Искусство драматургии
Шрифт:
Поворотный пункт начинается конфликтом. Но помни, что есть 4 вида конфликта: статичный, скачущий, предваряющий и развивающийся постепенно. Тебе нужны только два последних.
Конфликт не может развиваться без постоянной экспозиции, состоящей в переходах.
Развивающийся конфликт – продукт экспозиции и переходов – обеспечит рост персонажей.
Участвующие в конфликте персонажи будут переходить от одного полюса к другому (скажем, от «ненависти» к «любви»), что создаст кризис.
Если рост не прекращается ни на минуту, за кризисом последует кульминация.
Последствие кульминации есть развязка.
Единство противоположностей должно быть столь
Диалог так же важен, как и остальные части пьесы. Все произносимые слова должны произрастать из характеров действующих лиц.
Брандер Матьюз и его ученик Клайтон Хамильтон (в книге «Теория театра») настаивают, что пьесу можно оценить только на сцене. Почему? Конечно легче увидеть жизненность в живом актере, а не в исписанной странице, но разве спектакль единственный путь? Сколько бы тратилось средств, думай так же архитекторы: чтобы узнать мнение заказчика о будущем доме, они показывали бы ему вместо планов и чертежей макет дома в натуральную величину. Так что пьесу можно оценить и до постановки на сцене.
Во-первых, посылка должна быть различима с самого начала. Мы имеем право знать, в каком направлении ведет нас автор. Характеры, вырастая из посылки, неотделимы от цели пьесы. Они докажут посылку с помощью конфликта. Пьеса должна начаться с конфликта, который развивается вплоть до кульминации. Характеры должны быть выписаны так хорошо, чтобы (излагается их предыстория в пьесе или нет) мы могли представить биографию каждого.
Зная характеры и конфликт, мы знаем, чего нам ждать от пьесы. Между атакой и контратакой, между двумя конфликтами переход, как цемент между кирпичами. Мы ищем переходы точно так же, как и характеры, и если не находим, то понимаем, отчего пьеса движется прыжками, а не растет естественно. А найдя слишком обильную экспозицию, понимаем, отчего пьеса статична. Читая пьесу, в которой автор подробно выписывает героев, не начиная конфликта, понимаем, что он не знает азов драматической техники. Когда характеры темны и диалог бессвязен, не надо никаких постановок, чтобы понять, что пьеса – дрянь. Пьеса должна начинаться с поворотного пункта в жизни героя. Так это или нет, видно уже через несколько страниц. Точно так же пяти минут чтения хватит, чтобы увидеть, оркестрованы ли характеры. Для всего этого спектакли не нужны – и так ясно. Диалог должен расти из персонажей, а не из автора. Он должен соответствовать личности, происхождению и профессии героя. Читая пьесу, кишащую персонажами, введенными не ради конечной цели, а для смеха или разнообразия, знаем, что она плоха.
Говорить, что для оценки пьесы нужен спектакль, значит, мягко выражаясь, упрощать вопрос. Такой подход – признак незнания основных правил драматургии и признак потребности во внешних стимулах для принятая решения. Многие хорошие пьесы были погублены плохой постановкой или плохими актерами. И наоборот – многие хорошие актеры были испорчены плохими пьесами. Дайте Ойстраху фабричную скрипку, а плохому скрипачу – Страдивари, и увидите, что в обоих случаях результат будет плачевный.
Мы знаем, что нам возразят. «Искусство – не точная наука. Оно управляется настроениями, эмоциями, личным подходом. Оно субъективно. Творцу не скажешь, каким правилом пользоваться в минуту вдохновенья. Он пользуется тем,
Каждый пишет, как он хочет, но определенным правилам он обязан следовать. Он, например, обязан пользоваться пером и бумагой – старыми или новыми, но без них не обойдешься. Есть грамматические правила, и даже пишущие в форме потока сознания пользуются накоторыми правилами синтаксиса. На самом-то деле, писатель вроде Джойса устанавливает правила гораздо более жесткие, чем те, которым способен следовать средний писатель. Так что противоречия между личными подходом и основными правилами нет. Зная их, ты будешь более умелым художником. Не так-то легко было выучить азбуку. «У» похоже на «Ч», а «Ь» – на «Б». Читая, ты был так занят самими буквами, что едва улавливал смысл. Знал ли ты, что настанет время и ты будешь бегло писать, не задумываясь над такими вещами, как «А» и «Я»?
12. Где взять идеи?
Как только у тебя есть очерченный характер, который безумно чего-то хочет, у тебя есть и пьеса. Не надо выдумывать ситуаций. Этот боевой характер сам их себе создаст. На стр. есть список абстрактных сушестннтельных, прочти его. Помни, что искусство – не зеркало жизни, а ее сущность. Выбрав основную эмоцию, ты должен ее усилить и подчеркнуть. Если пишешь о любви – так пиши о великой любви. О честолюбии – так о безудержном. О привязанности – так о собственнической.
Вот простое слово «привязанность». Это главная эмоция – в «Серебряной струне». Эгоистическая, собственническая любовь матери к сыновьям. Мало знать, что человек – собственник, надо знать – почему. Вообще говоря, причина всех преувеличений – это неуверенность и желание быть значительным. Мать хотела быть центром внимания и не позволяла невесткам жить как положено. Привязанность – в природе человека, но в преувеличенном виде она может быть губительна. Уклониться от такого чувства почти невозможно. Что поделаешь с человеком, который тебя любит? Если ты порядочный человек, то ты как цепями привязан к любящему тебя.
Драма не только развлекает, но и учит. Писатель объясняет человеку человека. Видя на сцене героя, причиняющего страдания, ты можешь узнать в нем себя.
Вернемся немного назад и возьмем слово «грубость».
Грубость: Грубиян не знает своих недостатков. Он узколоб, лишен воображения. Старается поступать правильно, но не может, не умеет. Такой человек неизбежно приведет к конфликту.
Аккуратность: Представь себе жизнь с человеком, который аккуратен 24 часа в сутки. Он невыносим, его совершенство требует совершенства и от других. Ты сам знаешь, что человек не может быть безупречен на 100%, но наш герой не понимает, что он обычный человек, у которого есть недостатки и слабости. И поэтому он должен войти в конфликт с окружающими.
Тщеславие: Тщеславный обязательно очень раним, он сразу обижается и на реальную и на воображаемую критику. Он так неуверен, что должен постоянно раздувать свое «я», чтобы уверить себя в своей значимости. Он все делает по-своему, и нужна хитрая дипломатия, чтобы с ним договориться. Он неизбежно потеряет любовь и уважение окружающих – вот тебе и пьеса.
Надменность: Чванный человек (помни, мы должны преувеличивать) это хороший материал для комедии. Надутый, важный, боящийся отступить от приличий хоть на йоту. Сведите его в конфликте с человеком, у которого прямо противоположный характер, свяжите их в единстве противоположностей – и веселая пьеса готова.