Источник
Шрифт:
— Мы с радостью предоставим вам все материалы, но есть ряд условий.
— Каких же?
— Ватикан хотел бы контролировать их публикацию, чтобы разглашение данных не нанесло вреда церкви.
На губах Лорен вспыхнула исключительно вежливая и в то же время зловещая улыбка — Росс сразу понял, что священник уйдет несолоно хлебавши.
— К сожалению, я вынуждена отклонить ваше предложение, — сказала она.
— Я обращаюсь к вам от имени ордена иезуитов, — заявил священник, словно сама мысль об отказе представлялась ему невероятной, — во благо католической церкви!
— Может, и так,
Повисла неловкая пауза, а затем священник достал откуда-то из сутаны визитную карточку и протянул Лорен.
— Я вынужден уважать ваше решение, доктор Келли, но если передумаете, то прошу вас, непременно свяжитесь со мной.
Лорен взяла карточку, и тут в разговор ловко вклинился Боб Найт:
— Не принимайте скрытность доктора Келли близко к сердцу, святой отец. Она ревностно охраняет свои открытия, даже файлы почти все дома держит. Я, глава факультета, и то толком не знал, что будет в сегодняшнем докладе! — Он взял Лорен под руку и, увлекая ее в сторонку, добавил: — А теперь прошу нас извинить…
Найт уводил Лорен дальше по коридору, а священник смотрел им вслед. В его иссиня-черных волосах едва проступала седина, лицо было совершенно гладким, однако по глубоким морщинам между глаз Росс понял, что тот гораздо старше, чем ему показалось вначале. Внезапно священник обернулся, их взгляды встретились, и Росс увидел, что черные глаза пылают бессильной яростью: святой отец был в бешенстве.
Лорен вернулась, сияя от возбуждения. Росс приобнял ее и повел к выходу.
— Поздравляю. Все только о тебе и говорят. А этот священник, кажется, места себе не находит.
Лорен поморщилась.
— Он утверждает, что в Ватикане есть интересные документы, но не хочет, чтобы мы что-то там публиковали, поэтому пришлось ему отказать.
— А что Найт? Он вроде полон энтузиазма?
— Полнее некуда.
Снаружи было темно и прохладно, а Лорен вдруг спросила с какой-то виноватой улыбкой:
— Сначала хорошую новость или плохую?
Плохие новости Росс не любил.
— Давай хорошую.
— Найт обещает мне золотые горы на факультете: профессуру, повышение зарплаты, словом, все, что душе угодно.
— Ну и отлично.
— Он хочет, чтоб я перевела последний раздел как можно скорее. Говорит, что нужно именно сейчас, пока у публики не пропал интерес.
Росс понял, к чему она ведет.
— Но мы же собирались в отпуск на три недели!
И снова виноватая улыбка.
— Ну да. Это и есть плохая новость.
ГЛАВА 6
Рим, следующий день.
Говорят, что в Риме властвуют три папы: Белый Папа — сам понтифик; Красный Папа — Великий инквизитор, в наше время он именуется «кардинал-префект Конгрегации доктрины веры», и Черный Папа — глава ордена иезуитов, генеральный настоятель Общества Иисуса.
Наследующий вечер после доклада доктора Лорен Келли в стенах Ватикана было спокойно, снаружи не доносилось даже отзвука обычной римской суматохи. Тем не менее когда Черный Папа вступил в лабиринт комнат
Торино убедил папу восстановить полузабытую комиссию по чудесам лишь потому, что те сильно обесценились, ведь во времена его предшественника было официально признано больше чудес и канонизировано больше святых, чем когда-либо раньше в истории церкви. Орден иезуитов, самый большой и трезвомыслящий из католических орденов, идеально подходил для рассмотрения чудес — необходимо канонизировать святых и представлять всему миру неопровержимые доказательства существования Бога. Однако с момента повторного учреждения комиссия так ни одного чуда и не утвердила. Собственно, Торино лично приложил руку к тому, что по меньшей мере шесть ранее признанных чудес были отвергнуты.
Но все может измениться, если услышанное им на семинаре окажется правдой.
Когда Торино добрался до секретного архива, где хранились главнейшие тайны католической церкви, смотритель уже запирал дверь на ночь.
— Не закрывай пока, — приказал иезуит, — нужно кое-что проверить.
Старик смотритель, не поднимая головы, повернул в замке большой ключ.
— Уже поздно. Приходите завтра.
Подняв глаза, он узнал черную сутану Торино, и по его лицу пробежала тень страха.
— Простите, генерал, я не узнал вас.
Войдя в хитросплетение невзрачных пыльных комнат, Торино направился в самую дальнюю. Когда в 1998 году Ватикан открыл архивы инквизиции, большинство исследователей занялось документами по самым громким процессам, в частности, по суду над Галилеем — ученым, который заставил церковь содрогнуться, громогласно объявив, да еще и доказав, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Впрочем, запутанное дело, которое Торино собирался перечитать, могло бы вызвать ничуть не меньше споров.
Через год после восстановления комиссии он уже отчаялся обнаружить настоящее чудо. В век информации, фальсифицируя чудо, человек ничего не терял, а приобрести мог очень многое, поэтому Торино приказал ученым, работавшим в комиссии, обратиться к прошлому и искать в архивах инквизиции упоминания о тех, кто отстаивал свои чудеса, не страшась пыток и смерти. Генерала воодушевил обнаруженный ими случай: запись показаний и протокол суда над его собратом-иезуитом Орландо Фальконом, который не просто видел чудо, а обнаружил удивительное и вместе с тем жуткое место, полное этих чудес.