Истории, рассказанные в полночь
Шрифт:
– Успела, - прошептала она, закрыв глаза.
В двери что-то ударилось. Девушка вскрикнула и прижалась сильнее.
– Нет!
– рявкнула она.
– Я тебя не пущу!
Что-то внутри завыло и зарычало, с остервенением начало биться о дверцы шкафа, пытаясь прорваться наружу. Пальцы девушки, которыми она вцепилась в ковер, побелели.
– Не смей! Я победила тебя, Баргест!
Что-то невероятно острое пробило дверь, да так, что щепки полетели в разные стороны! Девушка взвизгнула и отскочила.
Молодожены в ужасе смотрели, как сотрясаются
И вдруг все смолкло… прекратились стуки, хрипы, вопли. Звенящая тишина воцарилась в комнате.
Девушка повернулась к хозяевам. Она была красивой: длинные светлые волосы, яркие синие глаза, алые губки и стройная, идеальная фигурка. Ни единого изъяна, она была словно восковая кукла.
– Извините, - тихо сказала девушка.
– Я не хотела вас пугать. У вас есть топор?
– Кувалда есть, - просипел парень, совсем сбитый с толку.
– После ремонта осталась.
– Подойдет, - улыбнулась незнакомка.
– Где лежит?
– В коридоре, в шкафу.
Она вернулась с огромной кувалдой и, не слушая возражений, от души размахнулась. Удар, казалось, был такой громкий, что его слышал весь дом. Шкаф покосился, а девушка продолжала его уничтожать, взмахивая кувалдой, будто это ей ничего не стоило. Когда от шкафа остались одни щепки и доски, кувалда полетела в кучу мусора, а снизу слышались возмущенные вопли соседей.
Девушка повернулась к ошеломленным хозяевам квартиры.
– Не. Заключайте. Сделок. С. Баргестом. Он. Забирает. Детей.
Сказав это, она ушла, так ничего и не объяснив. Вскоре после этого пропал другой ребенок - семилетняя Алина. Но если кто-то подумал, будто Баргест забыл об Ане, то он глубоко ошибся. Монстры, что живут в шкафу, редко отпускают похищенных детей.
И ведьмы умеют любить
День, когда мой муж узнал о том, кто я, выдался пасмурный и снежный. Когда я готовила ужин и изредка поглядывала в окно, машинально отмечая хороводы снежинок у лампы фонаря и детский смех с площадки, я уже знала, что когда муж вернется, моя семейная жизнь будет окончена.
Ему сказала коллега, вне сомнения, она сделала это. Что в наше время значит спасенная жизнь? Пустяк, бытовое происшествие, не стоящее даже упоминания за воскресным обедом. Рассказать, что тебя спасла ведьма? Нет-нет, даже думать о таком стыдно. Я понимала, чем обернется для меня этот поступок и все равно его совершила. Даже ведьма имеет сострадание.
Нет во мне ни сожаления, ни раскаяния. Я всегда жила душой, поступая по совести. Шла против сестер, против отца, помогала людям, жила с человеком, которого люблю. Если смеялась, то искренне, плакала - от горя, злилась - на несправедливость. Ни один человек на этом свете не видел от меня зла. Кроме мужа. Самое страшное, что я совершила в своей жизни: долгая, продолжавшаяся пять счастливых лет, ложь.
Могла ли я, жена Охотника за нечистью, признаться в том, что могу мановением руки убить человека или разрушить целый дом? Нет. Могла ли я, зная, что ненавистное ему колдовство разрушит нашу семью, отступиться и дать этой девушке погибнуть? Нет. Конечно, я знала, что она предаст меня, что этот день станет последним. Сколько раз я представляла себе его. Знала, что рано или поздно я наткнусь на осуждающий взгляд таких родных глаз.
Да, любимый, я ведьма. Олицетворение того зла, с которым ты борешься. Ты ни секунды сомневаться не станешь, твое оружие всегда рядом, а вера в правильность своего дела незыблема. И я сгорю, как обычная нечисть, в волнах пламени, отправляясь туда, откуда родом моя сила. Будешь ли ты помнить меня, когда все закончится? Или же те фото, что висят в нашей комнате, отправятся в мой погребальный костер?
Ужин готов, я сервирую стол. Дрожат руки, слезы сами просятся на волю, но нужно держаться.
Он приходит, как обычно, тихо закрыв дверь и повесив куртку на гвоздь. С той лишь разницей, что нет больше шуток и комплиментов для меня. Стою, опустив голову, словно жду приговора.
Садится за стол и молча начинает есть. Я жадно всматриваюсь в его черты, запоминая морщинки и шрамы. Мой герой, почему ты повстречался именно мне, почему ты должен страдать от того, что я не человек?
Сажусь рядом и откусываю небольшой кусочек от хлеба. Медленно пережевываю. Просто для того, чтобы занять чем-то руки. Какая жестокая и одновременно бессмысленная пытка: ждать смерти от любимого мужчины.
– Что на десерт?
– хрипло спрашивает он.
– Пирог с вишней. Достать?
Машинально достаю блюдо из холодильника и на миг отворачиваюсь от него.
А спустя пару секунд с ужасом смотрю на дуло пистолета, направленное мне в сердце. Вздрагиваю, но ставлю пирог на стол. Внимательный взгляд его темных глаз заставляет меня почувствовать страх, но еще и нежность. Как бы мне хотелось привычно обнять его, спросить, как дела на работе, поделиться новостями из университета. Поздно.
– Мне Марина рассказала.
– Я знаю.
– И не сбежала?
– не верит мне.
– Как видишь, - слегка усмехаюсь.
– Зря, я ведь дал тебе шанс. Я не зверь, детка, я любил тебя. Второго шанса не дам.
– Не надо, - как же больно от его “любил”.
– Хочешь умереть? Странно, не замечал за нечистью такого желания.
– Не хочу, ты прав. Но я клятву давала, помнишь? А еще раньше я давала клятву себе, что буду помогать людям.
– Вот только не нужно про добрых ведьм. Это сказка. А ты - тварь из подземного мира.
– Лучше уж я буду тварью, чем человеком. Вы неоправданно жестоки.
– К таким, как ты?
– К таким, как вы. Знаешь, сколько раз я освобождала несчастных детей из лап маньяков? Девушек от толп пьяных мужиков? Животных от зверей в обличии детей? Я насмотрелась столько, сколько не увидела бы, останься с сестрами. И мне нравилось их спасать, нравилось видеть благодарность в их глазах. И за тебя я по любви выходила, хотя и знала, чем ты зарабатываешь. Можешь меня пристрелить, если считаешь, что я заслужила. Завтрашний обед в холодильнике.