Испытание невиновнстью
Шрифт:
— Я ничего не знаю, — проговорила Тина. — Я ничего не слышала и не видела. Просто передумала, и все.
Глава 20
Колгари и Хьюиш разглядывали друг друга. Колгари видел перед собой чрезвычайно мрачного, подавленного человека. У него был до того унылый вид, что поневоле думалось, что вся его карьера — сплошная череда неудач. Колгари был изумлен, узнав позже, что старший инспектор Хьюиш пользуется большим уважением и что его очень ценят коллеги. А Хьюиш увидел худощавого, рано поседевшего и немного сутулого человека с выразительным лицом
— Боюсь, вы не знаете, кто я, — начал Колгари.
— Нет, что вы, мы о вас наслышаны, доктор Колгари, — возразил Хьюиш. — Вы тот самый джокер в колоде, который спутал всю игру в деле Аргайлов. — Углы его сурово сжатого рта неожиданно тронула улыбка.
— В таком случае мне нечего рассчитывать на ваше доброе отношение, — сказал Колгари.
— Нет, отчего же. Обычная история. Случай, не вызывавший ни малейших сомнений, так что нам не за что упрекнуть тех, кто дал санкцию на арест. Такие повороты случаются. Они посылаются нам как испытание, говаривала, бывало, моя матушка. Мы на вас зла не держим, доктор Колгари. В конце концов, главное — справедливость, правда?
— Я так всегда считал и всегда буду считать, — ответил Колгари. — «Никому не будет отказано в справедливом суде», — добавил он вполголоса.
— «Великая хартия вольностей», — кивнул старший инспектор Хьюиш.
— Да. Именно. Процитирована в разговоре со мной мисс Тиной Аргайл.
Старший инспектор удивленно вздернул брови.
— Вот как? Не ожидал. Эта барышня, должен сказать, не выказала готовности помочь вращению колес правосудия.
— Чем же она вам не угодила? — спросил Колгари.
— Честно признаться, тем, что что-то утаивает. В этом я даже не сомневаюсь.
— А почему утаивает?
— Да так, знаете, дела семейные, — ответил Хьюиш. — Стоят друг за друга горой. А вы по какому делу хотели меня видеть?
— Мне нужны сведения, — ответил Колгари.
— По делу Аргайлов?
— Да. Я понимаю, вы, наверно, думаете, что я сую нос в дела, которые меня не касаются…
— Отчего же, определенно касаются.
— Я рад, что вы так считаете. Да, я чувствую себя в ответе. За то, что принес людям неприятности.
— Невозможно приготовить омлет, не разбив яиц, как говорят французы, — заметил Хьюиш.
— Я хотел бы узнать кое-какие данные, — сказал Колгари.
— А именно?
— Я хотел бы получить более подробные сведения о Жако Аргайле.
— О Жако? Вы меня, признаться, удивили.
— Мне известно, что на него в полиции было давным-давно заведено дело, еще до убийства миссис Аргайл, — сказал Колгари. — Хотелось бы ознакомиться с некоторыми деталями.
— Что ж, ничего нет проще, — отозвался Хьюиш. — Дважды был осужден условно. В третий раз избежал приговора — за растрату чужих денег — только благодаря тому, что сумел своевременно восполнить присвоенную сумму.
— Одним словом, многообещающий молодой преступник?
— Вот именно, сэр. Не убийца, как вы нам доказали, но натворить много
— В этом он был мастак, как я понимаю? Умел тянуть деньги с женщин?
— Дело это безопасное, чистое, — усмехнулся старший инспектор. — Женщин он облапошивал без труда. Предпочитал пожилых, а то и старушек. Вы не представляете себе, как легко перезрелые дамы попадаются на удочку. У него это был постоянный источник дохода, и немалого. Умел каждой внушить, что он от нее без ума. Во что только не поверит женщина, если захочет поверить.
— Ну а потом? — спросил Колгари. Хьюиш пожал плечами.
— Конечно, со временем его жертвы прозревали, кто раньше, кто позже. Однако в суд ни одна не обращалась, кому охота объявить на весь свет, что тебя одурачили? Да, в этом бизнесе риск минимальный.
— А как насчет шантажа? — спросил Колгари.
— Про такое не слышали. Но вообще-то это вполне в его духе. Не совсем уж откровенный, циничный шантаж, я бы сказал, а так, легкие намеки. Письма глупые какие-нибудь, подробности, которые ни к чему знать мужьям. Ну для того, чтобы заставить женщину помалкивать…
— Понятно, — сказал Колгари.
— Это все, что вы хотели узнать?
— Есть в семействе Аргайлов человек, с которым я никак не могу познакомиться. Я имею в виду старшую дочь.
— Миссис Даррант?
— Я отправился к ней домой, но там все закрыто. Мне сказали, что они с мужем в отъезде.
— Они гостят в «Солнечном мысе».
— До сих пор?
— Да. Ее муж захотел там еще задержаться. Как я понимаю, мистер Даррант решил тоже принять участие в расследовании.
— Он, кажется, калека?
— Да, переболел полиомиелитом. Такое вот несчастье. Ему, бедняге, нечем заняться. Поэтому он так горячо и взялся за это дело, пытается вычислить убийцу. Думает даже, что нащупал след.
— А на самом деле? — спросил Колгари. Хьюиш пожал плечами.
— Все может быть. У него ведь для этого более благоприятные, чем у нас, условия. Во-первых, он лучше знает свое семейство, а во-вторых, человек он очень толковый и с интуицией.
— Думаете, он докопается?
— Не исключено, — ответил Хьюиш. — Но если даже и докопается, мы все равно ничего не узнаем. Они будут хранить семейную тайну.
— А вы знаете, кто убийца, старший инспектор?
— Я не имею права отвечать на подобные вопросы, доктор Колгари.
— Значит, все-таки знаете?
— Просто знать — мало. Нужны доказательства. А без них ничего не сделаешь, верно?
— И у вас нет никакой надежды получить необходимые доказательства?
— О, мы люди очень терпеливые, — заметил Хьюиш. — Будем пытаться.
— Что станется со всеми Аргайлами, если ваши попытки так и не увенчаются успехом? Об этом вы задумывались?