Искушение
Шрифт:
Катя не умела возражать и сопротивляться сыну. И даже не очень хотела - не любила лишних конфликтов, старалась их пригасить, не раздувать, не бередить, ничего горячего и легко воспламеняющегося никуда не подкидывать. Не всегда, конечно, получалось, но все-таки...
Катя поговорила с Верой в тот же день. И Зою с подружкой взяли в школу.
Поздно вечером Катя заглянула в комнату к сыну. Он лежал под пледом и, казалось, дремал. Хотя сейчас наполовину проснулся от Катиного визита. Она молчала, изумленная. Платон спал, с головой спрятавшись под пледом. Хоть бы нос высунул... Но сын скрылся полностью - ни одной отдушины. Катя
– Как же ты дышишь, когда спишь, если так укрываешься?!
Сын флегматично-куражливо отозвался из-под пледа, не шевелясь:
– А зачем мне дышать во сне?
Интересный ответ... и логика убойная... Но не объяснимая с точки зрения здравого смысла и законов физиологии. Не мутант ведь он, чтобы спать в собственной углекислоте.
– Я сплю под пледом, а ты нет. Ну и что? У всех свой, - нарочито в нос и одновременно на "головных" тонах: - тЁплообмЁн...
– Твоих протеже взяли в школу, - сказала Катя.
Платон по-прежнему отозвался из-под пледа:
– Спасибо. Я знал, что ты верный друг и товарищ.
Настоящий наглец...
Зоя примчалась благодарить. Тараторила на манер телевизионной дикторши:
– Спасибо, Екатерина Кирилловна, спасибо вам большое... от меня и от Нелли... ей просто неудобно прийти... мы так рады... так рады... мы будем стараться... и так хорошо, что начнем работать вместе с вами...
Платон смотрел насмешливо. Зоя еще немного полепетала, окончательно растерялась и смолкла.
– Благодарю вас за то, что вы так благодарны, - насмешливо поклонилась Катя.
– Хотите чаю?
Платон посмотрел осуждающе.
И вот теперь, спустя год, эта история... Зоя в больнице, Неля под подозрением... Все комком, клубком, вперемешку... Что происходит?.. Школа, учеба, программы... пустые слова... словно жизнь перечеркивает эти понятия, превращает их в надуманные, лишние... подменяет иными отношениями и другими конфликтами... И школа... нет, это не тетрадь в линейку, не доска, где можно написать, что угодно, и так же легко стереть... и не здание, куда приходят учить и учиться... нет-нет... это просто стены, равнодушные и обезличенные, куда врывается на время другая жизнь со стороны, а в школе... Там нет ничего своего, там все чужое - программы, судьбы писателей и учителей, души и разговоры... а значит, и жить школа способна лишь за счет других жизней, наполняющих ее своим смыслом и сутью... но какие они, эти суть и смысл?..
– Если девчонка не в состоянии удержать ухажера, значит, она не заслуживает его, - неожиданно резко сказала Валя.
Рудик... ухажер... чепуха... Зоя...
Когда Катя впервые услышала узнала от Платона, что Зоя уже несколько раз пробовала отравиться, то даже не поверила.
– Зоя?.. Такая тихая, мирная... Ты не шутишь?
Сын удивился.
– А почему ты считаешь, что покончить с собой могут только шумные? По-моему, как раз все наоборот.
Все наоборот...
– Плох тот человек, который сидит и плачет лишь потому, что жизнь складывается не так, как ему хотелось, - пробурчала Катя.
Платон словно раздумывал вслух:
– Есть просто разные примеры настоящего продолженного времени. Одно из них означает действие вообще, в любой момент, другое - подразумевает постоянную периодичность. Например: "Реки Сибири впадают в Ледовитый океан" и "Молодые девушки плачут без особой причины". Или травятся.
– Без особой причины?
Сын усмехнулся.
– Причина - штука относительная. А человек - безусловная. И на свете есть много вещей, о которых, по-моему, лучше всего ничего не знать. Просто разумнее. Совершенно
Нелли - шахидка?.. Почему? Что за ерунда...
– Другим, чтобы умереть, надо глотать снотворное пачками, а мне достаточно съесть чебурек. Или гамбургер по-макдональдски, - пробубнила Катя.
– Как все просто!
Платон помолчал.
– Зойка, мам... Она слишком необычная, чтобы жить, и слишком редкая, чтобы умереть.
– Чем же это она такая необычная и редкая?
Катя злилась все больше.
– Далекая от жизни. В самом прямом смысле слова. Всегда идет за чувством, будто на его поводке, а не ведет его за собой.
– Но романтизм - это вектор, а не цель.
Платоша вздохнул.
– Наверное, ты права... не знаю... Все правы по-своему. Я иногда думаю, как мало одной логики, чтобы понять людей... их поступки чаще всего крайне нелогичны.
– Правильно... Но давно известна истина, что если человек выжил в смертельной ситуации, то как бы скверно он ни жил потом, все равно он с удвоенной силой привязывается к жизни.
Сын пожал плечами.
– Безусловных истин нет... а эта... она в любом случае не для тех, кто забавляется со смертью... Ведет такую опасную игру... развлекается... Зоя просто очень боится жизни и людей... ей с ними плохо, неуютно...
– Со смертью уютнее?
Платон насупился.
– Не надо язвить и острить. И вообще ехидство - не твоя стихия. Хотел бы я однажды понять Зою... Но не выходит. Слишком сложно. Понял бы - наверное, сумел бы и помочь. А так... Только жениться - нет, ни за какие коврижки! Что я, полный лох? А знаешь, "Лох-Несс" на шотландском "диалекте" звучит просто "Лох" - "Loch". Вполне адекватно. По сути - лохотронное место. И не по части пошлой продажи поддельных утюгов или сетевых маркетингов - не-е-е, все куда грандиозней. Место, которое с помощью древней легенды, фотографий-мистификаций плюс природных, свойственных озеру миражей годами "лохотронит". Лохи-ученые съезжаются сюда со всего мира, их уже там больше, чем жителей. В результате - поселяне давно живут тем, что сдают приезжающим комнаты. Деньги - постоянные, можно больше ничего не делать. Деньги на миражах, обманах зрения и газетных "утках". Чем не лохотрония? А в античном эпосе фигурировал некий Антилох. Крутой, значит. И еще был тогда поэт Архилох, то есть, законченный лох. Но это не про меня.
– Сын отправился к любимому телефону и снял трубку.
– Дэн, смотрел я тут агитационный фильмец с сайта вегетарианцев - против использования животных в пищу. И пока глядел - меня глодало только одно невольное стойкое желание: хочу мяса!
Ночью снилось: школа... чувство тягостное, словно после болезни, выходит Катя рано, но все равно опаздывает. Роняет пальто, хотя вообще у нее всегда куртка... А в школе странное сочетание роскоши и нищеты, разбитые окна, киоск журналов и газет на втором этаже... Родители мечутся и ругаются. Катя ищет расписание... К чему все это, зачем?..
Гимназия успешно забаррикадировалась от назойливого солнца стенами и жалюзи. В директорский кабинет лучи едва пробивались и ложились слабыми полосками на полу. Вера нервничала. На учительниц ей было наплевать, но честь школы, реноме... И будущее самой Веры...