История Гарнета
Шрифт:
Затем девушку рвет фонтаном крови.
Графиня Камня хватает Вайолет за шею и поднимает.
— Убирайся от нее, — рычит она. Все перестают двигаться.
— Она… она больна, — заикается Вайолет. Кровь льется теперь и из носа девушки, делая пятно на платье. Ее взгляд снова становится пустым.
Графиня Камня отбрасывает Вайолет в сторону, словно тряпичную куклу. Она спотыкается, и я инстинктивно делаю движение, чтобы поймать ее, но потом останавливаю себя; краем глаза я замечаю, что у компаньона тот же порыв.
— Эбони! —
Ковер стал полностью зеленым, но окрасился лишь он — мои ботинки все такие же черные и блестящие. Мать смотрит на Графиню с неприкрытой ненавистью.
— Убирайся. Вон.
Графиня кривит губы. — Как пожелаешь, Перл.
Она хватает своего суррогата за руку и тащит из столовой.
— Что же, — говорит Мать. — Думаю, этот ленч подошел к концу. — Стол в беспорядке. Повсюду кровь, еда, вино и странные цвета. Она поворачивается к Отцу. — Дорогой, почему бы тебе не проводить джентльменов в курильню. Гарнет, ты к ним присоединишься?
Она, должно быть, шутит. Я хоть когда-то присоединялся к Отцу в курильне? Там отвратительно.
— Спасибо, Мама, но я лучше выколю себе глаза, — говорю я.
Ее лицо застывает. — Тогда найди для себя что-нибудь полезное. Желательно без участия какой-нибудь кухарки.
Как будто я смог бы спутаться со служанкой. Отец уже выпроваживает из комнаты Дядю Берила и Графа Розы.
Я кланяюсь. — Как пожелаешь, Мама.
— Ты в порядке? — спрашивает она Вайолет. Про меня уже забыли.
— Да, моя госпожа, — говорит Вайолет. Но она явно не в порядке. Что-то связанное с тем другим суррогатом ее расстраивает. И не только кровь, как я полагаю.
Она приказывает ей сходить на прогулку в сад и затем уходит вместе с другими дамами и суррогатом. В комнате остались лишь я, Вайолет, Карнелиан и ее компаньон.
Я прокашливаюсь. — Ну, я пойду, найду кухарку. Увидимся за ужином.
Мне нужно вернуться в свою комнату. Мне нужно поговорить с Люсьеном.
Что это были за цвета? Этот беременный суррогат сделала скатерть синей? Я знал, что они могут рожать детей, но я не догадывался, что они могут делать что-то подобное. Все суррогаты это умеют или только некоторые? Чего еще я не знаю?
Я лезу рукой в карман и понимаю — у меня нет с собой аркана. И я не брал его с собой на вчерашний бал. Или брал? Я его потерял?
Я начинаю искать во всех ящиках, тумбочках, коробках для запонок. Я не могу его нигде найти.
— Нет, — шепчу я. — Нет, нет, нет…
Я проверяю одежду, в которой был на балу, и нахожу нечто внутри кармана пиджака. Небольшой шарик, завернутый в бумагу. Я разворачиваю его, и он падает мне в руку, гладкий и черный. На бумаге девичьим почерком с завитушками, который, скорее всего, принадлежит Люсьену, написано: От Ратников. Используй это, и тебя не заметят. Только в случае необходимости.
Я изучаю шарик, но хоть убейте, я не могу понять, что он должен делать, и когда он попал в мой пиджак. Я все равно кладу его в карман и продолжаю поиски аркана.
Спустя два часа, я плюхаюсь на диван. Как я мог его потерять? Конечно, Люсьен был немного надоедливым, но он доверил мне это удивительное устройство. Я напрягаю мозг, пытаясь вспомнить, где я видел его последний раз. Я говорю Джорджу, что хочу поужинать в комнате, и выпроваживаю его. Он удрученно осматривает, в каком состоянии находятся мои покои, учитывая то, что он все это будет убирать.
Как только он уходит, я вспоминаю. Вчерашним утром я разговаривал с Люсьеном перед балом. И положил аркан на прикроватную тумбочку. Я еще раз ее проверяю, чтобы убедиться, но его там нет.
Когда приходит Джордж с моей едой, я решаю, что у меня нет другого выбора, как спросить его.
— Джордж, ты случайно не видел камертон на моей тумбочке вчера?
— Да, видел, сэр. Он выглядел так, будто нуждается в полировке, поэтому я отправил его с некоторыми другими вашими вещами.
— Где он? — требую я, вставая.
— Он внизу, сэр, с остальным серебром.
— Принеси его мне. Сейчас же.
— Да, сэр, — говорит он с поклоном, а затем уходит. Я не могу есть, пока у меня нет его в руках, но к счастью мне не приходится долго ждать. В течение нескольких минут Джордж возвращается и отдает мне аркан.
— Спасибо, — говорю я, мое облегчение чуть ли не осязаемо. — На этом все на сегодня, Джордж.
— Мне прийти забрать вашу…
— На этом все на сегодня, — решительно говорю я снова. Джордж кивает и испаряется.
Я долго всматриваюсь в аркан, ожидая, чтобы он загудел. Гудел ли он, когда его полировали внизу? Но Люсьен сказал, что, скорее всего, не сможет со мной снова поговорить. Может, я могу попробовать с ним связаться?
Я стучу арканом по металлическому подносу и говорю, — Люсьен.
Ничего не происходит. Я пробую другие варианты, стуча им по разным предметам в комнате, прежде чем сдаюсь.
Ночь вступает в полные права, но я не могу уснуть. Я лежу на диване полностью одетый, прислушиваясь к тишине дворца, думая, приняла ли Вайолет сыворотку. Куда Люсьен ее отправит? И как?
Полагаю, что никогда не узнаю. Моя роль в этом небольшом плане исполнена. Интересно, позволит ли он мне оставить аркан. Я вроде как привязался к нему.
Затем я слышу крик. Я резко сажусь и подбегаю к двери комнаты. Снова доносится крик, громче и ближе на этот раз. Я очень тихо открываю дверь и крадусь по главному залу.
— ЭШ! — Голос Вайолет четкий и отчаянный, и она называет его имя снова и снова. Я мельком вижу двух Ратников, которые тащат ее к комнате, а затем, минуту спустя, доносится слабое эхо закрывшейся двери.