История частной жизни. Том 2: Европа от феодализма до Ренессанса
Шрифт:
Все это находит отражение в довольно строгой планировке внутреннего пространства. Вдобавок здесь нельзя провести четкую грань между общественной и частной жизнью, между занятиями членов курии и их собственным существованием.
Безусловно, пространства, отведенного администрации, было совершенно недостаточно, поскольку мы видим, что Новый дворец, дворец Климента VI, предназначался главным образом для размещения отсутствовавших ранее служб, в частности судебных (большие и малые судебные заседания).
Однако мы не думаем, что Бенедикт XII и его архитектор действовали по–новому, приняв относительно рациональный или по крайней мере «четкий» план. Документация дворца Иоанна XXII уже показывает разделение в том же духе: с одной стороны — частное жилище и залы приема понтифика, с другой — домашние службы (кухня и т. д.), в третьей части рабочие кабинеты.
Стоит ли полагать, что разделение этого типа наметилось н утвердилось лишь в начале XIV века? Отнюдь не исключено, что построенные в XII и XIII веках замки и дворцы, как светские, так и духовные, уже использовали аналогичное разделение. Оно было внушено
Дворы и сады
В XIV веке в сите Авиньона дворец папы был далеко не единственным зданием, сосредоточенным вокруг внутреннего пространства — двора или монастыря. В свою очередь жилища кардиналов — знаменитые дворцы, предназначенные для приема князей церкви и их свиты, — были задуманы почти по тем же принципам. Документ 1374 года, составленный в фискальных целях, позволяет приблизительно воссоздать не сохранившийся до нашего времени дворец Кардинала Гийома де ла Жюжи, племянника папы Климента VI (третья четверть XIV века). Двор окружает так называемый малый дворец, довольно беспорядочный ансамбль верхних и нижних спален, комнаток, залов и галерей, по–видимому, предназначенных для челяди, лошадей и мулов кардинала. Большой кардинальский дворец состоит из трех корпусов, возведенных по периметру фруктового сада. Здесь находились: 1) в подвале — главным образом винохранилище и тайные комнаты; 2) на первом этаже — крытые галереи, гран тинель (столовая) с камином, крашенный портик, «большая парадная спальня», винтовая лестница; 3) на втором этаже — снова крытые галереи, соединяющие пять различных комнат (часовню, спальню, прихожую, старую и новую парадные спальни); 4) на самом верху — комната для хранения одежды, своего рода крытая веранда (чтобы освежиться или для сушки белья?) и вокруг крыши часовни — крытая галерея, окруженная зубчатой стеной, над ней возвышались колокольня и четыре угловые башенки. Добавим, что первый этаж малого дворца и одну из спален на втором этаже большого дворца соединял мост–галерея. Внешний вид зданий был суровым, неприветливым, но комнаты выходили во фруктовый сад, украшенный в центре минеральным источником. Это напоминает флорентийские дворцы XV века, особняк Жака Кёра в Бурже или Фондако деи Тедески в Венеции, но меньшего масштаба. В плане традиционные монастырские постройки и замки четырехугольной формы, так часто встречавшиеся во Франции со времен Филиппа Августа, были очень похожи. Возможно, самая оригинальная черта большого дворца кардинала де да Жюжи — расположенные друг над другом галереи, обслуживающие ансамбль комнат того же этажа.
Интересное решение предлагает особняк Пьера Лежандра в Париже (ок. 1500). Передний двор, выходивший на улицу Бурдоне, был окружен галереями и службами, в то время как корпус главного жилища одной стороной выходил в этот двор, а другой — в сад или по крайней мере на задний двор, к улице Тирешап. Парижский особняк аббатов Клюни, построенный Жаком д’Амбуазом между 1485 и 1498 годами на левом берегу Сены, также состоял из переднего двора, крыла здания и главного здания с примыкающим к нему садом. В обоих случаях речь идет о появлении дворцов, одной стороной обращенных в о двор, а другой — в сад, что становится правилом в эпоху классицизма. Приобретая особняк в городе, церковная или придворная, чиновничья или торговая аристократия к концу Средневековья старается дистанцироваться от обычного городского окружения, устроить, насколько возможно, приватное пространство.
Замки
Загородные сеньориальные жилища конца Средневековья базировались на разделении пространства между большим двором, нижним двором и садом, что отвечало желанию разграничить (выделить) зону вспомогательных хозяйственных служб, зону служебной деятельности «дворян» и, наконец, зону частной жизни и развлечений. Замки, возведенные или перестроенные государями из дома Валуа–Анжу (Людовик II, король Рене) в Анжере, Тарасконе, Сомюре, более или менее подчинялись этим интересам. Но, может быть, самым замечательным является пример замка Гайон: здесь речь не идет о постройке, по существу реализованной в начале XVI века кардиналом д’Амбуазом и представленной нам в виде величественных развалин, и тем более о плане и чертеже в изометрической проекции, выполненных Андруэ Дюсерсо, но о первом проекте, более итальянизированном, план которого, к счастью, сохранился до наших дней.
Неизвестный рисовальщик этого плана, настолько яркого, что он оброс легендой, предполагал возвести замок по пери- метру большого четырехугольника площадью более 2400 квадратных метров, или почти в четверть гектара (34 на 18 туазов, 68 на 36 метров).
Это обширное внутреннее пространство было, в свою очередь, разделено натрое: в глубине — сад с фонтаном, окруженный галереей, посередине — «большой двор» площадью более 1000 квадратных метров и прямо у ворот, которые должны были находиться в центре того, что предусматривалось сохранить от старого средневекового замка, — нижний двор с «местом для огорода, обслуживающего кухню» и «садком с водой для отмывания грязи» (прачечной).
Отметим, что известна планировка только первого этажа состоявшего из трех крыльев. В одном из них были большая часовня и молельня, место регулярного и обязательного собрания всех обитателей замка, каковы бы ни были их статут служебные функции и место на иерархической лестнице. Вокруг нижнего двора
Наряду с этим тройственным разделением можно от метить разделение двойственного характера: вертикальное, между первым и вторым этажом, существование которого можно только предполагать, и разделение справа налево, про диктованное центральным положением двора, одну сторону которого занимали обслуживающие «всех» кухня, хранилище для бутылок, кладовая и т. д., а другую — те же помещения, но только для хозяина. Здесь, как и в папском дворце, были оборудованы две кухни.
Сметы строительства, часто сопровождавшие начальную разработку плана или макета (patron), выполненного на бумаге либо пергаменте, особенно начиная с XV века, свидетельствуют о распространении в сеньориальной Франции стиля безопасных и крепких жилищ. Они были надлежащим образом снабжены винтовыми лестницами, чердаками и галереями, отапливались, легко приспосабливались для жилья, комнаты разделялись перегородками, покрытыми гипсовой штукатуркой (chambrillees), застекленные окна плотно закрывались ставнями (ostevens), а пол выкладывали плиткой и старательно устилали коврами. Попечение о доме иногда проявлялось даже в заделывании трещин и щелей (gallefeustrer) в стенах. Более того, не только парильни и ванны в этих особняках не были редким явлением, но еще иногда упоминаются приемные, библиотеки, залы для игры в мяч, в шары, бильярд или теннис, а также уборные, в особенности дамские. Безусловно, редчайшей достопримечательностью является охотничья галерея в замке Блуа, которой приблизительно в 1518 году будет восхищаться Беатис: «Перед дворцом ступенями, один над другим возвышались три сада, полные фруктов и листвы. Туда вела крытая галерея, украшенная с той и с другой стороны настоящими рогами оленей на головах из крашеного дерева, очень похожих на настоящие. Они были укреплены на стене на высоте примерно в десять ладоней рядом друг с другом, видны были только их шея, грудь и две передние ноги. На камнях, которые выступали вдоль стен, были расставлены многочисленные собаки, также из дерева; бегущие зайцы и собаки выглядели абсолютно натурально в отношении как размеров, так и внешнего вида. Кроме того, стену украшало несколько соколов, сидевших на подставках в виде руки».
Что касается пространства домашних служб, случалось, Что оно довольно точно отражало традиционную структуру особняка: в Анжерском замке в 1471 году, помимо кухни и кладовой, были помещения для приготовления соуса, напитков, хранилища хлеба и фруктов.
Исключительное качество некоторых сеньориальных жилищ объяснялось очень высокой стоимостью строительства Во время английской оккупации Нормандии Эдмунд Бофорт граф Дорсе, Мортена и Гаркура, пожелал построить в Эльбёфе на берегах Сены, около порта, дом и трехэтажное укрепленное здание. Высота первых двух уровней составила 3,6 метра, третьего, усеченного полом чердака и пригодного для жилья благодаря многочисленным окнам в скате крыши, — 2,4. Площадь этой прямоугольной постройки, насчитывавшей определенное число комнат, каждая из которых имела камин, планировалась 24 на 10 метров. Правда, башенки и уборные по четырем углам значительно превысили это пространство. Предусматривалась большая винтовая лестница, кроме того, одна или две поменьше. Каменные стены толщиной в метр, кровля, покрытая природным шифером, двор и сад, позолоченные и раскрашенные медные знамена с гербами графа Дорсе, поднимающиеся над крышей, кухня, облицованная плиткой, старательно устроенные уборные, — все это сказывалось на цене. Для жилища, полезная площадь которого, если исключить верхнюю часть дома, не превышала 800 квадратных метров, стоимость каменно–строительных, плотницких, штукатурных, кровельных работ, работ по водоснабжению и канализации, земляных работ должна была достигать 6700 франков. Нужно еще добавить стоимость земли, а также «сундуков, замков, стекла и другого оснащения». В сумме может быть 8000 франков: в сто с лишним раз больше, чем за дом приходского кюре в Тувиле (см. выше, с. 560) с его 200 квадратными метрами полезной площади.
Коммунальное жилище
Небольшие и крупные замки были прежде всего резиденциями владельца и его семьи. Тем не менее они всегда давали пристанище достаточно большому количеству слуг и служанок с более или менее солидными обязанностями, связанных и не связанных узами брака. Слуги жили там постоянно или временно, на главных или второстепенных ролях, имея стол и кров. Судя по различным примерам, для представителя высшей знати обычной считалась челядь («дом») в несколько десятков лиц, для среднего дворянина — дюжина человек, для мелкого — десять. Многие комнаты использовались как общие спальни с четырьмя или пятью кроватями и таким же количеством сундуков, закрытых на ключ, где каждый хранил свои личные вещи. Другие предназначались только для служащих замка (управляющих, казначеев, сборщиков податей, капелланов и т. д.), которые могли, в свою очередь, иметь на службе лакея, спящего в той же или смежной комнате. Во время приема пищи все собирались в общем зале или зале «для большинства», поскольку некоторые привилегированные лица иногда получали право есть, пить и пользоваться свечами в своей комнате.