История Киева. Киев имперский
Шрифт:
Но, как и сегодня, в политике ничего нового придумывать не надо, царские дьяки свое дело вели профессионально, всеми способами, особенно ценными подарками, привлекая на свою сторону казацкую старшину и духовенство.
Т. Цюцюра, В. Золотаренко, Я. Сомко выступили против Выговского, и 17 октября 1659 года в том же Переяславе между московскими боярами и малолетним Юрием Хмельницким подписали договор (Переяславские статьи), в котором регулировалось политическое и правовое положение Казацкой Украины в составе Московии. Воеводы имели право стоять в Киеве, Нежине, Переяславе, Брацлаве и Умани. Другая часть казачества через год составила в Слободищах иной договор, в котором указанные выше воеводства входят на тех же условиях, но в Польшу. Так начался раздел казачества и подконтрольных ему земель на Правобережную (Польша) и Левобережную (Московия) Украину, что дало возможность этому временн'oму периоду получить подтвержденное историками название – Руина. Казачество, несмотря на разделение украинских земель по Днепру, старалось подчинить себе жителей противоположных берегов, воюя между собой, избирая каждый на своей стороне гетманов: левобережные – И. Брюховецкого,
Получив Киев в вечное подданство, Алексей Михайлович в 1669 году приказал учредить почту. Гонцов выбирали путем добровольного найма, и их содержание шло наполовину из казны. С 1674 года в Московии начали принимать письма в Киев, Нежин и Батурин, например, киевскому воеводе Г. Козловскому 5 апреля 1672 года вместе с разрешением мещанам и «всяких чинов людям с товарами в Польшу ездить». Тогда же царь дает грамоту на землю Киево-Братскому монастырю с его коллегией. Правителя можно понять, Московия на то время вообще не имела центра просвещения. Ртищев, Морозов, Никон вызывают из Киева образованных монахов для обучения в северо-восточных землях греческому и латинскому языкам, посылая со всего царства поданных на учебу в коллегию на Подоле, с которой на то время тесно связано зарождение народного духовного театра. Религиозные драмы и диспуты пользовались необычайной популярностью. На них была представлена пьеса об «Алексее, Божьем человеке», в честь царя – «в знамение подданства чрез шляхетную молодь студентскую в коллегиуме Киево-Могилянскому на публичном диалоге, 1674 года». Знаменитые выпускники первого учебного заведения восточного славянства: Епифаний Славинецкий (возглавил образовательный центр в Москве) и Симеон Полоцкий (он был учителем детей царя Алексея Михайловича, а потом стал духовным наставником царя Петра Алексеевича).
Московские правители исстари становятся главными жертвователями для киевских святынь. За это и славит их в своем «Киевском Синопсисе» архимандрит Киево-Печерского монастыря Иннокентий Гизель, в Киеве выпустивший первое издание в 1674 года, которое в отечественных школах почти на сто лет стало единственным учебником истории. При этом киевский воевода, князь Юрий Трубецкой пишет, что для вновь сооруженной на месте старой церкви Св. Георгия богослужебных книг «мало, потому что в Киеве многих церковных книг купить мы не добыли». Это продолжалось с первых контактов, еще со времен св. Петра Могилы, когда у московских царей, в виде «милостыни» выпрашивались книги. Как важное свидетельство уместно привести весьма красноречивые строки из «Описания Киева» Н. Закревского: «Набожность или тщеславие, добродушие или политика князей, государей или гетманов наполнили архивы магистрата и монастыри грамотами и привилегиями, но для просвещения жителей и улучшения города было очень мало сделано».
Вековой спор о принадлежности Киева
Спор о принадлежности Киева Московии или Польше шел почти полстолетия, эта неопределенность плохо сказывалась на жителях. В мирном договоре 17 марта 1670 Москвы с королем Михаилом Вишневецким было решено все спорные пункты, один из которых – принадлежность Киева – решить в будущем.
При царе Федоре Алексеевиче юридически и окончательно Киев отошел от Польши. Из-за того, что его короткое царствование, продолжавшееся всего шесть лет, пришлось на период между отцом и младшим братом Петром, про него все – от великих историков до простых людей, читателей романов о прошлом, – забыли. Царь Федор, умерший в 21 год, много знал про Киев, о котором ему часто рассказывал его учитель Симеон Полоцкий. Известно, что молодой царь любил петь во время службы на клиросе. Он по характеру очень походил на своего отца, иногда даже именовал себя «ваша тихость». Полоцкий приобщил Федора к западной культуре и внушил ему идею об особой гуманной роли царя – хранителя «истины и закона».
Федор Алексеевич всячески защищал киевских мещан. Стрельцы основали Стрелецкую слободу и, скучая без воинского дела, занялись торговлей, чему воспротивились местные жители. Приведу свидетельство протопопа И. Лукьянова: «В Верхнем городе живут воеводы, полковники и стрелецкие полки; в Нижнем городе все мещане; хохлы все торговые люди: тут у них и ратуша, и ряды все, всякие торги. Стрельцам в Нижнем городе не дают хохлы в лавках сидеть, только всякие товары в разнос продают. Утром все стрельцы сходятся на Подоле торговать. Вечером, перед вечернями, торгуют в Верхнем городе. Ряды у них свои и товара много». Подобное соперничество московитов не устраивало, поэтому они захватили несколько домов и устроили там торг. А одна команда стрельцов со своим командиром в течение года собирала с жителей налог и требовала подношений. Стрельцы захватили озера, не пускали рыбу ловить. Но весь ужас был в том, что они в центре Подола устроили баню, вода из которой стекала на улицы Нижнего города, и так постоянно находившегося в грязи. Как мы понимаем, деревянные тротуары из-за частых пожаров было запрещено выкладывать. Повсюду были «грязь и неподобство». Это изложили в кляузе царю в 1677 году. Он снизошел к киевлянам и приказал вывести стрельцов в Верхний город, бани снести и устроить там, где войт скажет, кроме того, сделать опись озер и распределить между жителями и гарнизоном. Дворы, захваченные стрельцами, продать мещанам, а если не захотят, поломать, уничтожить и место освободить.
Киевскому воеводе А. Головкину 10 июня 1679 года пришел указ Федора Алексеевича о заготовке провианта на зиму с предупреждением, чтобы «в сенных покосах… киевским жителям обиды не было».
Продолжая дело отца Алексея Михайловича, царь Федор III, для мира с Польшей, возобновил переговоры с польским королем Яном Собеским, и 3 августа 1678 года было положено: «Андрусовский мир продолжить до 1693 г.: в продолжение сего времени обеим сторонам стараться о заключении вечного мира. В вознаграждение за Киев и Смоленск царь Федор Алексеевич обещал королю дать 200000 руб. и уступить города Небеж, Себеж и Велиж». Однако только по договору 14 апреля 1686 года царей Иоанна V и Петра I был заключен «Вечный мир», по которому Польша уступала Киев, но при этом Москва должна была выплатить контрибуцию 146 тыс. руб., что было громадной суммой. Это было вызвано тем, что шла затяжная война с Турцией и Ян Собеский понимал, что без помощи московитов ему не сдобровать. Поэтому после долгих колебаний и, как свидетельствуют очевидцы, «горьких рыданий», были направлены послы Гржимальтовский и Огинский в Москву.
В 1687 году гетман Мазепа вступился за права магистрата, город был обязан давать большой акциз в казну, а те, кто хотел увильнуть (имелись в виду казаки), получали «поругание и на шкуру наказание», то есть битье плетьми у позорного столба.
Киевские воеводы Речи Посполитой: Константин Острожский – 1569–1608; Станислав Жолкевский 1608–1618; Томаш Замойский 1619–1628; Александр Заславский 1628–1629; Стефан Хмелецкий 1629–1630; Януш Тышкевич Лагойский 1630–1649; Адам Кисель 1649–1653; Станислав «Ревера» Потоцкий 1655–1658; Ян «Себепан» Замойский 1658–1660; Иван Выговский 1660–1664; Стефан Чарнецкий 1664–1665; Михал Станиславский 1665–1668; Анджей Потоцкий 1668–1673; Юрий Трубецкой 1673–1682; Феликс Казимир Потоцкий 1682–1684; Мартин Контский 1684–1702; Юзеф Потоцкий 1702–1744; Франциск Салезий Потоцкий 1756–1772; Станислав Любомирский 1772–1793; Юзеф Габриэль Стемпковский 1785–1791; Антоний Протаций Потоцкий 1791–1793.
Киевские войты
Во 2-й книге цикла «История Киева» был рассказ о киевских войтах и их тяжелой судьбе. О войтах, как избранниках горожан, всячески старались умалчивать, поэтому постараюсь осветить их деятельность во славу города и его обитателей. Остановились на Ходыках, а последним киевским войтом при польском правлении был Богдан Самкович. Это был уникальный случай, может быть, во всей всемирной истории. Самковичу пришлось защищать интересы жителей при короле Яне Казимире, потом при гетмане Богдане Хмельницком и, в конце концов, перед царем Алексеем Михайловичем. И он устраивал этих владык, которые награждали Самковича поощрительными грамотами. Так Ян Казимир 28 марта 1650 года писал, что войт и мещане «показывали нам права и привилеи, городу Киеву наданные. И били нам челом униженно, чтобыих права и привилеи мы милостиво подтвердили». Король подтверждал все права и привилеи, и изъявлял желание, чтобы «место, в сие время нынешние войны и мещане изнищенное и изубоженное умножение свое повседневно принимало». Хмельницкий издал 8 июня 1652 года грамоту, в которой сообщил, что берет под охрану «место свое столичное Киев» и строго-настрого указал не обижать его жителей. Получил киевский войт и царское благословение.
Следующим войтом был Данило Полоцкий (1660–1667). Его деятельность совпала с тревожным временем Руины, когда судьба Киева была шаткой и население очень страдало от московских «ратных людей» и не меньше от казаков. Вот и приходилось войту, защищая киевлян, хлопотать перед Юрком Хмельницким (за свободный проезд и торг), Брюховецким (освобождение от подвод) и Алексеем Михайловичем. У царя он выпросил 29 ноября 1665 года подтверждение Магдебургского права. Остались свидетельства борьбы киевлян во главе с войтом и с воеводой В. Б. Шереметевым. Василий Борисович безвозмездно забрал лес и рабочие принадлежности у мещан для строительства киевской крепости.
После этого войтом был Ждан Тадрына (1667–1677), при котором киевские мещане отправили «просительные статьи» Демьяну Многогрешному с просьбой освободить их от «воеводиного суда и ратных людей». Этот гетман хлопотал за Киев и просил не отдавать его «ляхам». Время было сложное, но с помощью войта Тадрины киевляне смогли добиться определенных успехов. Но прошло время, и жители, как положено во все века, стали жаловаться в Москву «на многие неправды и злосотворенные дела бывшего войта Ждана Тадрыны, поделанные так през него самого, яко и през жену его, в преступлении убийственном». Цари Петр и Иван послали гетману Самойловичу грамоту, где указывали скинуть Тадрыну с должности и привлечь его к ответственности согласно «уложения военного права», а киевлянам избрать нового войта, которым стал Иван Быковский. Но отставной войт не успокоился и продолжал свои злодеяния («беззаконные и изменные дела»), за что генеральный суд присудил его «скарать на горло» – так на то время называли головоотсечение, но гетман его помиловал. Тадрына подал челобитную, где жаловался на киевлян за самоуправство. Дело приняло новый оборот… Мещане продолжали сообщать, что Тадрына удрал в Польшу, и теперь «заарендовал разом с жидами место Чернобыль за 80 верст от Киева», и поэтому киевляне боялись, что он принесет им много бед. Тут и его жена тоже проявила свои гнусные качества: «Бурмистрских жен бивала нещадно, пекла железом и мордовала, а иных и на смерть поубивала…». Чем это закончилось – стерло беспощадное время…