Исправляя ошибки
Шрифт:
Глаза Райлы еще больше округлились.
— Как же так? — спросила она совершенно потерянным голосом.
— Очень просто. Одно не исключает другого.
— То есть, он — и то, и другое? Все вместе, верно?
— Именно так.
Диггон восторжествовал. Разоблачение, которое он предвкушал, когда ехал сюда, и которое представлял себе, надо сказать, не без удовольствия — разве это не удовольствие, устыдить обманщиков перед всеми? — произвело даже больший эффект, чем он рассчитывал.
Райла неожиданно рассмеялась, согнувшись пополам и вцепившись в руку Охара хищной хваткой, с широко растопыренными
— Вот так история! — выдавила она сквозь хохот. — Мало того, что дорогой моей кузине приписали родство с этим чудовищем Вейдером, так теперь она еще, выходит, и мать этого… Кайла Рена! Такой несусветной чуши мне раньше слышать не доводилось.
— Это правда, — сказала Лея, опустив взгляд.
— Что касается Вейдера, — вставил Диггон, — его отцовство — именно с биологической точки зрения, поскольку относительно родственных чувств никто ничего не возьмется утверждать наверняка — в отношении Леи Органы (а точнее, Леи Скайуокер) — это факт, давно установленный. Трудно судить, имеет ли прежняя история какое-либо отношение к той, что происходит сейчас, но лично я собираюсь выяснить это. Генерал, вы все еще не хотите подыскать более подходящее место для беседы?
В этот миг Лея подумала, что еще никого и никогда ей не хотелось убить так, как этого отвратительно самонадеянного человека.
— Так где ваш сын, Лея? — снова спросил майор своим невозможно спокойным тоном. — Не заставляйте меня прибегать к крайним мерам.
Та молчала, лихорадочно соображая. Диггон не оставлял ей пространства для маневра с удивительным упорством. Очевидно, он прекрасно понимал, что сейчас только одна несчастная мать стоит между охотником и его жертвой. Однако он, судя по всему, не был склонен недооценивать силу природного инстинкта и естественного желания женщины любой ценой защитить свое чадо. Тем более, если женщина эта занимает генеральский пост, и у нее за спиной имеется какая-никакая, а военная поддержка.
Между тем краем глаза Лея, даже погруженная в тревожные свои мысли, заметила, что каждый из помощников Диггона держит руку на карабине с оружием. Что Бранс уже принял знакомую генералу стойку, готовый в любой момент выхватить пистолет. И что Райла с отчаянием глядит в глаза Охару, и нервно трясет его за плечо, как бы говоря: «ну что же ты, дурень, ничего не сделаешь?»
Ах, глупышка Райла! Она подчинялась, прежде всего, сиюминутному импульсу, эта пташка. Ее решениями неизменно руководили чувства, которые нередко противоречили одно другому. И сейчас, хотя прежний ее страх никуда не делся, видя безнадежное положение генерала Органы, госпожа Беонель готова была помогать «кузине» до конца (по-прежнему, впрочем, не исключая, что в ближайшее же время может горько об этом пожалеть).
Лея к своему ужасу осознала, как мало сейчас требуется собравшимся вокруг людям, чтобы между ними пролилась кровь. Если солдаты Диггона попытаются прорваться дальше силой, Охар и вся губернаторская охрана встанут у них на пути.
— Послушайте, — сказала она Диггону, разом переходя от угроз и оскорблений к другой, не менее известной и распространенной тактике — теперь она умоляла. — Майор, выслушайте меня. Позвольте
Сейчас она готова была обещать любые золотые горы, лишь бы Диггон не тронул Бена и согласился убраться восвояси.
— Знаете, генерал, — начал майор таким размеренным, отвлеченными голосом, что сразу стало понятно, горячая, запальчивая мольба Леи нисколько не проняла его. — В такие моменты, как этот, я начинаю понимать, насколько разумно поступал всю жизнь, избегая значимых постов. Не допуская даже мысли, чтобы мне принимать решение за кого-либо, кроме себя самого. Зато сейчас я могу сказать вам с чистой совестью, что ничего ровным счетом тут не решаю. Мне было приказано доставить на Корусант вас и вашего мальчишку, на этом моя миссия себя исчерпывает. Если вы хотите торговаться, извольте торговаться с Верховным канцлером. Уверен, он будет только рад наконец-то увидеться с вами.
— Но мой сын и вправду ранен. Он не выдержит перелета до Корусанта.
— Я предупрежден об этом. На моем корабле присутствует военный врач. Не беспокойтесь, за пленником будет осуществлен необходимый уход.
Органа готова была завыть в голос. У этого ужасного человека, похоже, имелась отговорка на любой случай.
Она решилась прибегнуть к последнему аргументу:
— Вам и вашим людям не совладать с ним. Кайло Рен чувствителен к Силе и прекрасно обучен, как темный джедай. Только я, его мать, тоже будучи одаренной, способна удерживать его мощь. Разве не было бы разумно со стороны Викрамма пойти мне на встречу и позволить держать пленника подле себя?
О нет, она не намерена была сообщать о его слабости; напротив, мыслила необходимым утаивать это небольшое, но важное обстоятельство столько времени, сколько сможет.
Глаза Диггона засветились лукавым, недобрым огоньком.
— Не волнуйтесь на этот счет, генерал. Неужто вы всерьез считаете, что я не предусмотрел такого важного обстоятельства, как способности вашего сына? На борту корабля его ожидает одна любопытная компания, хотя она, к сожалению, вряд ли покажется ему приятной.
Волна ужаса затопила мысли Леи. Ее материнское чувство отыскало в прозвучавших словах необъяснимо зловещий смысл.
В ее представлении все, что выходило за рамки ее полномочий являло собой тайную угрозу для Бена; везде она видела намек на самое ужасное, и даже там, где этого намека не было в помине. Как же можно было отступить? Как же отойти в сторону, допуская к сыну этих людей? Он и так будет порядком напуган и сбит с толку, когда очнется — и все в результате ее отвратительной выходки. А если они отыщут его бессознательным, и так унесут с собой? Лея опасалась даже подумать, каким испугом и отчаянием наполнится в этом случае сердце Бена, когда тот придет в себя, с каким головокружительным натиском, с какой безудержной силой он набросится на первого же тюремщика, который посмеет к нему приблизиться. Ненамеренно вымещая при этом злобу еще и на обманщицу-мать.