Искатели
Шрифт:
Если у неведомых существ не было физического тела, как они рвали цветы? Силой сознания?
Я не знала, как объяснить Лэю то, что чувствовала, поэтому лишь буркнула:
– Будь внимательнее. Здесь что-то есть…
Выйдя из храма, я обошла его кругом. Никого. Удивленные вор с эльфом следовали за мной по пятам. Мы двинулись дальше, в лес. Прошли с милю, как вдруг Лэй замер, прислушался, потом сделал знак ступать тише.
Некоторое время мы крались между деревьями, и вскоре звуки, которые так насторожили эльфа, стали слышны всем. Совсем рядом, из-за пушистых кустов, раздавался переливчатый женский смех.
Ушастик осторожно раздвинул ветви, нам открылось совсем маленькое, круглое как чан, озерцо, спрятанное в чаще. В нем плескались, перекликаясь мелодичными голосами и пересмеиваясь, удивительные существа.
Это были четыре молодые женщины – тоненькие, хрупкие, словно эльфийки. Их длинные волосы струились по плечам, полосы легкой ткани, заменявшие одежду, едва прикрывали грудь и бедра. Судя по выражениям лиц Роману и Лэя, девушки были красивы.
Две из них сидели на больших камнях, которые нависали над озером. Еще две стояли по колено в воде. Все они оживленно разговаривали, и речь их звучала как птичий щебет.
За спинами женщин трепетали радужные крылья, похожие на стрекозиные. Беловолосая девушка, что стояла в озере, плеснула водой в подруг, сидевших на камнях. Те засмеялись, взмыли над озером, на лету зачерпнув пригоршни воды, и ответили белокурой целым веером брызг. Вскоре все четыре девушки парили в воздухе, хохотали и обливали друг друга. Их одежды намокли и уже не могли скрыть ни одной линии стройных тел.
Физиономии друзей вытянулись, чем-то напомнив мне морды сусликов в период спаривания.
– Кто это? – хриплым шепотом спросил Роману.
– Феи, наверное, – ответил Лэй. – Феи, фейри… какая разница?
– Какие красивые, – завороженно пробормотал вор.
Эльф поддержал его неразборчивым бормотанием. Я еще немного подождала, надеясь, что в их головах все же возобладает здравый смысл. Но не дождалась и сердито спросила:
– А вам ничего не кажется странным? Я одна это замечаю?
Странность заключалась не в откровенных одеждах, не в птичьих голосах и даже не в сверкающих крыльях. Девушки были… полупрозрачными. Если присмотреться, сквозь них можно было разглядеть очертания деревьев. К тому же, существа двигались так легко, словно их тела ничего не весили.
Лэй первым сбросил наваждение:
– Призраки? Не похоже… те не могут вступать в контакт с физическими предметами. А девчонки вон какие брызги подняли. Да и цветы как-то рвут.
– Может, духи? – предположила я. – Духи острова, например.
– Вы о чем вообще? – недоуменно спросил Роману. – Мара, я понимаю, зависть, все такое… но зачем же таких милых девушек обзывать призраками и духами?
– Видимо, люди не замечают эфемерности этих существ, – сказал ушастик. – Или дело в том, что Лис неспособен чувствовать магию. Нет, Мара, вряд ли это духи. Те невидимы, совершенно бестелесны, а если являются смертным, то в виде тумана или дымки. Я остановился бы на феях. Самые подходящие жрицы для богини любви.
От этих нежных существ не исходило никакой угрозы, но мне почему-то стало тревожно за моряков. Я предложила:
– Пойдемте обратно.
Лэй кивнул. Лис собрался было протестовать, но передумал. Мы отступили от кустов, однако поздно.
– Приветствую вас, гости! – прощебетали сверху.
Задрав головы, мы увидели фею, которая безмятежно парила в воздухе.
– Сестры, сестры! Летите сюда! – пропела она, и вскоре вокруг нас закружились все четыре девушки.
– Вблизи они еще прекраснее, – сказал ушастик.
Но голос друга звучал бесстрастно. Лэй просто отметил очевидный факт. А вот Роману явно был очарован феями. Особенно одной – смуглой, темноволосой, с глазами синими как васильки.
Язык, на котором щебетали девушки, не был нам знаком. Но мы странным образом понимали все, что они говорили. Смысл слов как будто сразу проникал в сознание.
Феи, кажется, очень обрадовались нашему появлению.
– Странники, странники, милые странники, – выпевали они птичьими голосами. – Ступайте к нам, милые странники, присядьте на мягкий мох, отдохните в тени деревьев…
Они плясали в воздухе, манили, зазывали нас в уютные гроты. Лис как зачарованный двинулся за ними. Мы с Лэем переглянулись и отправились следом. Надо же было понять, что за существа встретились нам на пути.
Феи вели себя вполне благопристойно. Они действительно усадили нас на теплые камни возле озера и вручили по букету лесных цветов. У белокурой девушки вдруг оказался в руках музыкальный инструмент, похожий на маленькую арфу. Она ударила по струнам, извлекая из них нежную мелодию, остальные феи взлетели и понеслись в причудливом танце над водной гладью, сплетаясь как тени, извиваясь, как язычки пламени.
– Красиво, – холодно процедил эльф.
– Восхитительно… – шептал вор, не сводя горящего взгляда с черноволосой девушки, – сказочно, невозможно…
Танец кончился, феи уселись на камнях, завели протяжную песню. Роману, открыв рот, внимал их птичьим трелям, а Лэй, кажется, начинал скучать и злиться.
– Закончится когда-нибудь этот концерт фейского народного творчества? – пробормотал он, когда смуглянка взяла особенно высокую ноту.
– Они просто хотят быть гостеприимными, – заступилась я за прозрачных девушек.
Ушастик покачал головой:
– Не нравится мне все это. Напоминает старые эльфийские сказки о фейри. Те тоже заманивают путников, а потом похищают и пожирают их плоть.
– Да ты посмотри на них! – рассмеялась я. – Они сами-то почти бесплотные, куда им кого-то пожирать.
– А фейри вообще крошечные, – уперся Лэй. – Но это не мешает им обгладывать путников до костей.
Хоть я старалась не поддаваться приступу подозрительности, охватившему Лэя, на душе становилось все тяжелее. Что-то действительно было не так.