Источник судеб

Леннард Клайв

— Я сказал «навряд ли», а не «наверняка», — голос брегона звучал все так же спокойно. — Не стану скрывать, раньше все наемники погибали, правда, успев изрядно повеселиться перед битвой. Но теперь дело другое: Камень Делений назвал тебя Непобедимым Воином, а это дает твоим людям возможность не только остаться в живых, но и разбогатеть. Небольшая вероятность уцелеть, и огромное богатство в случае победы.

— Я должен верить тебе на слово? — спросил Конан.

— Тебе ничего другого не остается, — отвечал брегон, и его прямота понравилась киммерийцу, который устал от

иносказаний и недоговорок. — Вы, гирканцы, мало полагаетесь на Судьбу, хотя все в ее руках. Вот тот человек у меня за спиной уверен, что сможет ударить меня по голове, хотя и не учитывает всех возможных случайностей.

Конан удивленно глянул за плечо Да Дерга и увидел худосочного зингарца, который, покачиваясь от выпитого и сжимая в руке что-то вроде медного пестика, приближался сзади к брегону, бормоча:

— …и добьем всяких разных павлинов, которые засыпали Преисподнюю, а теперь лезут даже в наши кварталы!

Он замахнулся, готовясь нанести удар, целя в малиновый берет Да Дерга, на лице которого не дрогнул ни единый мускул. Все произошло так быстро, что даже всегда стремительный варвар не успел ничего предпринять: нападавший вдруг поскользнулся и упал навзничь, сильно ударившись затылком о каменный пол. Его собутыльники вскочили из-за соседнего стола и ринулись вперед, раскручивая над головами свинцовые гирьки.

— Назад! — рявкнул Конан поднимаясь во весь рост и извлекая из ножен короткий гиперборейский меч. — Иначе я заставлю вас слопать собственные кишки!

Бандиты, спорившие недавно о том, в какие времена жилось лучше, были людьми неглупыми и мигом оценили своего противника. Один из них подхватил павшего сотоварища и поволок прочь от греха. Второй, широкоплечий, но низенький, спрятал свой кистень, ощерил желтые клыки в подобии улыбки и пробасил:

— Ладно, бритунец. Если бы мы встретились с тобой в Преисподней…

— Например, на углу улицы Воды и Сопливого тупика, — предположил Конан, — там, где стояло заведение рябой Пилиты. Хорошие были у Пилиты девочки.

Широкоплечий зингарец разинул от изумления рот, и стало видно, что кроме двух желтых клыков там имеются еще три зуба.

— Ты… — выдавил он наконец, — ты бывал в Преисподней?!

— Не только бывал, но и дрался с солдатами Риманендо, — ответил киммериец, убирая меч в ножны.

Зингарец вдруг растопырил руки и побежал к нему на кривоватых ногах. Добежав, обхватил варвара за талию и уткнулся лицом в его широкую грудь. Когда он поднял лицо, по грязным щекам его текли слезы.

— Друг, — бормотал зингарец, — ты на какой баррикаде дрался, друг?

— На той, которую защищал Конан, — отвечал Конан.

— Ты знал его? — опять изумился бывший боец повстанческой армии Мордерми. — За это надо выпить! Угощаю!

Киммериец вопросительно взглянул на Да Дерга. Тот слегка кивнул.

— Заодно сможете поговорит и о деле, — сказал он. — А я пойду посмотрю комнату, которую приготовил нам гостеприимный хозяин.

Близился вечер, когда, опорожнив не одну бутыль кислого вина и договорившись с желтозубым Бандеросом о новой встрече, Конан поднялся на второй этаж в комнату хозяина, и обнаружил ее пустой.

На столе лежали два пергаментных свитка, бронзовый перстень и стояла железная штуковина, похожая на весы без чашек.

Киммериец, у которого в голове гудело от выпитого, развернул первый свиток. Это была карта, изображавшая морское побережье от Кордавы до границ Ванахейма. Вдоль него бежала прерывистая линия, упиравшаяся стрелкой в какую-то точку на севере Пустоши Пиктов. Возле имелся рисунок: трехглавый идол и чертеж капища, обнесенного частоколом. Еще одна прерывистая линия вела на запад и оканчивалась возле острова, носившего название Фалль. Недоумевая, куда мог подеваться брегон, Конан развернул второй пергамент.

Когда он прочел несколько строк, выведенных каллиграфическим почерком на аквилонском языке, хмель мгновенно вылетел у него из головы. Киммериец ринулся вниз по лестнице и бурей налетел на ошеломленного хозяина.

— Где фаллиец?! — рявкнул он так, что с полок попадали кувшины.

— Кто? — испуганно переспросил дрожащий владелец «Приюта толстосума».

— Низкорослик в берете, Нергал его задери!

— Только что прошел на задний двор.

Варвар выскочил за дверь и увидел Место Силы. Два исхлестанных ветром и дождями камня стояли вертикально, третий лежал между ними. На нем, сведя ладони над головой и прикрыв один глаз, сидел Да Дерг.

— Стой! — заорал Конан. — Ты обманул меня, проклятый чародей!

Ему показалось, что Да Дерг слегка улыбнулся. В тот же миг между камнями пробежало марево, словно нагретый воздух колебался над песком пустыни, и брегон исчез.

Глава 16

ЗАКЛАД

— Ты сделал, что я велела? — спросила донна дель Донго.

Чернокожий раб, кланяясь, подал ей прядку светлых волос.

— Молодец, — похвалила Зана, — я не стану вешать тебя за ребра. Тебе дадут только пятьдесят палок. Он ничего не заметил?

— Очень страшная господина, — заговорил чернокожий, — очень бушевала, столы роняла. Гостиница чуть не развалила. Мамба не знает почему. Мамба тихо сидел на ступенька, войти боялся. Потом господина за грудь хваталась, бледная на лавку упала. Так сидела. Все испугались и убежали. Мамба не испугался. Мамба пошел и отрезал волосы у господина, которая ничего не видела. Совсем больная была. Мамба не знает почему.

— Надеюсь, бритунец не умер? — с тревогой спросила Зана. — Может быть, он заразился от своего графа… Хотя днем этот парень не производил впечатление больного.

— Не умерла господина, — зачастил раб, — встала, вино много-много пила. Хозяину денег обещала за разгром. Потом спрашивала, где вилла дель Донго. Мамба умный, Мамба привел господина. В прихожей дожидается.

— Хороший раб, — ласково сказала хозяйка, — считай, что отделался десятью палками. Зови бритунца.

Черное лицо Мамбы просияло, словно ночь сменилась рассветом. Что такое десять ударов для его дубленой кожи? Так, забава для Стино, главного экзекутора Заны. Добрая у него все же госпожа. И справедливая.