Искупление Атлантиды

Дэй Алисия

Литтон ударил рукой по стоявшему рядом компьютеру и отскочил назад, когда из разбитого монитора посыпались искры.

— Думаете, вы здесь главный, но это не так. Когда завтра сюда приедут остальные, они выслушают меня.

— О, уверен, что выслушают, — сказал Девон, обнажая клыки. — Но, тем не менее, я вовсе не уверен, что услышанное придется им по вкусу.

Больше он тут ничего не добьется. Ему лучше уйти прежде, чем он добавит труп Литтона к ряду тел, которые еще предстояло убрать. Он повернулся и направился к двери.

— Я

хочу, чтобы здесь было чисто и подготовлено к завтрашнему показу, — даже не оглянувшись, обратился он к Литтону. — Или ваш мозг будет следующим объектом исследования.

Литтон ежился в углу своего офиса после того, как трижды проверил, что дверь лаборатории была прочно закрыта и заблокирована. Он держал в дрожащих руках телефон, прижимая его так близко к уху, чтобы ни один звук не просочился наружу.

— Я знаю. Но он угрожал мне, и…

Вампир на другом конце телефонной линии пробормотал страшные угрозы в отношении Девона, и Литтон еле заметно улыбнулся. Превосходно!

— Вам нужно завтра сюда приехать и провести совещание. Я думаю…

Из телефона послышался поток цветистой брани, от которой у Литтона по спине поползли мурашки.

— Мне очень жаль, — сумел пролепетать доктор. — Простите, нет, я, конечно же, вам не приказываю. Увидимся завтра вечером. Спасибо. Пока.

Он опустил телефон и вытер руки о штанины.

— Они увидят, не так ли? — обратился он к пустой комнате. — Они все увидят.

Он начал смеяться, и все смеялся и смеялся, вспоминая разрушенную комнату, своего мертвого коллегу, и потрясенные, остеклевшие глаза Орсона, словно наяву переживая воспоминание в красках.

— Мы вот только посмотрим, кровопийцы, кто кому, в конечном итоге, будет отдавать приказы, — снова произнес он вслух, даже зная, каким безумцем казался в этот момент. И затем он снова смеялся, и смеялся, и потом те звуки, что он издавал, больше не напоминали смех.

Совершенно не напоминали.

Глава 16

Атлантида

Бреннан всегда считал, что пьянящий воздух Атлантиды насыщает его легкие куда лучше, чем тот, которым дышали наверху. Но только сейчас, сжимая в объятиях Тиернан, он, наконец, осознал, что это, когда с каждым вдохом ты чувствуешь, что действительно живёшь полной жизнью.

Только сейчас, существуя только в этот момент. В мгновение полного совершенства, вернувшись домой, в Атлантиду, с надеждой на будущее счастье, олицетворенное женщиной, которую обнимал так крепко.

Это счастье могло выбить почву у него из-под ног. Страх потерять ее леденил его сердце. Почему чувства так сильны и, в то же время, так противоречивы?

— Нам нужно возвращаться, — сказала Тиернан, высвобождаясь из его объятий. — Мы подобрались так близко. Нам нужно вернуться и узнать, что они замышляют. Я не могу

упустить их, ведь я так тяжело и долго над этим работала.

— Исключено, клянусь девятью кругами ада! — решительно произнес Бреннан. — Я запрещаю.

Они стояли в дворцовом саду с Алексиосом и Грейс. Их окружал сладкий аромат цветов — жутковатый контраст в сравнении с опасностью, которой они только что избежали.

Она уперла руки в бока и уставилась на него.

— Неужели мы опять должны говорить об этом? У тебя нет прав запрещать или позволять мне делать что-либо. Если не хочешь возвращаться, отлично, но я обязательно вернусь на ту конференцию, как только ты с помощью магии отправишь меня отсюда.

Грейс опустилась на богато украшенную кованую скамью, вздохнув так, будто чувствовала усталость или боль.

— Это опасно, Тиернан. Они теперь точно знают, что что-то нечисто, ведь исчезли три их наемника. И не простые, а вампиры-наемники. К счастью, когда вампиры умирают, они рассыпаются в прах, следовательно, нет тел — нет улик.

Бреннан удивился, услышав, что Грейс согласна с ним. Она была бойцом до кончиков ногтей. Однако, она снова прижала руку к своему животу.

— Тебе плохо? Или у тебя что-нибудь болит?

Она взглянула на него, затем проследила за его взглядом. Ее лицо приняло необычное выражение, и Бреннан повернулся к Алексиосу и увидел на его лице точно такое же выражение.

— Какой у тебя срок? — улыбаясь, спросила Тиернан.

Грейс прикусила губу и пожала плечами.

— Рано или поздно это стало бы известно, — ответила она, улыбаясь Алексиосу, который стоял теперь возле нее и массировал ей плечи.

Бреннану потребовалось еще несколько секунд, чтобы понять, о чем речь. Но затем широкая улыбка осветила его лицо.

— Беременна? Ты беременна?

Алексиос кивнул, всем существом лучась от гордости и радости.

— Да. Мы еще никому не говорили, но…

— Но мы рады, что ты узнал первым, — произнесла Грейс, — Мы надеемся, что ты станешь одним из ее крестных.

Бреннан запрокинул назад голову и издал радостный возглас, затем, перепрыгнув через скамью, обнял друга и похлопал его по спине. Алексиос с чувством сжал друга в объятиях.

— Друг мой, — сказал Бреннан, наконец, понимая глубину чувств, скрывающуюся за этим словом. — Пускай жизнь принесет только радость тебе, твоей женщине и твоему ребенку.

Они пожали друг другу руки, и Бреннан увидел в глазах Алексиоса смесь счастья и беспокойства.

— Ты чувствуешь это, не так ли? — спросил Алексиос. — Ты, наконец, чувствуешь.

Бреннан лишь кивнул головой. Его сердце было слишком полно, чтобы позволить словам вырваться наружу. Он уклонился от темы, попросту обойдя скамейку и опустившись на колени перед Грейс.

— Добро пожаловать, сестра моя, — произнес Бреннан, беря ее за руку. — Я благодарен тебе за радость, которую ты принесла Алексиосу.