Исповедь единоросса. Как я проиграл выборы
Шрифт:
Теперь сделаю маленькое лирическое отступление, чтобы еще раз напомнить особенности пропорциональной системы выборов в Законодательное собрание Санкт-Петербурга в 2011 году. Для того чтобы стать депутатом ЗакСа, мне было необходимо попасть на проходное место в своем (единороссовском) партийном списке. Место в списке определялось рейтингом кандидата, который приравнивался к проценту голосов от общего количества избирателей, проголосовавших в его округе. То есть все единороссы были конкурентами друг другу. Кроме своих, максимум голосов нужно было отобрать и у других партий в своем округе. Эта гениальная система выборов заставляла любого кандидата от любой партии занимать круговую оборону: бить чужих и вставлять палки в колеса своим. Пройти в ЗакС можно было, только преуспев как в первом, так и во втором. Партиям, безусловно, эта схема была выгодна. Она заставляла сильных кандидатов не расслабляться на фоне слабых конкурентов и отгрызать у них кусок своего рейтинга, а слабым давала шанс на благоприятное стечение обстоятельств (вдруг сильный подставится или будет информационно заказан политическим оппонентом?).
Я баллотировался в депутаты ЗакСа по 1-му избирательному округу, и моим прямым и наиболее сильным конкурентом со стороны «Справедливой России» стал Алексей Ковалев. Непрямым конкурентом из числа «своих» оказался Владимир Барканов, который шел по 2-му избирательному округу.
И вот здесь началась «настоящая политика». Утверждение партийных списков летом 2011 года взорвало обстановку – я резво прыгнул из исполкомовской грязи в кандидатские князи, что Барканову было, корректно выражаясь, не очень приятно. По законам чинопочитания
Примерно так описывал мою демоническую фигуру многоуважаемый коллега по району, заходя при случае в различные высокие кабинеты. Это называлось «беспокоиться о моей судьбе». При этом вариации «обеспокоенности» были немногочисленными: то господин Барканов сомневался, хватит ли мне денег, то развивал конспирологические версии «Федотов – засланный московский казачок», то расстраивался, что за два года совместной работы (как действующий депутат района он был функциональным руководителем районного исполкома партии) ему не хватило понять моей сути. Именно с его легкой руки я получил прозвище «стерильный»: не пилил, не участвовал, не состоял.
Понятно, что система «только никому не говори», заведенная в районной администрации, равно как и во всех других районных администрациях на территории нашей необъятной Родины, давала точную картину происходящего в высоких кабинетах. Буквально каждый день появлялись благожелатели, которые спрашивали, «так ли плохо у меня обстоят дела, как об этом говорят у нас», – с полным описанием как бы моих дел, в очередной раз озвученных заботливым однопартийцем.
Безусловно, в районе были и другие сильные политики. В первую очередь речь идет о Максиме Резнике и Борисе Вишневском. Но их роль, роль партии «Яблоко» в истории моего поражения в частности и результата «ЕР» в целом, логична и заметна. 17 % портили рейтинг, но давали шанс вырваться в финал – в отличие от противостояния со «своими» и сговора «своих» с чужими, которые по факту били под дых тогда, когда возможностей для следующего вдоха уже не было.
Если бы я на старте своей работы в районе внимательно изучил привычные Васильевскому округу методы предвыборной борьбы, то знал бы заранее о самом эффективном и не раз опробованном фокусе: растаскивании голосов по непопулярным партиям с помощью популярных фигур местного масштаба. Как правило, это срабатывало, если такими «разводящими» становились муниципальные депутаты. Подобные «разводки» были выгодны всем участникам схемы, естественно, кроме того, кого разводили, – а в роли главной мишени на этот раз выступал я.
Заказчик подтапливал своего конкурента, «разводящие» получали бесплатное паблисити к предстоящим очередным муниципальным выборам. Как пример можно привести ситуацию по 1-му избирательному округу на выборах в 2007 году: тогда по договоренности в ЗакС должен был пройти Ковалев, его потенциальным конкурентом на округе был единоросс Иванов, которого «разводили» при помощи муниципального депутата, ставшего кандидатом от ЛДПР, Владимира Борисова и главы администрации того же муниципального образования, который шел от «Патриотов России». В результате депутат Ковалев получил «поддержку избирателя» и пошел на третий срок, а Иванов – отправился работать на благо Ленинградской области.
Осенью 2011 года на место Иванова был определен Федотов, которого начал «разводить» все тот же Борисов при поддержке товарища Константина Ершова, заместителя главы муниципального образования № 7. Схема практически дублирует исходник четырехлетней давности за исключением пикантной подробности: господин Борисов в перерыве между 2007 и 2011 годами в течение полутора лет числился активным сторонником и агитатором за «ЕР» (знаю как руководитель исполкома), но осторожничал и не вступал в партию, а его верный агитатор товарищ Ершов и на момент начала избирательной кампании, и до ее конца оставался (и остается) членом «Единой России». То есть против единоросса Федотова выступал почти единоросс Борисов (осенью 2011-го он был уже на стороне КПРФ и шел уже от этой партии) при открытой поддержке единоросса с портфелем Ершова. И за спиной всех троих торчали уши еще одного единоросса, того самого уважаемого парня с соседнего округа. Вот в такой политический бордель мне пришлось попасть.
Чтобы понять глубину падения нравов, предлагаю взглянуть на портреты людей (данные из их предвыборных материалов), предоставляющих услуги по «разводке». (Понятно, что я зол, но думаю, что мне простительны некоторые язвительность и резкость высказываний.)Борисов Владимир Анатольевич
Заместитель главы МО № 7.
Родился в 1961 году.
Имеет высшее образование.
Выпускник Ленинградского педагогического института им. А. И. Герцена.
Кандидат политических наук.
Депутат муниципального совета муниципального образования муниципального округа № 7 I, II, III, IV созывов.
Заслуженный учитель Российской Федерации.
С 2005 года – директор средней школы № 17 Василеостровского района.
Имеет государственные награды и знак «За заслуги перед Васильевским островом».
Ершов Константин Михайлович
Депутат муниципального совета муниципального образования муниципального округа № 7 I, II, III, IV созывов. В настоящий момент – заместитель главы МО № 7.
Родился в Ленинграде в 1949 году в семье рабочего.
Закончил Ленинградское пожарно-техническое училище МВД СССР. Прошел путь от курсанта до полковника внутренней службы. Начальник пожарной охраны Василеостровского района. В органах МВД прослужил 30 лет.
За период службы награжден: медалями I, II, III степени «За безупречную службу», медалью «70 лет Вооруженных сил СССР», медалью «Ветеран труда», медалью «200 лет МВД России» и другими, нагрудным знаком «Лучшему работнику пожарной охраны» и 30-ю грамотами от правительства СССР и города.
Эти безупречные биографии успешно продаются избирателям уже 4 созыва. Но главный рецепт успеха все же не в строках биографии, а в мудрости, которая говорит, что главное – знать, на чьей стороне играть. Выбирать надо сильного. Не честного, благородного, справедливого, а просто сильного, без уточнения добрый он или злой, плохой или хороший. Сила не требует морального оправдания. Смена партий и вывесок – это нравственные издержки, которые поймут избиратели.
И ведь понимают. Во время выборной кампании ни разу не встал вопрос о моральном облике кандидатов, меняющих партии как носки.
Когда я понял, как меня будут «разыгрывать» в этом партийном хоккее, что-либо предпринимать было уже поздно. Я был зарегистрирован как кандидат, потратил кучу денег на подготовку к выборам, и у меня был только один вариант отказа от участия в выборах – уход из питерской политики навсегда. Эту специфику мне объяснили старшие товарищи по партии. Поразмыслив над ситуацией, я решил бороться, так как серьезно рассчитывал на помощь администрации района, которая в 2011 году вела свою собственную игру, в отличие от выборов-2007.
Дуэт Борисов – Ершов не блистал яркими идеями и не тратил сумасшедших бюджетов. Большую часть кампании они оставались невидимыми. Работа велась привычными методами: Борисов играл роль мученика, так как к сентябрю уже был уволен с поста директора школы главой района. Я был против такой острой реакции на выявленные формальные нарушения, но кто же меня слушал. Таким образом, администрация района создала своими руками всю повестку его предвыборной кампании. Главной задачей «разводящего» оставалось рассказать всем эту душераздирающую историю с соответствующими комментариями образовательной части административного
Отдельно с Ершовым ситуация развивалась как в детективном романе. Получив первую информацию о его активной агитации против кандидата от «ЕР», я пригласил его на встречу, чтобы задать прямой вопрос: работает ли он против собственной партии. В случае положительного ответа я собирался предложить ему либо покинуть партию по собственному желанию, либо предупредить его о процедуре исключения в соответствии с уставом партии. Разговор проходил в присутствии главы администрации муниципального образования и представителя администрации. Понимая, с кем имею дело, я подстраховался не только присутствием свидетелей, но и диктофоном, о котором предупредил всех присутствующих. Я ждал неприятной сцены, когда заслуженный человек, мужчина 1949 года рождения, будет пойман на совершении подлости и будет вынужден сознаться в этом в присутствии других мужчин. Мне заранее было неловко, так как я годился ему в сыновья. Но то, что произошло, оказалось интереснее всех моих фантазий. Он не только не сгорел со стыда, он усмехнулся моим «предъявам» и предложил мне вынести вопрос об исключении на политсовет районной парторганизации, дав понять, что это большой вопрос, кого в такой ситуации исключат…
Всю оставшуюся часть кампании мы играли с ним в кошки-мышки. Ершов накачивал вверенные ему по долгу службы общественные организации, обеспечивая их голосование по схеме «растаскивания голосов» (то есть за Борисова). Приемы «позиционирования» использовались практически под копирку – сомнение в моей личности, биографии и причине внезапного появления на политическом поле. Единственным отличием была версия «о вызывающем финансовом положении», которая формировалась под вкусы аудитории, конечно. Еще он мастерски популярно объяснял, что будет, если общественные организации поссорятся с муниципалами. Каждый мой визит в микросоветы «накрывался» визитом Ершова. Я по кругу ходил по этим организациям, нередко мы встречались с Ершовым в дверях: то я еще с шампанским и тортиком, а он уже оттуда пустой, то наоборот. Понимая абсурдность ситуации, я приспособился приходить во время приема, когда в микросовете было много посетителей – членов организаций. Бесполезность агитации руководства этих организаций отчасти компенсировалась прямым обращением к ветеранам. Я понимал, что эти голоса просто капля в море в сравнении с сотнями людей, которым будет дана жесткая команда, за кого голосовать. Но работу надо было доделать до конца, вот я ее и делал.
История борьбы со сложившейся коалицией не принесла мне славы. Коллеги-единороссы ни в районе, ни в городе не поддержали идеи исключения из партии работавшего на коммунистов единоросса Ершова. Сначала уговаривали не выносить сор из избы. Затем предложили войти в положение: «Валерий, поймите, выборы приходят и уходят, а люди давно вместе работают на округе (Борисов и Ершов), что им теперь – предавать дружбу? Может, и не так значима работа против вас этого Ершова».
Я не спорю, быть может, мне дали тогда мудрый совет. Ответственность перед теми, кого ты когда-то приручил (кто проголосовал за тебя и в тебя поверил), ничто против мужской дружбы двух достойных людей. Однако было бы правильным, если бы история членства в разных партиях становилась частью официального послужного списка людей, собирающихся идти в депутаты. Мне кажется, что именно с этого должны начинаться честные выборы и честные кандидаты.P S. Говорят, что Борисов ходит по кабинетам и пытается вернуться на работу, демонстрируя готовность понести заслуженное наказание и согласиться со всеми обвинениями, которые ему предъявит власть. Ершов остается замглавы администрации МО № 7 и членом партии «Единая Россия».
Глава 19 Умная наглядная агитация
Мои агитационно-пропагандистские материалы радуют меня до сих пор. И при случае я обязательно вытаскиваю эти яркие бумажки и гордо демонстрирую своим друзьям по бизнесу. Я точно знаю, что таких штук не выпускала ни одна фирма, не говоря уже о штабах единороссовских кандидатов. Их создатели были позитивно сумасшедшими людьми, которые рискнули меня убедить, что «умная агитация – это тема».
АПМ – это еще и отпечатанное в тысячах экземплярах «продолжение» кандидата. Я понимал, что встретиться со всеми потенциальными избирателями я физически не смогу – но зато легко организую им знакомство со своими агитками, которые – суть я, только в бумажной глянцевой версии. Отсюда следовало, что АПМ должны были в первую очередь радовать меня, как гамбургер из «Макдоналдса» – ребенка. И это рождение радости стало главным критерием оценки качества работы. Меня впирало – и бумаги шли в тираж. Меня огорчало – и они той же дружной толпой отправлялись под нож. Недоверие, подозрительность и заранее негативное отношение к представителю партии власти можно было объехать только подобным образом – на чистой эмоции, свежем тексте и привычном формате. Мы не собирались выбивать почву из-под ног избирателя и ввергать его в культурологический ступор – он был нужен нам удивленным и несколько ошарашенным, чтобы взять его теплого и позитивного и привести к избирательным урнам на крючке собственного политического образа.
На обсуждение этих и подобных им идей с медиагруппой и начальником штаба я потратил уйму времени. Им все понравилось, и я даже увидел, как по ходу моего рассказа их глаза начали гореть юношеским энтузиазмом, – но хватило пары минут, чтобы там все умерло и погасло, как только речь зашла о практической стороне дела. Они упрямо стали не верить в «эти идеи». Они были не готовы представить, что «умная стебная агитация» пройдет цензуру регионального штаба (про районную администрацию мы даже не говорили), и снисходительно улыбались, когда я доказывал, что мы проскочим.
В итоге каждый остался при своем и оставался верен принципам, пока не пришло время готовить первые АПМ для праймериз. Мы решили, что в зале должны раздавать буклет под названием «Биография кандидата».
Вариант, предложенный медийщиками, вверг меня в депрессию. Обсуждение было коротким и бурным, так как я не смог отказать себе в удовольствии многократно матерно вопросить «где здесь идеи?». На буклете я напоминал партийного туриста, засунувшего голову в партийно-шаблонную тантамареску.
Следующие несколько попыток переделать данный продукт привели к взаимным препираниям и требованиям, чтобы я конкретно объяснил, «чего я хочу».
Таким образом, мы сорвали подготовку красивых АПМ, и на праймериз, как я уже писал, я пошел с мамой в качестве ударного оружия и текстом биографии, напечатанной шрифтом Arial 12 на белых листах А4. После я потратил еще две недели на подготовку собственной биографии, принципиально не желая начинать с халтуры. Для этого мне пришлось вспомнить о тех, кому не надо было рассказывать о принципах дизайна. Это не были «профессионалы предвыборного штаба, прошедшие через горнило десятка избирательных кампаний», – я пригласил просто талантливых ребят из своей прошлой жизни, которые работали на фрилансе и ни черта не разбирались в текущей политической ситуации. Первый печатный экземпляр я разве что не попробовал на вкус. От него пахло краской и заманчивыми перспективами развить собственный фирменный стиль. Я впервые получил яркую биографию (где не было ни слова неправды), и она мне решительно понравилась.
Не могу посчитать точное количество распространенных буклетов. Это был самый востребованный АПМ-продукт в течение всей кампании, открывавший мне сердца людей и сокрушавший стереотипы о партии. Сработал предельно откровенный и честный рассказ о том, о чем не принято говорить политикам местного масштаба, если ты не кандидат в президенты. Биография была написана от первого лица – кандидат-единоросс Федотов впервые говорил «Я» и делал это в течение всей кампании. Конечно, мне было не по себе, когда фотографии из детского альбома стали достоянием толпы избирателей, и они узнали многие факты из категории «только для домашнего обихода». Я даже рассказал, что мечтаю о дочке. Мне повезло, что предложенный формат не встретил язвительных откликов и не стал поводом для насмешек. Я этого сильно боялся, если говорить начистоту.