Искушение. Книга 1. Перстень Змеи

Кирюхин Илья

— Артур, он в больнице, — лицо американца выражало крайнюю степень изумления. — У Ильина полная амнезия. Якобы, он попал под машину, сотрясение мозга.

— Что Вы бормочите, Гарри? Я ничего не понимаю. Объясните, в чем дело?

Баркер отбросил iPad в сторону, сел в кресло.

— Все начинает проясняться — русского ученого сбила машина. Сильный удар головой об асфальт. Амнезия. Сегодня его жене сообщили из больницы.

— Через неделю? — Англичанин удивленно уставился на Баркера.

— Вчера подкинули документы в приемный покой больницы.

Глава 3

17:40. 7 мая 1913 года. Москва. Мясницкая улица.

Сегодня, Кирилл Гаврилович

Ильин, старший телеграфист телеграфного департамента Московского почтамта, был отпущен начальством на час раньше. Начальник департамента, сам, будучи примерным семьянином и отцом четверых детей весьма поощрял в своих подчиненных стремление к семейному очагу и рассудительности. А в этот день, в семье Кирилла Гавриловича собирались отмечать именины старшего сына Ильиных — Валентина.

Кирилл Гаврилович вышел из нового здания почтамта на Мясницкую. Несмотря на то, что день клонился к вечеру, майская Москва купалась в лучах все еще яркого весеннего солнца, по пронзительно синему небу бежали облака, отражаясь в лужах. Недавняя гроза очистила воздух и «помыла» мостовую. Пропитанный влагой прохладный ветер был наполнен ароматами свежей листвы и черемухи, распустившейся на бульваре. В сторону Лубянки с криками «Поберегись!» в радужном ореоле брызг полетела пара пролеток с подвыпившими купцами. «Только бы новую форму не забрызгали, басурманы», — подумал старший телеграфист, едва отскочив в арку ближайшей подворотни.

Праздничное убранство города придавало особую приподнятость сегодняшнему дню. Российская империя вступила в юбилейный год. Трехсотлетие царствующего дома страна ожидала давно и к празднованиям готовились по всей стране. В Первопрестольной к торжествам готовились особо. В прошлом месяце торжественно заложили памятный обелиск в память 300-летия царствования дома Романовых, состоялся крестный ход на Красной площади. В митрополичьих покоях в Кремле открылась «Романовская выставка», посвящённая московскому периоду царствования Романовых, а к концу мая в Москву все с нетерпением ожидали приезда императорского поезда. Большинство торговых людей и домовладельцев не поскупились на убранство домов и витрин.

Дома были украшены российскими бело-сине-красными триколорами, в витринах магазинов и модных салонов были выставлены украшенные цветами, пестрыми лентами в красивых рамах портреты Его и Ея Императорских величеств, наследника и цесаревен.

Вернувшись из подворотни на Мясницкую, Кирилл Гаврилович хотел было направиться к дому, но вспомнил о поручении супруги, вздохнул и направился в обратную сторону. Утром Софьюшка просила его лично прикупить плиточного чая, пару фунтов фруктового сахара, марципановых и миндальных пирожных детям — Валентину и Любочке. Остальные продукты к праздничному столу должна была закупить кухарка еще утром. Самой Софье Ивановне муж строго-настрого запретил далеко отходить от дома, так как в ближайшее время ей предстояло разрешиться третьим ребенком, и дальше их, по-московски уютного заросшего кустами сирени и черемухи двора, она не выходила.

В Чайный дом [57] Кирилл Гаврилович решил зайти на обратном пути. С начала надо было прикупить сладостей. Сам он был невероятный сладкоежка и всегда с нетерпением ждал окончания поста и прихода Пасхи.

По случаю праздника приказчик завязал бело-сине-красной лентой коробку с пирожными, а от себя послал имениннику ярко-красного сахарного петушка и фунтик фундука в сахаре. Выйдя из кондитерской Кирилл Гаврилович не удержался и, засунув пару орешков за щеку, отправился за чаем.

57

Чайный дом (Дом Перлова на Мясницкой, Чайный магазин Перлова) — жилой дом и чайный магазин в Москве, построенный в 1890–1893 годах Р. И. Клейном для основателя чайной компании «Перлов и сыновья» С. В. Перлова. В 1896 г. Оформлен К. К. Гиппиусом в традиционном китайском стиле.

Ветер стих, и майское солнце нежно согревало спину. Мясницкая была непривычно для этого времени, пустынна. Брусчатка сверкала на солнце, будто мостовая

была вымощена не камнем, а полированными слитками какого-то благородного металла. Ничто не мешало старшему телеграфисту наслаждаться прогулкой по весенней нарядной Москве.

— Гаспадина, гаспадина! — китаец, уличный торговец мелким товаром с лотком на ремне будто из воздуха материализовался перед Ильиным, перегородив дорогу старшему телеграфисту. Одет торговец был живописно: черный шелковый халат, расшитый золотыми и красными драконами, из-под золотистой с красной оторочкой шапочки свисала огромная, в пару аршин, черная, как смоль коса. Лицо закрывала сверкающая лаком маска невообразимой раскраски — желтые, синие, красные полосы делали едва заметными отверстия для глаз и рта. Одним словом — ряженый. «Вот шельмы, приказчики у Перлова, до чего додумались! Настоящие китайцы торгуют в Первопрестольной [58] чаем!»

58

«Первопрестольная» — почётный и торжественный титул города Москвы, начавший использоваться с 18 века, после переноса Петром I в 1712 году столицы русского государства из Москвы в Санкт-Петербург. Применяется для подчеркивания исторического старшинства Москвы, как города, в котором впервые появился престол русского царя.

— Гаспадина! Купи маево сая, только что из Китая пиривез, не прагадаесь! — сюсюкающий голос китайца выражал слащавую умильность, — луцсий сай в Маскаве, самий вкусьний, самий крепький. Хазяика давольная будит-ся! Купи чая, не прагадаесь! — опять повторил торговец.

Среди коробок и баночек с чаем выделялась красивая плитка чая, обрамленная резной деревянной рамкой. На темной поверхности прессованного чая рельефно выделялась оригинальный выпуклый оттиск. Он представлял собой круг, в котором были расположены изображения тигра, дракона, какой-то птицы и еще двух неопределенных существ.

«Интересная вещица, — подумал Кирилл Гаврилович, — чай выпьем, а рамочка останется, глядишь, фотографию какую-нибудь вставим и на комод в гостиной». В семье Ильиных, семейных фотографических портретов было пока немного.

Родители Кирилла Гавриловича денег на фотографическое баловство не имели — отец его, родившийся в семье крепостных, берег каждую копейку только с одной целью — дать сыну образование. Мечта его осуществилась — сын выучился на телеграфиста, прошел японскую войну и, вот теперь, стал старшим телеграфистом в Московском почтамте, квартировал в Уланском переулке и достойно содержал семью. В гостиной Ильинской квартиры на красивом, красного дерева комоде, который был покрыт кружевной салфеткой, красовался групповой фотографический портрет семьи и портреты сына и дочери.

— Таки белес, гаспадина, али не белес? — суетился перед Ильиным китаец.

— Да беру-беру, — «сломался» Ильин. Цена оказалась на удивление небольшой, и Ильин приобрел еще баночку с листовым чаем и пакетик с завернутым в синюю с золотом бумагу фунтом обычного плиточного.

Подумав, Кирилл Гаврилович, решил красивую вещицу пока припрятать и подарить жене на Троицу [59] .

— Слушай, ходя [60] , может у тебя какая-никакая коробка есть упаковать плитку?

59

День Святой Троицы, или Пятидесятница — один из христианских праздников. Троица отмечается на пятидесятый день после Пасхи (отсюда и одно из названий) — символ обновления, символ начала. В этот день почти две тысячи лет назад апостолы сидели в горнице (верхней комнате) одного из иерусалимских домов на горе Сион. Здесь на апостолов и Деву Марию сошел Святой Дух — и произошло это на пятидесятый день после Воскресения Христа и на десятый — после Его Вознесения на Небо.

60

Пренебрежительное прозвище китайцев (устар.).