Исс и Старая Земля
Шрифт:
«Может, оно и так, – согласилась Симонетта. – Хартия действительно должна быть заменена учением о мономатике, которое станет будущим всего Кадвола».
«Что это за учение? Я хотела бы с ним ознакомиться, только покороче», – подхватила Клайти.
«Учение о мономатике есть ультимативная панфилософия – это Путь Существования и Жизненное Совершенство!»
Тут Клайти так и осела. Джулиан едва успел поддержать ее, и быстренько постарался занять ведущее место в разговоре. Он начал рассуждать о новом Кадволе и утверждал, что при подлинной демократии любое верование должно быть священно. Он заявлял, что будет защищать
Я ответил утвердительно и сослался на уроки истории. Женщины крайне нужны любому обществу благодаря своим уникальным функциям и инстинктам, но в мужчине сконцентрирован высший дух, мудрость, сила, настойчивость и харизма, без которых не может быть лидера.
«А какую же роль вы отводите в своем новом царстве Клайти Вердженс?» – вдруг поинтересовалась Симонетта.
Вероятно, я говорил слишком увлеченно и поспешил заметить, что слово «царство» здесь не совсем уместно, и вообще к обеим сидящим рядом представительницам прекрасного пола я испытываю самое искренне уважение. Клайти может заниматься искусством и торговлей, а Симонетта – образованием. Оба поста чрезвычайно важны и…
– Ты чудо, Каткар! – не выдержал и расхохотался Чилк.
– То, что я утверждал, было не больше, чем просто универсальные трюизмы…
– Однако сыр от этого воняет не меньше.
– Размышляя об этом теперь, я, конечно, признаю, что был неосторожен. Я полгал и Симонетту, и Клайти существами разумными и реалистическими, знакомыми с элементарными фактами истории. Но я ошибся.
– Похоже, и в самом деле так. Ну, а дальше?
– Джулиан сказал, что теперь мы все уже высказались и теперь должны разобраться с расхождениями. Итак, наша общая цель заключается в том, чтобы сбросить мертвый груз Хартии, а это дело непростое. Симонетта согласилась, но для начала пригласила позавтракать. Мы вышли на террасу, смотрящую в лагуну, где нам подали неплохой ланч из рыбного паштета, хлеба из морской пшеницы, мидий и вин с Араминты. Неожиданно я выпил больше, чем обычно или, возможно, в вино было что-то подмешано. Иными словами, я неожиданно заснул.
Проснулся я уже во флаере. Меня уверили, что мы летим домой, на Штрому, хотя рядом не было ни Клайти, ни Джулиана. Мы летели слишком уж долго и приземлились, к моему удивлению, на Шаттораке. Я протестовал, возмущался, но тут же был посажен в собачью дыру и закрыт. Прошло два дня, и передо мной поставили условие: или я становлюсь тюремным поваром или остаюсь в дыре. Я выбрал первое.
– Где находятся флаеры?
– Это не мой секрет, – поморщился Каткар. – Я отказываюсь обсуждать подобные вещи вообще.
– Но ведь вы человек разумный, не так ли? – самым спокойным образом спросил вдруг Шард.
– Разумеется. Разве это еще не всем ясно?
– Шатторак будет атакован теми силами, которые есть в распоряжении Станции, и если вы откажетесь в точности сообщить местонахождение флаеров, и кто-нибудь из наших сотрудников погибнет, вы будете признаны виновным в убийстве и понесете соответствующее наказание.
– Но это несправедливо!
– Называйте, как хотите. Мы в Бюро «Б» справедливостью называем преданность положениям Хартии.
– Но я член ЖМС и прогрессист! Я считаю Хартию архаическим пережитком, архивной пылью!
– А мы в таком случае будем считать вас не только пацификом, но ренегатом и убийцей, и накажем без всякого снисхождения и сожаления.
– Это меняет дело, – сдался Каткар. – Флаеры находятся в подземном ангаре на восточном склоне Шатторака, там, где раньше был путь извергавшейся лавы.
– Как они охраняются?
– Этого сказать не могу, поскольку никогда там не бывал. Не знаю я и того, сколько там машин.
– Сколько всего обслуги?
– С десяток или чуть больше.
– Все йипы?
– Нет. Механики – люди из других миров, но о них я тоже ничего не знаю.
– А что насчет космической яхты Помпо? Как часто она там появляется?
– За время моего там пребывания – дважды.
– Видели ли вы после этой поездки в Йиптон Намура?
– Нет.
– А Бардуз – каковы его функции?
– Как я уже говорил, об этом человек мне ничего неизвестно, – высокопарно ответил Каткар.
– Он, кажется, друг Вердженс?
– Возможно.
– Хм, – вставил Глауен. – Клайти, кажется, не так демократична, как хочет заставить всех поверить.
– Но почему? – удивился Каткар.
– В этом новом обществе равенства, Клайти без сомнения хочет быть равнее, чем все остальные.
– Не совсем вас понимаю, – важно пробурчал Каткар. – Но полагаю, что вы таким образом унижаете ЖМС.
– Вполне вероятно, – ответил Глауен.
Скайри подошел к Станции Араминта с юго-запада на небольшой высоте, чтобы не быть замеченным и приземлился на едва заметной поляне в лесу за рекой Ван.
Вскоре после этого Глауен пришел к Речному Домику и постучал в парадную дверь. Его впустила в холл девушка горничная, которая и проводила гостя к Эгону Тамму.
– Вы вернулись в добром здравии! Как ваша миссия, удалась? – Радость Тамма прямо переливалась через край.
Глауен поглядел на горничную, все еще стоявшую в комнате.
– Пойдем, поговорим в кабинете, – предложил хозяин. – Желаете освежиться?
– Был бы рад чашечке крепкого чая.
Тамм отдал приказание и увел гостя в кабинет.
– Итак – неужели успех?
– Да. Я освободил не только отца, но и Чилка, и еще одного пленника – натуралиста по имени Каткар. Сейчас они все там, на улице. Я не хотел приводить их сюда и показывать вашим гостям.
– Они, к счастью, уехали еще вчера.
– Тогда известите, пожалуйста, Бодвина Вука и попросите приехать сюда, в Домик. Иначе увидев сразу только меня, он обидится и начнет язвить.