Источник судеб
Шрифт:
Толпа «зеленых» отступила за невидимую линию, центром которой был памятник бывшему королю воров.
Красавец в фиолетовой тунике поднял руку, и его сторонники замедлили шаг.
— Смотрите на него! — крикнул он, указывая на победителя. — Ты подонок, Базилас! Во втулках моей колесницы нашли песок, и все же мы пришли к финишной мете одновременно. Судейщики отдали победу тебе, но ты зря радуешься. Я побеждал на скачках в Мессантии и Луксуре, и не тебе, сыну вора, торжествовать над Скалидо!
Рев и издевательский хохот «зеленых» был ему ответом.
— Пойди
На этот раз взвыли «фиолетовые». Многие обнажили шпаги, подталкивая вперед слуг и рабов с дубинками. Со стороны последователей Карико в них полетели огрызки дынь и стручки перца, и Конан понял, что сейчас начнется потасовка. Он уже прикидывал, придется ли принять в ней участие, но тут окованные железом двери длинного строения напротив ипподрома распахнулись, и оттуда на площадь устремился отряд стражников с квадратными щитами и копьями в руках.
Они бежали цепью молча, со строгими лицами, привычно занимая места между двумя враждующими партиями, расталкивая зазевавшихся копьями, у которых, как с удивлением заметил киммериец, были деревянные наконечники. «Красные», «желто-голубые» и «оранжевые» разбегались по обе стороны отряда стражников и тут же присоединялись либо к партии Авванти, либо к сторонникам Карико, нисколько этим не смущаясь и рьяно поддерживая ту и другую сторону.
— Именем короля, разойтись! — не слишком сердито покрикивал сотник, бежавший впереди своих людей с тупой учебной рапирой в руке.
Гневные возгласы по обе стороны живой цепи стали стихать, казалось, все вот-вот кончится миром. Но тут вышла заминка: сотник неловко поскользнулся на арбузной корке и растянулся на камнях, не добежав до памятника. Стражники кинулись поднимать своего начальника. В тот же момент из-под ног бронзового коня раздался звонкий голос гостиничного служки:
— Скалидо любит мальчиков, он водит их в баню!
Красавец в перламутровых сандалиях взвизгнул и бросился на обидчиков, не разобрав, кто именно запятнал его честь столь гнусным публичным оскорблением. За ним устремились вельможи в фиолетовых плащах и их слуги, размахивающие палками.
«Зеленые» и «фиолетовые» сшиблись возле самого памятника. Резное сидение победителя закачалось, и Базилас, дрыгнув кривыми ногами и сверкнув серебряными пряжками сандалий, полетел в толпу. Сторонники давно почившего Авванти победно взвыли и усилили натиск. Началась давка. Задние теснили передних, которые попали под мощные удары здоровых кулаков и коротких дубинок «зеленых», не имея возможности использовать в этой толчее шпаги. Многих слуг и чернокожих рабов сбили с ног и затоптали, господа обнажили кинжалы, с ругательствами отбиваясь от плебеев. Пролилась первая кровь.
Возле ног Конана, стоявшего на мраморных ступенях монумента, закипело побоище. Мелькали кулаки, лезвия и дубинки, зелено-фиолетовый вихрь поглощал редкие красные, голубые, желтые и оранжевые пятна.
Из толпы, плюясь кровью, выбрался здоровяк в зеленом плаще и, постанывая, побрел к киммерийцу. Тупо глянув на его одежду,
— Ты за кого?
— За Крома! — рыкнул варвар и врезал пудовым кулаком в челюсть «зеленого». Тот канул спиной в толпу, оставив на ступенях выбитые зубы.
— Надо… уходить… — слабо проговорил Да Дерг. Он едва держался на ногах, прижимаясь спиной к постаменту.
— Куда, в задницу Нергала? — проворчал киммериец. — Я, конечно, смогу проложить дорогу даже таким паршивым мечом, как этот, но потом нам придется скрываться от ареста за множественное убийство при отягчающих обстоятельствах. Подождем, пока они угомонятся…
В это время он заметил возле ступеней изящный дамский портшез. Двое чернокожих безуспешно пытались вытащить его из гущи дерущихся к памятнику. За полупрозрачными занавесками мелькнуло испуганное женское лицо. Один из рабов упал под ударом дубинки, второй бросил ручки и попытался скрыться. Портшез оказался на земле, клонясь набок под натиском множества тел.
Одним прыжком киммериец оказался возле и легко поднял носилки, словно это был пустой ящик из-под фруктов. Развернувшись и держа свою ношу над головой, он хотел было вернуться под сень бронзового вождя, но дорогу ему преградил свирепого вида коротышка в зеленой куртке.
— Отдай шлюху! — потребовал он, целя в живот Конана мясницким ножом.
— На! — выдохнул киммериец и ударил носком сапога в пах мяснику. Тот издал звук, который, наверное, не раз слышал от забиваемой скотины, сложился вдвое и пал ниц под ноги дерущихся. Конан благополучно вернулся к бледному фаллийцу и опустил портшез на гранитные ступени.
— Кто ты? — услышал он мелодичный голос и только сейчас оценил надменную красоту зеленоглазой женщины, смотревшей на него из-за раздвинутых занавесок.
— Бритунец, — не слишком учтиво отвечал киммериец, которому претила эта вынужденная ложь. — Зовусь Бастаном. Я телохранитель вот этого аквилонского графа.
Да Дерг снял свой берет и вяло помахал им, изображая приветствие.
— Твой господин ранен? — спросила дама.
— Он болен.
— Меня зовут Зана дель Донго. Ты спас мне жизнь, и я должна тебя отблагодарить. Приходите оба сегодня вечером, мою виллу укажет всякий. Для твоего господина тоже кое-что найдется: у меня весьма искусный лекарь, сведующий во всех известных и неизвестных недугах.
Тем временем на площади появились новые отряды стражников. Они выкатывались из темных проемов улиц, словно желто-красные рассерженные птицы. Прикрываясь квадратными щитами с королевским гербом и щедро раздавая направо и налево удары дубинок, сделанных из гибкого ствола ползучего растения пша, они рассеивали дерущихся, не выказывая ни малейшего почтения ни аристократам, ни, тем более, плебеям.
— Шпаги в ножны! — ревели сержанты с голубыми нашивками. — Убрать дрикольё!
Очухавшийся после падения сотник яростно хлестал своей гибкой рапирой по спинам и лицам, предчувствуя разнос начальства за свою давешнюю неловкость. Его люди вовсю орудовали копьями с деревянными наконечниками.