Искатели злоключений. Книга 1
Шрифт:
Сообразив, что дело начинает принимать крутой оборот, мы с Пипом отпрыгнули в сторону и громко завопили:
– На помощь! На помощь! Здесь вампир, он хочет нас съесть!
Альфред сердито зарычал и протянул к нам длинные руки с загнутыми, как у волка, когтями. Но мы, словно горошинки, принялись кататься и скакать по широкой постели, ловко ускользая от него и продолжая орать, словно оглашенные.
Наши вопли, наконец, были услышаны; господин Фойерпшик заворочался в постели и, привстав на локте, удивленно спросил:
– Что
– Какие игры! – закричал я, в очередной раз проныривая между острых и загнутых когтей Альфреда. – Нас хочет слопать вампир!
– Скорее придите к нам на помощь! – крикнул и Пип, забиваясь под подушку и молотя по воздуху ногами.
Фойерпшик понял, в чем дело и вскочил с кровати.
– Альфред, оставьте ваши дурацкие штучки! – сказал он, подходя к молодому тролльбуржцу. – Вы запугали детей, разбудили меня и, наверное, соседей… У вас будут неприятности, дорогой Альфред!
– У вас они тоже будут! – резко обернулся к седовласому гнэльфу обозленный вампир. – Я не хотел вас трогать, старина, но, видимо, придется!
И он, забыв на время о нашем существовании, набросился на господина Фойерпшика.
Но тут случилось чудо, в которое мы с моим другом даже не сразу поверили: гнэльф вдруг взлетел к потолку и завис там, словно стрекоза над цветком. Глядя на беснующегося внизу Альфреда, он начал что-то бормотать, и по отдельным словам я понял, что это – заклинание.
«Фойерпшик – волшебник! – мелькнуло в моей голове. – Сейчас он сотрет вампира в порошок или обратит в какую-нибудь безделицу!».
Однако я здорово ошибся, ничего такого подобного не произошло. Просто Альфред вдруг перестал подпрыгивать, тщетно пытаясь достать седовласого гнэльфа, и со стоном прижал мохнатую ладонь ко рту: оказывается, у бедняги вмиг разболелись все зубы!
– М-м-м… – замычал он, мотая головой и вышагивая по комнате из угла в угол, натыкаясь на стулья и привинченный к полу стол. – М-м-м… Вот невезуха так невезуха!..
Господин Фойерпшик плавно спустился вниз и подошел к нашей кровати. Приподнял подушку и ласково сказал перепуганному до смерти Пипу:
– Вылезай, малыш, Альфред вас не тронет. Когда болят зубы – не до еды!
Мой друг посмотрел на вампира, мерившего комнату шагами, потом на доброго волшебника и, переведя взгляд на меня, спросил:
– А пить он не захочет? Вы в этом уверены?
Мы с Фойерпшиком пообещали трусишке, что Альфреда до утра не будет мучить жажда. Только после этого Пип окончательно успокоился, подполз ко мне вплотную и прижался спиной к моему плечу.
– Ты думаешь, я испугался? – сказал он, смущенно улыбаясь. – Да ни капельки! Просто я запрятался, понятно?
– В следующий раз не прячься, а встречай опасность лицом к лицу, – посоветовал я приятелю. – Ты же настоящий джентльмен, все-таки!
– Да, но не охотник на вампиров… – пролепетал Пип, смущаясь еще больше.
Глава шестнадцатая
Смотреть, как мучается от зубной боли живое существо – ужасная пытка. Легче самому сесть на раскаленную сковородку, честное слово! Пусть это и вампир, его все равно почему-то жалко. Уже через минуту Пип и я взмолились:
– Господин Фойерпшик, да расколдуйте вы Альфреда! Сил нет слышать и видеть такое!
Однако гнэльф-чародей был непреклонен:
– Пока он не поклянется отречься от своего занятия, я его не прощу. И можете меня больше не просить, я свое решение не изменю!
И Фойерпшик улегся снова в кровать и завернулся в одеяло с головой.
Что оставалось делать? Терпеть стенания вампира? Постараться тоже уснуть? Или попробовать хоть немного облегчить страшные мучения бедняги Альфреда? Я выбрал последнее. Усадив несчастного страдальцы на стул, я забрался на стол и, вперив свои глаза в притухшие, но все еще тлеющие адским огнем, глаза ужасного кровопийцы, стал бормотать один из известных мне заговоров от зубной боли.
И знаете что? Боль у Альфреда вскоре прошла, и он заметно повеселел! Убрав когтистую лапу от рта, мой пациент с минуту сидел, удивленно поглядывая на чародея-лекаря, а потом, усмехнувшись, проговорил, виновато пряча свой взор:
– Благодарю, теперь я твой должник… Требуй, что хочешь, я постараюсь щедро с тобой расплатиться!
Конечно, я не отказался бы от денег – мы с Пипом за время путешествия по Мерхенштайну очень поиздержались, у нас в карманах не было ни гнэльфдинга, – но сейчас финансовые проблемы отступили на задний план, и мне пришлось просить у Альфреда не шуршащих купюр и звонких монет, а клятвенного обещания бросить вампирский промысел.
– Я слышал, что в Мерхенштайне есть такой монастырь, в котором умеют избавлять от подобного недуга. Ступай туда, приятель, и, Бог даст, тебе там помогут! – сказал я ему, дружелюбно похлопывая по плечу ладошкой.
Поскрипывая зубами – видели бы вы эти зубки! – молодой тролльбуржец дал слово прислушаться к моему совету и заглянуть в прославленный монастырь уже на этой неделе. После чего он протянул лапу и сграбастал чашку с остывшим кофе. Жадно выпил его до дна и с грустью произнес:
– Не то… Нет, не то…
Густав Фойерпшик, который, конечно, не спал и все слышал, вновь поднялся с кровати и подошел к вампиру.
– Запомни, Фрэди, отныне у тебя всегда будут страшно болеть зубы, едва ты только подумаешь о том, как бы вцепиться кому-нибудь в горло. Малыш правильно сказал: ступай в монастырь!
– Но я не знаю туда дороги…
– Иди на запад до Драконьего Хребта, а там за перевалом спросишь. Оттуда не далеко!
Гнэльф поднял голову, посмотрел на темное окошко, из которого уже исчезла полная луна, и улыбнулся: