Исторические рассказы и анекдоты из жизни Русских Государей и замечательных людей XVIII–XIX столетий
Шрифт:
— Когда назначен бенефис Асенковой?
Каратыгин отвечал, что через две недели, тут Государь, с обычной своей любезностью, сказал:
— Я почти кончил читать представленную мне драму Полевого и не нахожу в ней ничего такого, за что бы следовало ее запретить, завтра я возвращу пьесу, повидай Асенкову и скажи ей об этом. Пусть она на меня не пеняет, что я задержал пьесу. Что ж делать? У меня в это время были дела несколько поважнее театральных пьес. (1)
В 1849 году, когда в Петербурге был открыт политический кружок Петрашевского, в числе прочих был арестован и посажен в крепость штабс-капитан
Император Николай очень любил маскарады и каждый раз в эти вечера появлялся в Дворянском собрании. К нему подходит женская маска со следующими словами:
— Знаете ли, Государь, что вы самый красивый мужчина в России?
— Этого я не знаю, — отвечал он, — но вы должны бы знать, что этот вопрос касается единственно моей жены. (1)
Во время летних маневров гвардейского корпуса Император Николай послал флигель-адъютанта князя Радзивилла передать начальнику 2-й кавалерийской дивизии генералу Пенхержевскому приказание: обскакав артиллерийскую батарею, сделать кавалерийскую атаку. Князь Радзивилл или не понял распоряжения, или не так его передал, а Пенхержевский не исполнил маневра как следовало.
Взбешенный Николай подскакал к начальнику дивизии и сделал ему резкий выговор:
— Ты своего дела не знаешь! Тебе надо вернуться в школу.
Пенхержевский, публично оскорбленный, отвечал, что он исполнил полученное приказание.
— От кого? — кричал все более горячившийся Император.
Пенхержевский, не желая переносить на голову Радзивилла разразившуюся грозу, отвечал, что забыл от кого.
— Забыл! Так же, как и строевую службу. Стыдно, сударь, лгать!
И Государь, круто повернув лошадь, уехал.
В тот же вечер князь Радзивилл явился с повинною к Императору:
— Я не успел ранее передать Вашему Величеству, что на маневре сегодня начальник дивизии не был виноват.
— А кто же?
— Виноватый пред вами. Я неверно передал ему приказание Вашего Величества.
— Хвалю за откровенность. — сказал Государь, — но ошибка сделана, и ее надо искупить. Ты знаешь, что подлежишь аресту. Завтра утром распорядись собрать пред моею палаткой всех начальников частей и приходи сам.
На следующее утро, в назначенный час. Николай вышел к собравшимся у его ставки генералам.
— Я вас собрал, господа. — начал он, — чтобы честно исполнить долг справедливости. Меня величают великим человеком и ставят на какой-то пьедестал. Но сам я сознаю, что часто впадаю в провинности и не всегда сдерживаю свою горячность,
Генерал сделал три шага вперед.
— Я вчера тебя оскорбил публично и при всех приношу сегодня извинение. Прощаешь ли меня?
Тронутый Пенхержевский наклонил голову, чтобы скрыть слезу.
— Обними меня! — вскричал Государь и крепко прижал его к груди. Затем, обратясь к Радзивиллу, сказал: — Благодарю тебя за доставленный мне случай покаяться в грехах и отдать должное моему уважаемому начальнику дивизии. (1)
Император Николай Павлович имел обыкновение прогуливаться рано утром и проходил по Адмиралтейскому бульвару, Английской набережной, Миллионной улице. Однажды, в пятницу на Вербной неделе, он заметил впереди солдата, который быстро шмыгнул в ворота. Государь своим мощным голосом сказал:
— Солдат, поди-ка сюда!
Солдат немедленно появился пред Государем и, как ни струсил, отдал подобающую честь.
— Кто ты такой?
— Безсрочный отпускной пехотного полка.
— Что ты несешь?
— Собственную работу, Ваше Императорское Величество, продавать.
Солдат развязал узел, в котором находилось несколько табакерок из папье-маше, с разными изображениями и рисунками, сделанными не совсем аляповато.
— Сам делал?
— Точно так. Ваше Императорское Величество, собственное произведение.
Государь взял в руки одну, на крышке которой был нарисован портрет Наполеона I.
— У тебя есть свой Император, почему же ты чужого нарисовал?
— Своему здесь быть не годится. Ваше Императорское Величество.
— Почему же?
Солдат достал из узла еще одну подобную табакерку и начал объяснять.
— Когда желают понюхать, сейчас французского короля по носу (солдат стучит по крышке двумя пальцами), а как только понюхают: чхи! И — здравия желаю. Ваше Императорское Величество! Извольте посмотреть.
И он показал на внутренней стороне крышки довольно схожий портрет Императора Николая Павловича.
Государь рассмеялся, велел солдату отобрать ему три такие табакерки и, заплатив за них 50 рублей, направился в квартиру князя Паскевича.
Князь Иван Федорович еще спал.
— Вставай, отец-командир, — провозгласил Государь, — я тебе подарок принес, — и Николай Павлович, смеясь, рассказал объяснение солдата. (6)
Император Николай Павлович посетил Дворянский полк. На фланге стоял кадет головой выше Государя. Государь обратил на него внимание.
— Как твоя фамилия? — спросил он.
— Романов. Ваше Величество.
— Ты родственник мне? — пошутил Государь.
— Точно так, Ваше Величество, — отвечал без запинки молодец-кадет.
— А в какой степени? — спросил Государь, пристально посмотрев на кадета.
— Вы, Ваше Величество — отец России, а я сын ее, — отвечал находчивый кадет.
И Государь изволил милостиво расцеловать своего находчивого внука. (6)
Однажды Император Николай Павлович возвращался в Зимний дворец по Екатерининскому каналу. Был морозный, тихий и светлый вечер. Около Каменного моста Государь увидел мальчика-мастерового, который стоял и горько плакал. Государь велел кучеру остановиться, подозвал мальчика и спросил, о чем он плачет.