Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы

Седых Николай Артемович

В результате многие наши тихоходные бомбардировщики ТБ-3, ДБ-3ф и СБ всех приграничных военных округов стали легкой добычей для «мессершмиттов» и зенитной артиллерии немецких частей ПВО в первые часы и дни войны.

Однако и это еще не все. Потеряв в самом начале войны практически всю фронтовую штурмовую авиацию (к тому же тогда еще не многочисленную: всего 100 самолетов), советское командование решило использовать бомбардировщики в качестве штурмовиков для уничтожения проникших глубоко на нашу территорию танковых колонн немцев.

Поскольку бомбить с большой высоты малоразмерные цели бесполезно, чтобы повысить эффективность своих ударов, наши летчики вынуждены

были снижаться до предельно низких высот. Но на таких высотах не имеющие никакого бронирования бомбардировщики были весьма уязвимы от всех средств ПВО противника, включая даже пуль обычных армейских винтовок, при попадании их в наиболее ответственные части самолета, например, в бензобак, мотор и т. д.

В результате такого применения нашей бомбардировочной авиации гибли не только дорогостоящие самолеты, но и, что самое главное, – высоко – подготовленные экипажи боевых машин.

Так погиб капитан Гастелло Николай Францевич (1908–1941), Герой Советского Союза (1941, посмертно), который, будучи командиром эскадрильи 207 авиаполка, 42–й бомбардировочной авиадивизии, 26 июня 1941 г. получил задачу нанести удар по танковой колонне немцев на участке дороги Молодечно – Радошковичи, Западный фронт, Белоруссия.

Бомбардировщик Гастелло Н. Ф. при заходе на цель был элементарно, по указанной причине, подбит. Возник пожар, и командир, предпочитая смерть плену, направил горящий огромный самолет на вражескую технику. Вместе с командиром бомбардировщика погиб его весь экипаж: лейтенанты А. А. Бурденюк, Г. Н. Скоробогатый и старший сержант А. А. Калинин.

Вот что пишет о масштабах потерь бомбардировщиков в начальный период войны будущий Главный маршал авиации А. Е. Голованов (с февраля 1941 г. командир 212–го дальнебомбардировочного авиаполка) в своих мемуарах: «К концу дня 29 июня 1941 г. из 72 осталось только 14 машин».

Таким образом, уже в первые часы и дни войны ВВС наших западных военных округов потеряли почти всю свою не только истребительную, штурмовую, но и бомбардировочную авиацию.

Огромные потери наших самолетов и летчиков в начале войны, безусловно, явились одной из главных причин, что советская авиация, несмотря на самолеты, сохранившиеся в восточных и южных военных округах страны, надолго, примерно до лета 1943 года, потеряла господство в воздухе. А это, в свою очередь, самым отрицательным образом отразилось на ходе боевых действий не только в воздухе, но и на земле.

Так, например, уже на другой день войны, 23 июня, в районе Луцк – Броды – Ровно развернулось самое крупное в начальный период войны встречное танковое сражение. По количеству участвующих этом сражении танков оно сопоставимо с Курской битвой.

Тогда, с целью разгрома немецкой группы армий «Юг» генерал – фельдмаршала К. Рундштедта, включая 1–ю танковую группу (по существу – танковую армию) генерал – полковника Э. Клейста, командующий Юго – Западным фронтом генерал – полковник М. П. Кирпонос вместе с генералом армии Г. К. Жуковым организовали контрудар. (К этому времени Г. К. Жуков как представитель Ставки Главного командования был направлен И. В. Сталиным на Юго – Западный фронт для оказания помощи в начальный период войны, когда было потеряно управление войсками). Для решения поставленной задачи, включающей также и захват стратегической инициативы, указанными военачальниками, наряду с советскими общевойсковыми соединениями, было привлечено большое количество танков – 6 механизированных корпусов.

Однако стремление, как можно быстрее отличиться, разгромить крупную группу немецких армий в условиях сильной распыленности собственных сил, привело к тому, что наши корпуса не смогли сосредоточиться к установленному сроку для согласованного удара по противнику. Поэтому советские войска вступали в сражение неорганизованно: по частям, в спешке, без должной разведки, и особенно – без налаженной связи.

По штату механизированный корпус должен был иметь 36 080 человек личного состава, 1031 танк (в том числе 420 Т-34), 268 бронемашин, 172 орудия, 186 минометов, 5165 автомашин, 352 трактора и 1672 мотоцикла. Однако на 22 июня 1941 г. из двадцати мехкорпусов Западных приграничных округов только три было укомплектованы согласно штату. Формируемые мехкорпуса были обеспечены материально – технической частью всего на 30 процентов, особенно острый недостаток ощущался в транспорте: не хватало 300 тыс. автомобилей и 43 тыс. тракторов. Этот транспорт предполагалось получить из гражданских организаций после начала войны. И все же не это, как будет показано ниже, было решающим в тех событиях начального этапа войны.

Беспрекословно повинуясь, как и должно быть в армии, срочным приказам вышестоящих военачальников, огромные массы наших людей и техники, прежде чем вступить в бой, вынуждены были совершать длительные марши, на расстояния до 500 километров, в самых не благоприятных условиях. Конец июня, время самых коротких ночей года, когда темного времени в течение суток по – настоящему и не бывает. В этот период года на скрытное передвижение войск рассчитывать было нечего.

Кроме того, танки и другая гусеничная техника на маршах при движении поднимала огромные облака пыли, поэтому для немецкой авиационной разведки не было никаких проблем определить: где, когда, сколько, куда и какая техника движется.

Таким образом, в условиях полного господства в воздухе немецкой авиации, марши наших механизированных корпусов осуществлялись под контролем немцев и, следовательно, при активном их противодействии.

А из этого следует, что о внезапности наших ударов по немецким войскам не могло быть и речи. В указанных условиях наши механизированные корпуса каждый раз при соприкосновении с противником наталкивались на сильную, заранее подготовленную немцами противотанковую оборону, включая минные поля, неся при этом огромные неоправданные потери танков.

Кроме того, по указанным причинам, еще до контакта с противником, советские войска на маршах подвергались самым жестоким бомбардировкам. Особенно большой урон нашим войскам наносили немецкие фронтовые пикирующие бомбардировщики «Юнкерс» Ю-87. Шасси у этого самолета в полете не убиралось, каждое колесо имело аэродинамический обтекатель. Эти обтекатели в советской армии получили название «лапти», а сами самолеты Ю-87 в нашими солдатами назвались – «лаптежниками».

Этот самолет выпускался в Германии с 1935 г. и имел в горизонтальном полете скорость всего 310 километров в час. Однако во время пикирования Ю-87, как бы падая с высоты на цель, развивал очень большую скорость, поэтому указанный самолет во время атаки очень сложно было сбить.

Следует при этом также учитывать, что механизированные и танковые части (полки, бригады, дивизии, корпуса) имели в своем составе множество обычных (грузовых) и специальных автомобилей: связных, медицинских, продовольственных, заправщиков горючим, подвозчиков боеприпасов, передвижных ремонтных мастерских, и т. д. Общее число таких автомобилей почти на порядок превышало численность танков и другой бронированной техники. Именно эти автомобили, не имеющие никакого бронирования, уничтожались авиацией противника на маршах в первую очередь.