Искаженная спираль
Шрифт:
Установив вменяемую комплектность всего себя, стал я думать, что это была за фигня и кого за нее долго и мучительно убивать. Ну и Орыча, пребывающего в некотором ступоре, после нашего недавнего прощания, порадовал, что вот, в паре километров от Конохи, ценного и незаменимого меня хотели употребить, предварительно термообработав. Настроение себе этим деянием, безусловно, поднял. Не фиг мне одному мучиться и страдать.
А вот по всему выходит, кончились мои свободные и вольготные деньки. Кто были не представленные кулинары интересно
Вообще-то, понятно, что с вероятностью в девяносто девять процентов, вычислили место моих тренировок, по не слишком-то и скрываемому грохоту и совсем не скрываемым следам. Но процент на то, что метки вычисляемы, есть и учитывать его надо.
Ну и сам факт нападения немаловажен, причем, судя по смутно различимым мерзким фигурам, упокаивать меня намеревались минимум впятером. Причем два из них, катонщик, встретивший меня потоком пламени и фуутонщик, покусившийся на мою конечность — минимум токуджо, со специализацией в ниндзюцу. Качественная засада и прочее, в общем, добротная команда ликвидации, которая работает по конкретной цели, а не “абы кого убить”.
Добрался я до Башни Каге, переодетый, однако источающий тонкий аромат подкопченной удзумачины и стал теребить Огнетня нашего, насчет результатов. Огнетень посылал меня в места прелюбопытные, однако результатов не давал, ибо сам не имел. В итоге, стал теребить меня, с целью гармонизации взаимоотношений:
— Хизуми-кун, а что ты вообще в ночи за стеной делал? — прокурорски сверлил меня змеиными очами Орыч, — Я в твои дела излишне лезть не хочу, однако все же ты советник и вообще, — неопределенно, но понятно помахал он лапой.
— Орочимару-кун, “вообще” я там тренировался, излишне опасная техника для применения в Конохе, да и видеть её не стоит, — попробовал съехать с темы я.
— Не первый раз там, небось, тренировался? — злоехидно расплылся в лыбе Орыч, а получив мой вынужденный кивок, поставил диагноз. — Ну ты балбе-е-ес.
— Оро-кун, не дави на больное, — вяло отбрыкивался я, но наш подколодный добычу ухватил.
— Значит, у нашего Удзумаки-доно награда в полсотни миллионов за голову, а он по ночам тренируется в лесу, причем в одном и том же месте. Почтенный Удзумаки-доно, соблаговолите одарить ничтожного секретом бессмертия и неуязвимости, — фиглярски гадствовал Змеетень, пиная меня в уязвимые точки.
— Орочимару-кун, урок мне преподнесли и без твоих ядовитых подколок, как-то я сам помирать не стремлюсь, — попытался я остановить жестокое глумление. — И вообще, сам факт наличия группы ликвидаторов в паре километров от Конохи важен.
— В этом ты прав, — смилостивился змеегад, — даже если просто охотники за наградой, то в любом случае дошли до Конохи, сидели в засаде, а мы ни сном не духом, — посмотрел на утвердительно кивающего меня, расплылся в змеиной лыбе и добил. — А ты все равно балбе-е-ес.
— Сигнализация, патрули, причем, думаю, нужны служебные шодофоны, — состроил я непозмеимую рожу и перешел к делу. — Сигналки у Конохи вообще хлам, их может снять чунин со специализацией в шодомахо.
— А людей на патрули откуда взять? — перешел к делу и Орыч. — Сигналки — согласен, хлам. Удзумаки возьмутся?
— Возьмемся, но тут давай без благотворительности и без рваных жил, — определил рамки доступного я. — Наживаться не буду, но нормальный контракт со средними расценками обеспечь. Ну и охрана, а так, три мастера за месяца два управятся. Специалиста скрытника не выявят, но боевика в радиусе трех километров от стены — запросто.
Орыч пожлобствовал, но внял. И пригрозил на ближайшем совете вопрос поднять. Тем временем вернулись поисковые группы и доложили о бессмысленности своего существования. В смысле следов нет, никого не нашли. На этой печальной, но предсказуемой ноте я срулил домой, досыпать.
С прибывшей с утра инвалидной командой управился за день, несмотря на запугивания Орыча, прибывшие минимум тремя конечностями обладали. Заготовки у меня были, так что основное время заняло обтягивание каучуком и создание псевдо-каналов из чакропроволоки.
Ну и зажил по старому графику, правда, избиению себя Шином выделил времени побольше, как-то помирать желания не возникало. Из своих многомерных способностей, худо-бедно домучался до прыжка через четырехмерность, в пределах видимости и без меток. Пара попыток прыгать подальше, заканчивались ощущением центрифуги и выпадением в произвольном месте, все в том же пределе видимости. Учитывая, что выкидывало меня в воздухе, а могло и, например, в стене, попытки прыжков без меток в куда-то я прекратил.
Так и дожил до второй точки, намеченной нашим тайным советом. Присылаемые потихоньку Орочимару ветераны поднакопились, пару я даже сагитировал пойти в мою учебную вотчину, специалисты были по кендзюцу и сюрикендзюцу, не особо сильные в нин, но, как по мне, идеальные в инструкторах.
В общем, собралось наше трио заговорщиков и на этот раз в роли кровавого палача режима выступала Цунаде:
— По всей строгости закона! Воровство, утаивание последней воли Каге и главы клана, подрыв обороноспособности деревни, — безапелляционно потрясая кулаком вещала Сенджу. — К ответу призвать старых негодяев, по всей строгости!
— Ну, в принципе, насчет Утатане и Митокадо я согласен, — осторожно подал голос я. — А вот с Сарутоби сложно. Цунаде-кун, а давай я ему приступ сердечный организую?
— Да, Цу-тян, — поддержал мои потуги Орыч, — с Сарутоби в рамках закона работать не получится, они их, по сути-то, не нарушали. По факту да, а по закону, уж прости нет. Все что мы сможем доказать, да и то не факт, утаивание воли Тобирамы. Ну а ненадлежащее исполнение обязанностей Хокаге — так сняли его уже, тут ничего не сделаешь.