Искры истинной магии
Шрифт:
Ворота нам не открыли, пообещав, если не прекратим шуметь, стрельнуть на звук. Пришлось ждать утра, впрочем, благодаря задержке Вархена это было не слишком утомительно. Зато как только краешек солнца показался над горизонтом и оббитые железными полосами створки распахнулись, нас уже встречала целая делегация. Десяток стражников, уже традиционно с оружием наголо, с ними мэтр Карин, начальство и тяжелая артиллерия в одном лице, а также какой-то подозрительный пухленький и розовощекий тип с посохом, увенчанным священным кругом, который в магическом зрении весьма ощутимо флюоресцировал. Церковник. Кажется, ночное
— Привет, — поздоровался с встречающим комитетом Алколит. — А чего это вы тут все?
У Ассасина на лицо как будто наползла чешуя, и ноги ощутимо напружинились. Надеюсь, прыгать на стражников, как на бандитов, он не будет. Поднимут же идиота на копья в один миг, вон они у них какие толстые, на удар рыцаря вместе с броней и боевым конем рассчитанные, моего тощего, хоть и жилистого, друга такие выдержат стопроцентно.
— Ответствуй! — взвопил священник, потрясая своим посохом, который, думаю, мог с успехом проламывать тяжеленным навершием не только ничем не покрытые головы, но и отсутствующие в настоящий момент у трех А шлемы. — Кто эти несчастные жертвы?! Какими нечестивыми чарами вы их поразили?!
— Разбойники, — пожал плечами я и выступил вперед, загораживая Артему, временами чересчур импульсивному, прямой путь к агрессивно настроенному церковнику. — Напали во время нашей небольшой ночной прогулки, сначала обложили стихами, плохонькими, надо сказать, а потом драться полезли. Вот все, кто выжил. Хотели сдать страже. Главарь у них был еще в маске такой противненькой… Яр, покажи трофей! А что, не надо было этого делать?
Вообще-то первыми бой начали как раз мы. Но уточнять этот момент не стоит. Главное — это втянуть аборигенов в диалог. Общеизвестен тот факт, что тот, кто заговорит со своим противником, уже испытывает некоторое сопротивление идее его атаковать.
Алколит с готовностью достал жуткую маску и продемонстрировал ее встречающему комитету.
— Описывали мне что-то похожее, — задумчиво пробормотал Карин, рассматривая трофей. — Говоришь, грабители-поэты… м-да… значит, попались, голубчики. Кто хоть под ней прятался?
— Не представлялся, — сказал Алколит. — Но судя по тому, что от него осталось, покойный был чистокровным человеком. Ножи, правда, метал метко, паршивец. Можешь в принципе сходить посмотреть, он не так уж далеко лежит.
— Дела мирские обсуждать будете позже, — оборвал беседу священник, поморщившись. Видно, инкриминировать кому-либо истребление разбойников местная инквизиция, или откуда он там вылез, не могла либо же не хотела. — Мои братья почувствовали, что в окрестностях города, примерно в том направлении, куда вы ушли, состоялся призыв могущественного демона, покровительствующего гоблинам. С какой целью он был произведен?
— Это допрос? — проскрежетал Артем.
— Нет, — не менее «дружелюбным» тоном ответил ему священник. — Пока еще беседа. И, если вы правдиво и честно ответите на мои вопросы, претензий к вам я иметь не буду. Разумеется, если действия стоящих передо мной темных магов не нарушили законы божеские и человеческие.
И так гадко улыбнулся, что все присутствующие поняли: выполнить эти условия невозможно. И тут за спиной
— Так кого смогли почувствовать мои братья по вере? — спросил у нас священник.
— Ленваху, — не стал отпираться я.
Хм, а зачем он это спросил? Сам же только что говорил, что мы призвали кого-то из гоблинских… ну, по его терминологии, демонов. Впрочем, может так оно и есть. Не похож был тот острозубый и остроухий на ангела. И все же, зачем задавать вопрос, ответ на который известен? Хотя… насколько я помню, что-то подобное используется при настройке полиграфа, может, и тут тот же принцип? Кажется, придется говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. С другой стороны, ее можно подать по-разному.
Свои соображения я, перейдя на русский, тихонько шепнул Артему и Ярославу.
— Так что, — продолжал свой допрос, то есть, пардон, беседу, церковник, — говорите. И знайте, что Отцом Времен мне дан дар отличать правду от лжи. Кого вы призывали?
Ага, а также особая способность снимать лапшу с ушей и вешать ее обратно. Верю-верю. И проверять желанием не горю.
— Мы? Никого! — ответил Ярослав быстрее, чем я успел открыть рот.
Священник ненадолго задумался, а потом еще раз внимательно осмотрел всю нашу троицу.
— Но при призыве вы были? — В голосе его были скорее утверждающие, чем вопросительные интонации.
— Да, — не стал отпираться я.
След от контакта с богом… ну пусть божком наверняка остался. Надо бы на будущее научиться его стирать.
— Ага, — снова оживился он. — И кто его проводил?
— Гоблин, — буркнул Артем, понемногу смещаясь так, чтобы держать одновременно в поле зрения и воинов, загородивших путь назад, и встречающую группу. — К чему тебе это знать, святоша? Раз призыв проводили не мы, свали туда, откуда пришел.
— Присутствие при богомерзком ритуале и пособничество его проведению тоже есть преступление для верного сына церкви Отца Времен, правда, не такое тяжкое… — задумчиво протянул обладатель посоха со священным кругом.
— А мы к ним никаким боком не относимся, — ехидно уверил его Ассасин.
— Да? — не растерялся священник. — Тогда говори, проводила ли над тобой в детстве церковь Отца Времен ритуал имянаречения и другие церемонии…
— Нет, — обрезал Артем.
— А как тогда смеешь ты… оп! — поперхнулся священник уже начатой гневной фразой. — То есть как это «нет»?!
— Нет и все, — фыркнул Ассасин. — Там, где мы трое росли, про эту религию в жизни не слышали. Храм, где мы купили лицензии черных магов, был первым и, надеюсь, последним местом вашего культа, который мы посетили.
Перед воротами города установилась тишина. Интересно, Артем своими словами сделал лучше или хуже?
— Значит, обвинение в ереси вам предъявить нельзя, раз неверующие вы, — как-то даже задумчиво пробормотал священник и вдруг резко упер палец в Ярослава. Я чисто рефлекторно чуть не метнул в него часть мгновенно сконцентрировавшейся в руке энергии. Едва удержался, можно сказать, просто чудом. Да и Артем как-то странно дернулся, явно подавляя желание броситься вперед.