Испанский поход
Шрифт:
На норманно-французском пленный изъяснялся неважно, но отвечал на вопросы Гуго де Пейна довольно охотно. С первых же слов пирата выяснилось, что он сын солдата-сарацина [31] и местной крестьянки из рыбацкой деревни. Отца его давно уже нет в живых, потому что норманны, отбившие у прошлых захватчиков, которые и были сарацинами, этот кусок побережья полтора десятка лет назад, всех сарацин в этих местах извели, а местных парней забирали в свою армию силой, поскольку самих норманнов было не так уж и много. Их предводитель по имени Роджер, именующий себя князем, имел под своим началом всего один замок, укрепленную гавань и три корабля, но в бою, по словам пленного, каждый норманн Роджера стоил десятерых обычных солдат. На это никто из внимательно слушающих допрос шампанских рыцарей возражать не стал, хотя некоторые из франков, в том числе Эндрю де Бов и Фридерик де Бриен, криво усмехнулись, а Хельге Гундесван и Озерик де Трифе, напротив, гордо пригладили свои бороды.
31
Сарацины – название (наряду с термином «мавры») арбов, жителей арабского Халифата (VII век – XIII век), огромного государства, созданного путем завоеваний и включавшего: Аравийский полуостров, Ирак, Иран, большую часть Закавказья, Среднюю Азию, Сирию, Палестину, Египет, Северную Африку и большую часть Пиренейского полуострова.
Оказалось, что разгромленный де Пейном и Джеральдом конвой направлялся из гавани, где размещалась рыбацкая деревня, и под присмотром небольшого гарнизона стояли у причала корабли норманнов, в резиденцию князя Роджера, в замок на высоком мысу. И ехали туда пираты потому, что всех пленников, за которых можно было получить достаточно приличный выкуп, князь незамедлительно требовал к себе. На случай ожидания выкупа в замке князя имелись просторные подземелья.
Этих же пленных взяли накануне, когда после шторма они, спасаясь на лодке с разбитого корабля, пристали к берегу рядом с гаванью. В той лодке обнаружились семь человек. Один сопротивлялся, и его убили, еще двоих мужчин взяли в рабы на корабельные весла, еще двух женщин отдали на утеху солдатам, а этих, поскольку они знатного рода, препроводили к князю. Но, вот беда, не дошли немного. Кто же знал, что ни с того ни с сего появится в этих местах такой большой вооруженный отряд? Обычно посторонние сюда заходить опасаются.
Из рассказа пирата Гуго узнал еще много важных военных подробностей: какова численность гарнизона в гавани и в замке князя Роджера, сколько воинов на кораблях, где размещены сторожевые посты, и в какое время разъезды отправляются патрулировать берег. Не забыл спросить молодой командир отряда и о том, когда пираты зажигают ложный маяк, и о том, сколько сейчас содержится пленных на кораблях и в замке. По мере того как он слушал рассказ разбойника, в голове у де Пейна постепенно начинал созревать один весьма дерзкий план.
Как командир отряда Гуго, конечно, хорошо понимал, что люди измотаны, и лошади уже на пределе сил. Он и сам не спал двое суток. Но задуманное им может получиться, только если действовать быстро. В противном же случае, если не поспешить сейчас, их, скорее всего, обнаружат. Потом будет неравный бой с пиратами, в конце которого, увы, придет гибель. А этого он никак не хотел допустить, тем более что теперь под его защитой находилась хрупкая девушка Эсмеральда. Спастись, пожалуй, некоторые шансы имеются. Только нужно действовать быстро и успеть подготовиться, пока еще не совсем стемнело.
– Джеральд, поднимай всех, нужно быстро свернуть лагерь и устроить засаду. Сейчас начнет темнеть, и сюда прискачет разъезд из гавани. Когда они поднимутся зажигать фонарь в скалах, нужно будет взять их.
Почти тотчас в лагере началась суета. Лошадей уводили за скалы, будили спящих, тушили костер. Для капеллана, Эсмеральды и Якова одну палатку все же пока оставили, но и ее переставили за скалу, подальше от открытого места. Приготовления едва успели закончить, когда со стороны гавани показалась новая группа всадников. На этот раз врагов было трое, и ехали они не по кромке прибоя, а по верхней дороге, явно направляясь к площадке ложного маяка.
Их подпустили поближе, и в нужный момент, безукоризненно повинуясь седоку, Босеан выскочила из-за скалы и резво поскакала вперед. Стремительно взлетел и опустился меч в руке Гуго де Пейна, и голова одного из пиратов упала в песок. И ни щит, ни меч, ни шлем, ни кольчуга не помогли разбойнику.
– Ну, кто следующий? – осведомился Гуго, но остальные пираты уже в страхе бросали оружие, окруженные со всех сторон шампанскими рыцарями.
Пленных сразу же допросили, и, когда они подтвердили все то, о чем говорил предыдущий допрошенный, де Пейн обратился к шампанским рыцарям с вопросом:
– Кто из вас сможет управлять кораблем норманнов?
– Я сумею. Не однажды ходил я в море рулевым и вел корабль не только днем, но и ночью, – сказал Хельге Гундесван.
– Врешь ты все! Разве можно ночью куда-то плыть? – пробасил де Бов.
– Лучше заткнись, толстая морда. Мы, викинги, всегда умели находить путь по звездам, – гордо подняв голову, сказал уроженец севера.
– И я, наверное, смогу помочь, – поддержал старшего товарища Озерик де Трифе.
– Ты же, уж точно, сухопутная крыса! – недоверчиво воскликнул Фридерик де Бриен.
– Но мой дед был морским волком, и он многое мне порассказал, – возразил Озерик.
– Тогда нам осталось только захватить корабль, – выслушав эту небольшую перебранку, подытожил Гуго де Пейн.
Вечерний сумрак сгущался над морем, и первая звезда уже зажглась в вышине, когда три всадника подъехали к сторожевому посту, прикрывающему единственную дорогу, ведущую в маленькую гавань. Пост представлял собой невысокую стену с воротами, сложенную из плохо отесанных камней, а над стеной возвышалась башенка в три человеческих роста. С башни подъезжающих окликнули лучники. Начальник караула что-то плохо помнил этих рослых норманнов из дружины князя Роджера, но пароль их командир назвал верно. Да и к тому же их было всего трое.
Прозвучала команда, и ворота со скрипом разошлись в стороны. Начальник караула даже не успел удивиться: так быстро один из всадников пустил стрелу ему в глаз. Другой всадник тоже пустил стрелу и серьезно ранил второго лучника, после чего во дворе сторожевого поста завязался короткий бой, в результате которого ни одного из восьми пикейщиков, охранявших пост, не осталось в живых. Последним выжившим из караула был раненый лучник на башне, окровавленными руками пытавшийся высечь искру кресалом, чтобы зажечь приготовленную вязанку хвороста, вызвав тем сигнальный огонь, а значит, и помощь. Его бесплодные усилия прекратил удар меча, когда один из победителей поднялся на башню. В последних отблесках заходящего солнца он замахал кому-то руками.
Увидев на башне Джеральда, Гуго де Пейн дал команду, и притаившийся в длинных закатных тенях береговых скал отряд шампанских рыцарей поскакал к открытым воротам. Когда же последний всадник скрылся за ними, ворота снова были закрыты, а на башню поднялись двое других лучников. Теперь снаружи все выглядело здесь как всегда, словно и не было только что никакого смертоубийства.
На захваченном посту оставили самого молодого рыцаря Франсуа де Шонэ и троих оруженосцев. Там же, в небольшой отдельно стоящей казарме охраны пока разместили капеллана, проводника Якова, Эсмеральду, запасных лошадей и остатки припасов. Основная часть отряда перестроилась в боевой порядок и направилась с вершины мыса по дороге вниз к небольшому рыбацкому поселению, разместившемуся на берегу уютной маленькой бухточки.