Исполнитель желаний
Шрифт:
Билл задрёмывал под его добрый голос, уткнувшись носом в пропахшую табаком потёртую джинсовую куртку.
– Пришли, – благодетель втолкнул Билла в тёмную тесную прихожую, заваленную хламом. – Только шшш… у меня тут жильцы в двух комнатах…
Хозяин любезно постелил Биллу на пол какое-то грязное, но мягкое тряпьё. Оказавшись в тепле и приняв наконец после всех злоключений горизонтальное положение, он моментально уснул. Сквозь громкий стрекот старого холодильника и бормотание не выключенного радиоприёмника ему грезились тонкие перистые облака в потрясающе нежном рассветном перламутровом небе, незнакомом небе, нездешнем, грезились бесконечные ЛЭП, тянущиеся до самого
Открыв глаза и упёршись взглядом в полинявшие и кое-где отстающие от стен обои, он моментально вспомнил всё. Нога ещё побаливала, но уже вполне терпимо. Ушиб, не более. Билл даже чувствовал в себе силы приняться за работу. Он решил, что бегство из апартаментов книжницы было крайне глупым и трусливым поступком. Ведь теперь она может заподозрить, что её телефонный разговор был подслушан… Вот олух! И нужно было поддаваться эмоциям! Но стихийное отвращение, испытанное им к лукавой развратнице, оказалось сильнее логики… Биллу отчётливо вспомнилось ощущение её прохладного влажного пальца в его ключичной ямке. В тот единственный момент он не владел собой, не вполне принадлежал сам себе. Им владели желания. И страшнее этого Биллу ещё ничего не приходилось испытывать в жизни. А в таких случаях самая первая интуитивная реакция – спасаться бегством…
– Хочешь чаю? – осведомился ночной благодетель, заметив пробуждение гостя. – У меня просто больше нет ничего. Даже батон кончился. Но чаю могу. И даже портвешка, тока чуточку…
– Да нет, не надо, спасибо… Я и так не знаю, как благодарить вас… – запротестовал Билл.
– С кем не бывает! Меня самого Бог знает сколько раз чужие люди пьяного домой приводили… Долг платежом красен. Сначала – ты, а потом – тебя. Один человек может забыть добро, но Мир будет его помнить. Так вот, братец. Ступай с Богом.
Со словами «с утреца то свежо, потом занесёшь» на прощание благодетель вручил Биллу насквозь пропахший табаком, растрескавшийся жилет из кожзама и, ласково отечески обматерив его, как умеют только такие полупьяные добрые дядьки, вытолкал за дверь.
К открытию ярмарки Билл, конечно же, опоздал. Но ему чертовски повезло. Администратор тоже ещё не подъехал.
Теперь надо было разобраться с красоткой книжницей. Билл нутром чувствовал, что история с ней не закончилась, а только начинается… Едва он переступил порог склада, как ему непреодолимо захотелось снова её увидеть. Билл успел перерыть все ящики, помеченные на разгрузку, пока искал нужный, на котором чёрным маркером был размашисто подписан номер её секции (как же без предлога!). Превозмогая тупую боль в ноге, он кое-как поплёлся наверх.
Плутовка открывала свою секцию. На выдвинутом в проход стуле для отдыха аккуратной стопочкой лежала оставленная им минувшей ночью в её просторной прихожей джинсовая куртка. Билл робко приблизился, сжимая ящик мерзко мокнущими ладонями.
Книжница повернулась.
– Доброе утро! – воскликнула она, изобразив на лице приятное удивление.
Билл уже не сомневался в том, что все относящиеся к нему эмоции она именно изображает, а не испытывает. Это отвращало сильнее всего.
– Куда же это ты сбежал? – спросила плутовка чуть тише и с привкусом интимности.
– У меня возникли срочные дела… – промямлил Билл, тут же гневно одёрнув самого себя: что ты несёшь, тупица? Но большого выбора оправданий в его распоряжении всё равно не было.
– Неотложные дела? В столь поздний час? Интересно… – она дразняще усмехнулась и приподняла нарисованную бровь.
– Мне вдруг стало плохо…
– Вот как?
Биллу
– Меня замутило…
– Ой, извини, малыш! Это, наверное, от моего фирменного чая. Туда были добавлены особые травы… – елейно изображая сожаление, извинялась искусительница, – ты, должно быть, аллергик…
Билл неохотно кивнул.
– Вот. Я принёс вам книги, – сухо добавил он, ставя коробку на пол.
Билл чувствовал, как в нём неодолимо усиливалось желание неотрывно смотреть на эту женщину: на её руки и голые плечи, прикрытые полупрозрачной косынкой, на изогнутую талию, на ноги, показывающиеся из-за прилавка, когда она поднималась на стремянку, чтобы поставить на верхнюю полку какую-нибудь из новых книг. Ему вспомнилось невыносимо сладкое, лишающее разом всех мыслей, истребляющее самосознание блаженство, что он испытал в тот миг, когда она коснулась его – и голову обдало быстро нарастающим жаром – как в бане, если на горячие камни выплеснуть ковш воды.
– Иди же… Тебе надо работать, – развернувшись к нему на стремянке и склонившись, сказала она притворно наставительным тоном.
Холодея кончиками пальцев и воспламеняясь щеками, ушами, шеей он споткнулся взглядом в затенённой ямочке между стиснутыми платьем грудями.
– Освободи проход, что ли! – проворчал совсем рядом другой грузчик, сердито пнув коробку из-под книг.
Билл очнулся и, воровато забрав со стула свою куртку, нехотя побрёл на склад. Ему показалось, что хитрая книжница глядела ему вслед с властной торжествующей улыбкой.
Надо сказать, что уловки, которыми пользовалась Ехира, любимая ученица Магистра Роберто Друбенса, были элементарны. На первом этапе это даже не являлось магией. Ведь сама природа изначально наделяет любую женскую особь таинственной силой, притягивающей противоположный пол. Почти все женщины догадываются о ней, но лишь единицы достигают того уровня понимания, который необходим, чтобы полностью эту силу контролировать. В обществе такие уникальные особы одобрения не встречают, их обычно клеймят «стервами», а то и похуже… У большинства же почти всегда случается так, что обнаруживаются неугодные поклонники, а те, кого действительно хочется соблазнить, наоборот, не поддаются чарам… А вот ведьмы, в отличие от обычных женщин, умеют управлять естественными силами природы, заложенными в их телах, по своему желанию. Они могут прицельно воздействовать энергией своего либидо на выбранного мужчину и способны излучать её во много раз интенсивнее обычных женщин. Тогда-то и начинается колдовство: использование сил природы для воздействия на волю конкретного человека… Запрещённый приём.
Книги, прочитанные в детстве, стоя, и на голодный желудок, сослужили Биллу неплохую службу. Он заметил подвох. Юноше подумалось, что в его непреодолимом влечении к загадочной даме из отдела эзотерической литературы есть нечто неестественное. Как будто это не он сам, а кто-то внутри него, самостоятельный, отдельный, искусственно внедрённый в его сознание, так страстно жаждет близости с нею. Ведь чисто по-человечески она ему абсолютно безразлична: он ни капельки не чувствует себя влюблённым, он испытывает нежную привязанность к другой девушке, невесте, Магдалене, кроткому и ласковому существу… Эта мысль и подтолкнула Билла к разгадке. Озарение пришло, когда он вспомнил в очередной раз телефонный разговор книжницы, её странную последнюю фразу, произнесённую с таким оскорбительным смешком: «Да он будет хвостиком за мной ходить…» Он понял всё. Мозаика сложилась. И выход теперь оставался только один – бороться.