Искра соблазна
Шрифт:
– Ты ведешь себя ужасно, Джайлз, – вмешалась Софи. – Прекрати.
– Все потому, что Мара разбила мое сердце.
Он попытался обратить это в шутку, но Мара боялась, что здесь была доля правды. Она положила ладонь ему на руку.
– Если бы я так думала, Джайлз, я бы умерла от стыда.
Он сгримасничал, но накрыл ее ладонь своей.
– Это было бы ужасной потерей. Впрочем, надеюсь, что он достоин тебя.
– Спасибо.
Музыка сменилась. Мара надеялась танцевать первый танец с Дэром, но поскольку ее ладонь лежала на руке Джайлза, у нее не было выбора,
Мара любила танцевать, так что все волнения исчезли с первыми тактами музыки. Танцуя, она заметила появление еще одного человека.
Полная дама в платье прошлого века должна была быть графиней Коул. Люди, спешившие поприветствовать ее, принадлежали большей частью к старшему поколению, что было очень хорошо, так как именно их будет труднее всего убедить принять в свой круг Бланш.
Эта дама очень удачно выбрала фасон платья, поскольку у нее наблюдалась некоторая склонность к полноте. А принятые сейчас высокие талии и простые ткани придавали крупным женщинам сходство с набитым тюком. Маре понравился дух женщины, которая отказывалась подчиняться моде.
Когда танец окончился, Мара присоединилась к Дэру и Софи, прогуливающимся по галерее, чтобы уж следующий танец точно танцевать с ним.
Когда Дэр взял ее за руку, у нее возникло ощущение, словно она парит, и она улыбнулась ему, вспомнив их танец при лунном свете.
К сожалению, это был не вальс, так что у них с Дэром не было возможности провести много времени наедине. И все же это было редкостное наслаждение – танцевать с ним.
Но вдруг она почувствовала, что что-то не так. Неужели в зал пробрался кто-то шокирующий? Или кто-нибудь напился? Крепких напитков на таких собраниях не подавали, чтобы избежать подобных проблем.
Но тут она поняла, что проблема рядом с ней. В буквальном смысле этого слова. Соединив руки с офицером лет сорока в униформе, она заметила злость на его лице.
Она сделали шаг в одну сторону, затем в другую, и Мара сказала:
– Я восхищаюсь нашими военными, сэр, и хотела бы поблагодарить вас за вашу службу.
– Благодарю вас, мэм, – процедил он сквозь зубы.
– Вы были при Ватерлоо? – продолжала Мара, беззаботно улыбаясь.
– К сожалению, нет, мэм. Я был в Канаде.
Танец разделил их. Саймон оставил немало врагов в Канаде. Может быть, злость незнакомца была направлена на нее, поскольку она была сестрой Саймона?
Когда она вновь добралась до Дэра, он спросил:
– В чем дело?
– Все хорошо, когда ты рядом со мной, – улыбнулась ему Мара. Ей не составляло никакого труда смотреть в его глаза, как того требовал танец.
Вновь очутившись в паре с офицером, она попробовала выяснить кое-что еще:
– Мой брат, лорд Остри, до недавнего времени был в Канаде. В Йорке. Возможно, вы его знаете? В то время он был Саймон Сент-Брайд.
– К сожалению, нет, мэм. Я был в Нижней Канаде, в Нью-Брансвике.
Это «к сожалению» было простой вежливостью, но Мара не чувствовала в нем никакой враждебности. Она попробовала сменить тактику:
– Мы стали изгнанниками из нашего собственного лондонского дома из-за утечки газа. К счастью, лорд Дариус приютил нас у себя в Йоувил-Хаусе.
Лицо ее партнера дернулось, как будто он и впрямь почувствовал запах газа. Неужели его злоба была направлена на Дэра?
Мара продолжала танцевать, не переставая размышлять над этим. Почему, почему, почему? Только из-за опиума? Но это ужасно несправедливо. Возможно, эта злость осталась после какой-нибудь проделки. Шутки Дэра никогда не были злыми, но, возможно, одна из них могла задеть этого человека…
Танец окончился, а она так ничего и не узнала. Следующий танец она танцевала с Сент-Рейвеном, который напропалую флиртовал с ней. Но затем она вздрогнула. Словно холодный туман пробрался в залы «Олмака». Мара попробовала не замечать его, но затем она поймала на себе скорбный взгляд Софи.
Сент-Рейвен все еще улыбался, но тоже это почувствовал. Дэра Мара не видела.
Как только танец закончился, они пробрались через толпу к Саймону.
– Что происходит? – спросила она, обмахиваясь веером и выглядя как человек, у которого нет ни единой заботы во всем мире.
Он тоже вежливо улыбался, но она видела, что он напряжен.
– Глупости, но довольно неприятные. Давай присоединимся к нему.
Саймон отвел ее к Дэру, передав ее так, как это обычно делают на свадьбах. Маре было легко улыбнуться Дэру, и он тотчас улыбнулся в ответ.
Начался следующий танец, и теперь это был вальс.
– Наконец-то, – сказала Мара, и они вышли на танцевальную площадку.
На какое-то время Мара забыла яро все свои тревоги. Какой бы ни была проблема, теперь Саймон будет всем рассказывать об их помолвке, и это решит дело. Если Сент-Брайды из Брайдсуэлла рады выдать дочь за лорда Дариуса Дебнема, у него не должно быть никаких серьезных проблем.
Как только танец окончился, Черрингтоны и Боллы окружили их, точь-в-точь как охрана, только улыбающаяся и жизнерадостная охрана. Мара почувствовала, что может отойти в комнату отдыха для дам, что ей уже нужно было сделать, но стоило ей войти туда, как разговор тут же прекратился. Скоро три дамы, которые там были, ушли, и она осталась наедине со служанкой.
Она взглянула на старую даму:
– Не могли бы вы мне сказать, о чем они разговаривали?
Та склонила голову:
– Это не вы леди Мара Сент-Брайд, мэм?
– Да, я.
– Они сплетничали о вашем будущем муже, лорде Дариусе. Сказали, что он струсил при Ватерлоо и скрылся, чтобы не участвовать в сражении.
Мара ахнула:
– Это ужасная ложь! Он был серьезно ранен.
– Но по их словам…
Две женщины вошли в комнату, и служанка замолчала. Дамы взглянули на Мару, одарили ее ослепительными улыбками и исчезли за шторой, где находились ночные вазы.
Мара последовала их примеру, а затем ушла, готовая взорваться от ненависти. Дэр – трус? Это подло! Господи! Известие об их помолвке обойдет всю Англию еще прежде, чем они успеют поговорить с ее отцом. С трудом удалось ей вспомнить, что она должна выглядеть как можно беззаботнее, выходя в общий зал.