Истинная (не) для президента
Шрифт:
Руки Виктора сомкнулись на моей спине. Он поцеловал меня в губы. Его язык забрался в мой рот и принялся там танцевать. Я словно бы возвращалась к жизни после долгого, едва ли не вечного сна. Все говорило о том, что это не может быть взаправду, кроме ощущений. Разум словно бы противился телу, забрасывал догадками.
Откуда он тут взялся?
Как узнал где меня искать?
Почему его вообще сюда пропустили?
Плевать. Главное, что он тут, что нашел меня.
В свете вышедшей из-за облаков луны я четко видела Виктора. Взъерошенные волосы, едва заметная ранка над глазом, смешно выглядящая на нем медицинская униформа, от которой он явно хотел избавиться.
Я расстегнула её пуговицы, которые и так грозились разлететься в стороны на его широкой груди. Тем временем он путешествовал языком по моей шее и плечам. Возникало чувство, будто он слизывает из моей кожи какую-то невидимую пыль, мешавшую мне чувствовать.
Что-то в голове все еще не давало окончательно поверить, что вот он, здесь. Я дотрагивалась до него, проводила руками по его коже, целовала. Наверное, наши сплетенные тела были прекрасно видны с улицы, но плевать. На все плевать.
– Что за оборотень был в лесу? Ты видела его в человеческом обличии? – спросил Виктор, и тут же взглядом словно извинился за вопрос, понимая, что сейчас не время.
– Только издали, в полумраке, - шепнула я, не желая поднимать эту тему в ближайшие несколько часов.
Виктор помог мне снять халат, отбросил его в сторону, оставив меня полностью обнаженной. Хоть здесь и было не тепло, я интуитивно это понимала, но с каждой секундой становилось все жарче и жарче.
Виктор налетел на меня как ураган. Уложил на кровать, принялся целовать, облизывать, возбуждать мою грудь. Он словно бы находился во всех местах одновременно, отчего создавалось впечатление, что у него есть как минимум еще одна пара рук.
Возбуждение охватывало меня приятным ощущением тепла, будто в холодную ночь я заворачиваюсь в теплую перину. Мой живот медленно наполнялся чем-то горячим и приятным. Там происходили выплески странной, давно позабытой и неимоверно могущественной энергии, тянущей меня к нему.
Руки Виктора оказываются на моих бедрах, массируют их. Мне не терпится перейти к главному блюду, но оборотень растягивает предвкушение. Прикасается языком к моему возбужденному животу, Подхватывает меня на руки, поднимает, создавая приятное ощущение невесомости.
В какой-то миг, когда я уже совсем не жду этого, он проникает в меня. Я не могу дышать от хлынувшего в меня возбуждения. Даже кричать не могу. Мое тело становится слишком маленьким для меня. Ощущение такое, будто меня вот-вот разорвет изнутри растущим в геометрической прогрессии возбуждением. Воздух становится тяжелым, почти что твердым, но каждый вздох дополняет текущее по мне удовольствие.
Запах Виктора вытесняет все остальные. Он кружит голову, создает необычайную легкость. Боюсь представить, что чувствует оборотень, для него любой аромат в десятки, сотни раз сильнее.
Комната закружилась, растворилась в симбиозе возбуждения и страсти. Ритмичные движения Виктора разжигали внутри меня пламя, с каждым мигом делая взрыв все ближе и ближе.
Мои стоны становились все громче и громче. Все вокруг доставляло лишь приятные чувства. Даже сам воздух.
Тонущее в блаженстве лицо Виктора было то ближе, то дальше.
– Больше ты меня не потеряешь.
– Ни за что, - в порыве страсти отвечает он и проникает все глубже и глубже.
Едва удерживаюсь, чтобы не закричать от распирающего меня возбуждения. Внизу живота бушует вихрь. Тело кажется легким и невесомым, и вихрь вот-вот подымет меня к потолку. Наши губы встречаются, я целую Виктора, он сильнее прижимает меня к себе. Мы снова и снова становимся одним целым.
Оргазм настигает меня совершенно внезапно. Я забываю, где нахожусь, что рядом больные люди, которым точно хочется сейчас спать, и кричу во весь голос. Запоздало все понимаю, закрываю рот руками.
Искры удовольствия будто бы носятся вокруг. Касаются меня, улетают, возвращаются вновь. Комната кружится, а потом будто бы исчезает. Мои глаза закрыты, но уверена, что если подниму веки – увижу чистое звездное небо, луну, шныряющие метеоры.
Мягко кусаю ухо лежащего рядом Виктора. Целую его в щеку. Он поглаживает меня по бедру. Его касания будто дают мне энергию, желание действовать.
– Хочешь, я все брошу, - спрашивает он.
– Почему?
– Раньше я сам не знал, чего хотел. Мог пойти на любой риск. А Сейчас, - он призадумался. – Сейчас боюсь потерять тебя и ребенка. Всегда будет какой-то Вольский, ставящий палки в колеса.
– Ты же хотел…
– И все еще хочу. Но не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Хочу, чтобы ты и наш будущий ребенок делали что хотите, а не ходили с десятком охранников за спиной.
– Ты не можешь отступить.
– Сам так думал две недели назад. Представлял, что я могу сделать, став президентом. А сейчас…
– А сейчас что?
– Полюбил, - сказал он каким-то виноватым голосом, будто извиняясь перед самим собой.
Приятно слышать это. Но так нельзя. Он не должен отказываться от своей цели.
– Ты добьешься своего, - говорю ему, целуя в щеку. – Докажешь Вольскому, что не обязательно быть сволочью, чтобы заниматься политикой.
– Он прав. Обязательно. А мне не хочется.
– Тогда не будь.
Он вздохнул, встал, потянулся, давая мне полюбоваться его телом.
– Прошлого не стереть, - сказал Виктор не смотря на меня. – Постараемся изменить будущее.
***
Казалось, что все в порядке.
Хоть в Германии поначалу возникли проблемы из-за машины, оставленной Виктором на дороге, и в какой-то момент заподозрили его в убийствах, но благо на месте преступления нашли ДНК другого оборотня, и нас отпустили домой.
Прошел месяц с тех пор.
Виктор все время работал. Выступления перед публикой, съемки в агитационных роликах, встречи с бесконечными партнерами, поездки в отдаленные регионы страны – я редко его видела. Иногда ездила с ним, но быстро утомлялась. Пресс-конференции и выступления перед аудиторией – точно не то, что нужно беременной женщине.