Искусство управлять людьми
Шрифт:
Глава 14
…Кобель паршивый! Скотина самовлюбленная! Сперматозавр щипанный! Сочные эпитеты гроздьями созревали у Горской в голове. Она сидела на кафедре и слушала коллегу, с трудом пытаясь сосредоточиться над бумагами. Среда — последний день сдачи индивидуальных отчетов по науке. А это уже завтра.
— Представляешь, Маш, а еще он мне рассказывал, как они играли с «Зенитом». Ты помнишь…
Глаза Галки пылали, как прожекторы на стадионе. Так бы и повыбивала! Чтоб не слепили.
— Галь, а ты отчет уже сдала?
— Вчера. А еще Андрюшенька…
У Горской от патоки челюсти свело.
— А у тебя в этом
— Маш, ты чё, дура? Откуда у меня скопусовские статьи? Это вон Валерий Владимирович твой в англицком шпрехает…
— Спикает.
— Что пикает?
— Спикает он в английском. А шпрехает — в немецком.
— Во. И в английском, и в немецком. Что ему не публиковаться? А я-то с какого перепугу? И фирмы своей консалтинговой у меня нету. Откуда у меня деньги на такие развлечения?
37
Скопусовские статьи — статьи, проиндексированные в международной базе цитирования Scopus. В эту базу и базу Web of Science включаются наиболее авторитетные научные журналымира. В целях интеграции в мировое научное пространство, минобрнауки активно требует от вузов и институтов РАН такие публикации.
— Так ты бы написала пару пособий, статьи в ваковских [38] журналах опубликовала, защитилась, наконец! Глядишь, и рейтинг бы подтянулся, и зарплата поднялась [39] .
— Чтобы продать что-то ненужное, нужно купить это что-то ненужное. Где я деньги возьму на публикацию в ваковских журналах?
— А в бесплатных?
— А в бесплатных стоит еще дороже, не строй из себя идиотку. Там такое лобби от слова «лоб расшибешь»…
38
Ваковские журналы — перечень рецензируемых российских научных журналов, рекомендованных Всероссийской аттестационной комиссией (ВАК) для публикации результатов научных исследований.
39
Согласно современным рекомендациям Минобрануки РФ заработная плата преподавателей и научных работников складывается из обязательной части, и премии, начисляемой с учетом личной эффективности сотрудника.
Тут настроение у Рябовой упало, и она завела волынку о том, как тяжело одинокой девушке без протекции в суровом океане науки, где всякие акулы так и норовят покуситься на самое дорогое. Что именно у нее самое дорогое: ум или красота, Галка пока не определилась. Но надеялась в этом на помощь нового ухажера — видимо, мечтая, как они на пару будут гадать над этим важнейшим вопросом современности. Но так и не придут к консенсусу. Курица ты, Рябова, думала Маша. Ку-ри-ца.
Впрочем, сама-то Горская тоже не лучше. Уши развесила, губу раскатала, ножки раздвинула… Она чуть было не поцеловалась с этой тварью двуличной. Трехчленом квадратным в стадии разложения. Преимущественно, морального.
Там, на горке, казалось, сердце у нее стучало так громко, что Вереин должен оглохнуть. Когда он коснулся губами шеи, у нее в глазах потемнело… Тварь! Слава богу, что их вовремя прервали. Как она бы теперь смотрела в глаза Валере?…
Почему Андрей не может оставить ее в покое?! Козел безрогий! Ублажал бы себе Рябову, та бы кудахтала от счастья. Полная идиллия царила бы в хлеве.
Нет, ему почему-то обязательно нужно было опозорить перед друзьями Машу. Она чуть под землю не провалилась со стыда, когда эта футбольная «команда» обсуждать «брачные игры» начала. Скотина! Сначала лезет целоваться на глазах у всех, а потом столь же демонстративно флиртует с другой.
Дверь приоткрылась, и на кафедру заглянул объект ее мыслей, довольно лыбящийся Вереин.
— Добрый день. Можно? — судя по тону, ему не икалось.
— Конечно. Галя, это к тебе.
Маша вскочила из-за стола и пулей вылетела мимо опешившего студента.
Андрей успел только поздороваться, как Черная Герцогиня пронеслась мимо, как крейсер на полной боевой скорости, чудом не сбив его в дверях.
Галина, оставшаяся в одиночестве на кафедре, счастливо пропела:
— Конечно, Андрюша, проходи. Чай будешь?
Почему-то в стенах университета обращение на «ты» и «Андрюша» особенно сильно резало ухо. Тем более что он терпеть не мог этот вариант своего имени. Было в нем что-то инфантильно-ванильно-голубое. Вереин поморщился.
— Знаешь, я тут думала, — блондинка уже заливала пакетик чая кипятком, — куда бы мы могли сходить…
«Мы» в ее устах прозвучало настолько противоестественно, что Андрей не сразу понял, о ком идет речь. Когда понял, внутри поднялась такая волна протеста, что даже удивительно, что несчастную блондинку не смыло. И только потом он вспомнил, что когда прощался с Галиной, сказал что-то вроде «может, мы куда-нибудь сходим вместе». В качестве контрольного выстрела в и без того увядшую к моменту окончания корпоратива Черную Герцогиню.
Глядя теперь на энтузиазм, светившийся в глазах Машиной коллеги, Вереин осознал, что с «обаяшкой» в воскресенье перебдел. Меньше всего ему сейчас хотелось обзавестись второй Верочкой. Первая буквально пять минут назад попалась в коридоре «альма-матер» и с обидой в глазах поинтересовалась, почему ее не взяли на природу. Болезнь следовало придушить в зародыше.
Андрей решил проигнорировать кресло, на котором обычно чаевничал с Машей, и придвинул стул от соседнего преподавательского стола. Набрав в грудь побольше воздуха, он начал:
— Галя, вы очень милая девушка… — По мере того, как Андрей врал про исключительную занятость и погруженность в работу, учебу и общественную деятельность, огонь в глазах собеседницы гас, заменяясь блеском влаги. Да елки-палки, он всего-то пофлиртовал на средней мощности! Часа два. Даже не переспал с нею ни разу. Откуда это «Ваня, я ваша навеки»? — Видимо, всё дело в горах, — подвел итог спортсмен. — Я там обо всем забываю. Но в городе дела вновь навалились со всех сторон, так что голову поднять некогда. Надеюсь, вы простите меня за непозволительное поведение в воскресенье?
— Вы только чтобы извиниться приехали? — тихо спросила Галина, и Андрею даже стало ее жалко. Так, жалость тоже нужно в зародыше душить!
— Нет, я приехал по вопросам курсовой работы. Не подскажете, где сейчас можно найти Марию Петровну?
— Не подскажу. Может, Валерий Владимирович знает? — блондинка указала головой куда-то в сторону входа. Андрей развернулся. Залесский стоял возле соседнего стола, сложив руки на груди. Чуть наклоненная вбок голова выдавала крайнее внимание.
— Здрас-сте! — улыбнулся студент. Хотелось бы надеяться, что со стороны улыбка не очень смахивала на оскал.