Искатель. 1975. Выпуск №2
Шрифт:
— Даже если и так! Каковы бы ни были их приемы, цель все та же. Потому хочу предупредить: не болтайте. Тот, кто отравил, пусть молчит. А кто не виноват — тем более молчит. Теперь внесем ясность кое по каким вопросам. Каждый из нас давал показания и каждый, понятное дело, в чем-то лгал. Главное теперь для нас — держаться старых показаний. Положение ясно: умно или глупо мы лгали, но до сих пор они не нашли убийцу. Собирая нас вместе, они постараются наверстать упущенное. Значит, каждый стой на своем — и они останутся с носом. Но только о консорциуме
Даргов не успел докончить. От ворот к даче шагали Геренский, Смилов и еще двое, тоже в штатском.
Позвали из сада девушек, и Геренский рассказал всем о предстоящем эксперименте.
— Итак, от вас требуется только одно — повторить те действия, которые вы совершали тогда, повторить до шага, до секунды. И должен вас серьезно предупредить — любая попытка отойти от этой задачи будет расценена как желание ввести в заблуждение следствие, дать ложные показания. Поняли? Протокол и секундомер пусть никого не смущают, старайтесь держаться так, будто нас здесь вообще нет. Товарищ капитан, прошу…
Смилов обвел всю компанию взглядом, затем сказал:
— Восстанавливать все события того вечера нет необходимости. Нас интересуют всего лишь несколько минут до смерти Георгия Даракчиева. Действовать будете так: все по очереди заходят в гостиную и как бы насыпают в чашу Даракчиева яд. За исключением Тотевой и Данчевой.
— А разве я не исключение! — сказал Коста Даргов. — Все знают, что в ту пятницу…
— Вас, Даргов, просим сыграть роль Даракчиева. Говорят, вы доподлинно знали все его привычки, манеры, пристрастия. Думаю, что вы вполне подходите для этой роли. Или возражаете?
— А почему? — засмеялся Даргов. — Принимаю с удовольствием. Роль подходящая вполне.
— А зачем здесь я, товарищ Смилов? — спросила Даракчиева.
— Увы, неприятная обязанность. Во-первых, вы хозяйка дачи. Во-вторых, вы знали покойного лучше других и будете полезны нам по некоторым вопросам, которые неминуемо возникнут… Полагаю, теперь всем все ясно? Тогда начнем.
Геренский посмотрел на свои часы, кивнул хронометристу, и Смилов обратился к Косте:
— Поскольку, Даргов, вы играете роль хозяина, позаботьтесь о рюмках.
Даргов осмотрелся, сосчитал присутствующих, вытащил из буфета и поставил на стол семь рюмок.
— Пожалуйста, налейте в рюмки воду, — сказал Смилов.
— Если уж собираетесь восстанавливать все, возьмите коньяк, — сказала вдова.
— Хорошо, пусть будет коньяк.
— А одна рюмка отличалась от других, — вставила Мими.
— Совершенно верно. — Смилов убрал рюмку, повернулся к Даракчиевой. — Что можно взять?
— В буфете, на средней полке, вишневый сервиз.
Даргов поднялся на цыпочки, достал крайний фужер, разлил коньяк.
— Займем свои места, — сказал Смилов. — Тотева, Данчева и Паликаров идут в беседку. Даргова подымается наверх, в спальню, Жилков направляется к воротам. А вы, Средков, пройдите в кабинет. В гостиной остается только Даргов.
Когда все разошлись, хозяйка дачи обратилась к Геренскому:
— И все-таки прошу вас, товарищ подполковник, сделайте исключение, увольте меня от этого испытания. Георгий был моим мужем. И отцом моего сына.
— Зина права, — сказал Коста Даргов. — Освободите ее, товарищ Геренский. И без нее обойдемся.
Они попрощались, и Даракчиева ушла. Когда она была уже в дверях, Смилов окликнул ее и попросил:
— Будьте добры, уходя, нажмите кнопку звонка у ворот. — Он повернулся к Даргову: — Действуйте не слишком медленно, но и не торопясь. Чувствуйте себя хозяином дачи…
Задребезжал звонок.
— Вы только что налили коньяк, Даргов, — сказал капитан. — Звонок для вас неожиданный. Действуйте! Засекаем время с момента, когда вы покидаете гостиную. Нам нужно знать, сколько вы здесь отсутствовали.
На встречу почтальона, на выяснение отношений с Паликаровым и, наконец, на галантный разговор с девушками Коста потратил четыре минуты сорок две секунды.
— Сейчас поработаем с вами, Паликаров, — сказал Смилов. — Задача такова. От места, где состоялся ваш разговор с Даракчиевым, направляйтесь к даче. Когда войдете сюда, в гостиную, остановитесь и сосчитайте про себя до десяти. Потом приблизьтесь к столу, подержите руку над фужером и идите в кабинет звать таможенника.
— Я не согласен, — глухо сказал Паликаров. — Все было наоборот.
— С чем не согласны? — спросил Смилов. — Что значит наоборот? Хотите сказать, что сначала позвали таможенника, а уж потом насыпали…
— Нет! Нет! Не хочу! — замотал головой Паликаров, срываясь на крик. — Я не насыпал никакого яда! Не заставляйте меня силой! Я протестую! У меня нервы расшатаны…
— Товарищ капитан, насчет нервов подозреваемый Паликаров прав — они у него расшатаны, — спокойно сказал подполковник. — Так и запишем в протоколе. И добавим, что гражданин Паликаров отказался участвовать в следственном эксперименте…
Довод подействовал: Паликаров позволил Смилову увести себя из гостиной. Дожидаясь их, Геренский искоса поглядывал на сидящего у стола Даргова. Тот беззаботно щурился на низкое солнце и пытался что-то насвистывать.
Прошло полторы минуты. В дверях гостиной появились Паликаров, Смилов и хронометрист.
— Считайте про себя до десяти. До десяти, но медленно, — напомнил капитан. Это была идея Геренского. Если убийца — Паликаров, рассуждал подполковник, ему нужно какое-то время, чтобы окинуть взглядом гостиную, убедиться, что никого нет, и принять окончательное решение.