовал всегда подолгу.
– Доброе утро, мой ангел! Как тебе спалось? Мама тебя не обижала? – он поднял глаза на Нику.
– Знаешь, иногда мне кажется, что ты её будешь любить намного больше, чем меня! – сказала она, улыбаясь, и запахнула халат. – Кстати, у меня такое ощущение, что она не будет рисовать картины, а будет танцевать чечетку.
– Что бы она ни делала, я буду любить её больше жизни! – сказал Леонид с нежностью и отправился в душ.
Вернувшись в комнату, Ники он не застал. Лишь услышал, как в кухне о пол разбился стакан. Вбежав туда, Леонид увидел лежащую на полу Нику, осколки стекла и лужу крови в области головы.
– Милая, ты поранилась?
Она не отвечала.
Выходя из палаты, за дверью которой Леонид следил уже более десяти часов, врач снял с головы шапочку и подошёл усталой походкой.
– Она в искусственной коме. Мы сделали всё, чтобы спасти и её, и ребёнка, – он нервно теребил шапочку в руках. – Девочка абсолютно здорова. Все процессы в норме. Три килограмма. А вот с женой… Удар о твёрдый предмет пришёлся на затылочную область головы вашей жены. Мы будем наблюдать за ней. Лучше объясните, каким образом в волосах вашей жены оказался острый карандаш? Именно он стал причиной значительной потери крови. Была задета позвоночная артерия, если вы понимаете сейчас, о чём я говорю.