Искупление Христофора Колумба

Кард Орсон Скотт

Нет, этого не может быть. Всевышний говорил о золоте, о великих народах, о крестовых походах, а не о жалкой горной деревушке.

Она сказала, что, когда я буду готов, она покажет мне золото.

Нам обязательно нужно построить корабль. Я должен сплотить людей, по крайней мере, пока мы не построим судно, вернемся в Испанию и придем сюда с более крупными силами. И более дисциплинированными. И без Мартина Пинсона. Но я также привезу с собой священников, много священников, чтобы учить индейцев. Видящая во Тьме будет довольна. Я пока еще могу сделать все это, если мне удастся сохранить ситуацию

под контролем, пока судно не будет построено.

* * *

Путукам зацокала языком.

– Чипа говорит, дела очень плохи.

– Насколько плохи? – спросила Дико.

– Чипа говорит, что ее парень, Педро, все время просит Колона уйти из лагеря. Она говорит, некоторые из ребят пытались сказать об этом Педро, чтобы он мог предупредить касика. Его собираются убить.

– Кто?

– Мне теперь трудно запоминать имена. Видящая во Тьме, – со смехом сказала Путукам. – Ты думаешь, я такая же умная, как ты?

Дико вздохнула.

– Почему он никак не поймет, что ему необходимо покинуть форт и перебраться сюда?

– Он, может быть, и белый, но мужчина есть мужчина, – сказала Путукам. – Мужчины всегда думают, что знают, как поступать, и поэтому никого не слушают.

– Если я спущусь вниз и буду наблюдать за Колоном, кто же станет носить здесь воду? – спросила Дико.

– Мы носили воду и до того, как ты пришла, – ответила Путукам. – Девки теперь разжирели и обленились.

– Если я уйду из деревни, чтобы следить за Колоном и привести его сюда, кто будет охранять мой дом, чтобы Нугкуи не вселил кого-нибудь туда, и не отдал все мои инструменты?

– Байку и я будем охранять его по очереди, – успокоила ее Путукам.

– Тогда я пойду, – сказала Дико. – Но я не буду силой тащить его сюда. Он должен прийти сам, по доброй воле.

Путукам молча посмотрела на нее.

– Я не заставляю людей идти против их воли, – объяснила Дико.

Путукам улыбнулась.

– Нет, Видящая во Тьме. Ты просто не оставляешь их в покое, пока они не изменят свои намерения. По своей собственной воле.

* * *

Бунт, наконец, разразился и выплеснулся в открытое неповиновение. И зачинщиком явился Родриго де Триана, – возможно, потому, что у него было больше оснований, чем у кого-либо другого, ненавидеть Колона, лишившего его награды, обещанной тому, кто первый увидит землю. Так или иначе, все произошло без всякого плана, насколько мог судить Педро. Все началось в тот день, когда к нему прибежал тайно по имени Мертвая Рыба. Он говорил так быстро, что Педро, хотя и достиг определенных успехов в изучении этого языка, ничего не мог понять. Однако Чипа поняла и очень рассердилась.

– Они насилуют Перышко Попугая, – выпалила она. – А ведь она даже еще не женщина. Она младше меня.

Педро тут же велел Каро, серебряных дел мастеру, позвать офицеров. Затем он вместе с Чипой выбежал вслед за Мертвой Рыбой за ворота форта.

Перышко Попугая выглядела, словно как мертвая. Так валяется на земле брошенная кем-то тряпка. Тут же были Могер и Клавихо, два преступника, записавшиеся в экспедицию, чтобы заслужить помилование.

Они-то, очевидно, и были зачинщиками, – но всю эту сцену наблюдали, посмеиваясь, Родриго де Триана

и два-три других матроса с “Пинты”.

– Прекратите, – закричал Педро. Они посмотрели на него как на надоедливую муху, от которой можно отмахнуться.

– Ведь она ребенок, – крикнул он им.

– Теперь уже женщина, – ухмыльнулся Могер. И тут же он и другие вновь разразились смехом.

Чипа уже бежала к девочке. Педро попытался остановить ее.

– Не надо. Чипа!

Но Чипа не думала об опасности. Она попыталась обойти одного из стоявших вокруг мужчин, чтобы приблизиться к Перышку Попугая, однако тот отпихнул ее в сторону, прямо в руки Родриго де Триана.

– Дайте мне посмотреть, жива ли она? – настаивала Чипа.

– Отпустите ее, – потребовал Педро. Но на этот раз он не кричал.

– Похоже, тут еще одна не прочь попробовать, – сказал Клавихо, потрепав Чипу по щеке.

Педро схватился за шпагу, прекрасно понимая, что у него нет никаких шансов справиться с любым из этих людей, но зная, что не может поступить иначе.

– Брось шпагу, – раздался сзади голос Пинсона. Педро обернулся. Пинсон шел во главе группы офицеров. Главнокомандующий находился чуть позади.

– Отпусти девочку, Родриго, г сказал Пинсон. Тот повиновался. Но Чипа, вместо того чтобы убежать от опасности, бросилась к девочке, по-прежнему безжизненно распростертой на земле, и прижалась ухом к ее груди, чтобы узнать, бьется ли сердце.

– А теперь возвращайтесь в форт и приступайте к работе, – сказал Пинсон.

– Кто виновник всего этого? – грозно спросил Колон.

– Я же разобрался во всем, – ответил Пинсон.

– Разобрались? – спросил Колон. – Ведь девочка еще совсем ребенок. Это чудовищное преступление. Да к тому же еще и глупое. Как вы думаете, сколько индейцев придет завтра на работу?

– Если они не будут помогать нам по доброй воле, – сказал Родриго де Триана, – тогда мы их сами приведем и заставим помогать.

– А пока вы будете этим заниматься, вы возьмете их женщин и изнасилуете всех подряд. Не таков ли план, Родриго? По-вашему это и значит быть христианином?

– Вы главнокомандующий или епископ? – спросил Родриго. Остальные матросы расхохотались.

– Я же сказал, что принял меры, главнокомандующий, – не выдержал Пинсон.

– Приказав им отправиться на работу? Много ли мы наработаем, если нам придется защищаться от тайно?

– Эти индейцы – плохие воины, – сказал со смехом Могер. – Я бы одной рукой справился с любым мужчиной из деревни, пока сам, насвистывая, опрастывался бы где-нибудь под кустом.

– Она умерла, – сказала Чипа. Она оторвалась от тела девочки и направилась к Педро. Однако Родриго де Триана схватил ее за плечо.

– То, что произошло здесь, не должно было случиться, – сказал Родриго Колону. Но, в конце концов, это не так уж важно. Как уже сказал Пинсон, давайте продолжать работу.

На мгновение Педро показалось, что главнокомандующий оставит этот инцидент без внимания, как он уже оставлял как бы незамеченным неуважительное, а подчас и вызывающее поведение подчиненных. Все это – для того, чтобы сохранить мир. Педро это понимал. Но на этот раз дело приняло иной оборот. Люди начали расходиться, направляясь назад, к форту.