История крестовых походов
Шрифт:
1229 г.
Несколько месяцев продолжались эти удивительные переговоры и наконец завершились так, как и следовало ожидать. Было заключено десятилетнее перемирие, на время которого Фридриху передавался Иерусалим с городами Назаретом, Вифлеемом и Тороном. Мусульмане имели право сохранять в городе мечеть и свободно отправлять свое богослужение. Княжество Антиохийское и графство Триполи в сделку не включались. Император обязывался сдерживать христиан от неприязненного отношения к мусульманам.
Когда стало известно об условиях договора, все сочли его нечестивым и святотатственным. Имамы, призывая имя халифа Багдадского, порицали перемирие, укравшее у них Святой город; прелаты и епископы от имени папы с жаром возражали против договора, допускавшего существование мечети
После этой странной коронации Фридрих отписал папе и всем западным государям о возвращении Иерусалима без пролития крови; в послании своем он всячески старался возвысить блеск и достоинство своей победы, увенчавшей все надежды христианского мира. А патриарх в то же время писал Григорию и всем христианам, изображая стыд и бесславие заключенного Фридрихом договора. Первосвященник, получив это послание, оплакивал приобретение Иерусалима столько же, как раньше оплакивал его потерю, и уподоблял нового короля нечестивым царям Иудейским...
Фридрих не мог долго оставаться в Иерусалиме, который оглашался проклятиями в его адрес, и вернулся в Птолемаиду, где, впрочем, также нашел непокорных подданных, поскольку патриарх и духовенство наложили на город интердикт на все время пребывания в нем императора; уже не раздавалось ни звона колоколов, ни церковного песнопения, печальное безмолвие царило повсюду. По необходимости Фридрих вступил в мирные переговоры с жителями Птолемаиды, но они не дали положительных результатов и лишь ожесточили императора: он повелел запереть городские ворота, запретил подвоз хлеба, изгнал тамплиеров и выпорол нескольких непокорных монахов-доминиканцев. Естественно, что и в Птолемаиде Фридрих чувствовал себя неуютно, да к тому же он ежедневно получал вести из Италии, призывавшие его в Европу. Оказалось, что в его отсутствие значительные военные силы под папскими знаменами и руководимые Иоанном Бриеннским, пылавшим местью и мечтавшим утраченный королевский титул сменить на императорский, вторглись в Южную Италию. Они громили города, выжигали села, увечили пленных и предавались всевозможным буйствам. Фридрих простился с нелюбезными птолемаидцами и поспешил в Европу. Его отъезд вызвал в городе бурную радость.
Историк не может не испытывать недоверия к слишком обильной хуле современников в адрес Фридриха II, хотя конечно же не все здесь было клеветой и ложью. Христиане могли укорять Фридриха, что он и пальцем не шевельнул ради сохранения завоеванного, что он занял Иерусалим лишь с целью упразднить папу, что он обманул доверчивых, призвав их в город, который не собирался ни укреплять, ни защищать. Нельзя не заметить, впрочем, что сам Фридрих весьма мало ослеплялся своими победами и о Крестовом походе, который возглавлял, отзывался в иронически-насмешливом тоне, равно изумляя христиан и мусульман.
Возвратясь в Европу, он обрел войну более жестокую, чем та, которую только что окончил в Азии. Папа успел поднять всю Ломбардию, а Иоанн Бриеннский полностью хозяйничал в Неаполитанском королевстве. Прибытие Фридриха положило конец успехам его врагов. Оно воодушевило его сторонников и позволило собрать разрозненные силы. Император выиграл несколько сражений и рассеял войска коалиции.
1230 г.
Папа, пришедший в ярость при этом известии, в ответ нанес сопернику моральный удар, каких еще не бывало: он объявил отлученными от Церкви не только Фридриха, но и всех, кто имел с ним какие-либо отношения. Дальше идти было некуда. Император понял это и решил сделать
1232, 1234 гг.
Между тем христианское население Иерусалима, остававшееся беззащитным, одолевало Запад мольбами о помощи. Григорий созвал в Сполето Собор, на котором присутствовали император и высшее духовенство Константинополя, Антиохии и Иерусалима. Собор призвал к новому походу, несмотря на перемирие с каирским султаном, а папа направил главным мусульманским правителям призыв обратиться в христианство. Этому наивному жесту сопутствовала рассылка по всем западным государствам проповедников – монахов францисканского и доминиканского орденов. Вторая из этих акций имела не больший успех, чем первая: люди поостыли к безрезультатным предприятиям, больше не поддавались пропаганде и не желали давать последних грошей, которые, по общему мнению, застревали в карманах монахов.
1235 г.
И все же во Франции, где заканчивались Альбигойские войны, несколько знатных баронов, не желая сидеть без ратного дела, объединились для новой священной войны.
Их возглавил Тибо, граф Шампанский и король Наваррский, сын того Тибо, который умер накануне Четвертого крестового похода. Талантливый поэт и трубадур, он желал выполнить обет, данный отцом, и был готов покинуть свою даму сердца во имя другой Дамы – Матери Иисуса Христа:
Будь добра ко мне Царица Небесная,Я потерял ради Тебя царицу души моей... –скандировал он в своей очередной сирвенте.
Трубадуры и менестрели аплодировали королю Наваррскому и были готовы его сопровождать. Но кроме них вызвалось еще несколько представителей знатных родов, в том числе герцоги Бретанский и Бургундский, графы де Бар, Сансеррский, Неверский, Монфорский и другие. В то время когда они готовились к походу, раздался новый вопль. На этот раз он шел из Константинополя.
1238 г.
Латинская империя трещала по всем швам. Греческие монархи Никеи и Эпира, равно как и их союзники болгары, непрерывно наступая, свели ее пределы к городу с окрестностями. После смерти очередного императора, оставившего малолетнего наследника, судьбой гибнущей империи решил заняться неутомимый Иоанн Бриеннский. Потерпев фиаско в Италии, он кинулся на защиту Константинополя и даже выиграл несколько сражений, но, не располагая достаточным войском, обремененный годами и болезнями, умер среди развалин империи, приняв на смертном одре одежду францисканского монаха. Судьба его примечательна: простой французский рыцарь, занимавший в течение нескольких дней два колеблющиеся престола, зять двух королей, тесть двух императоров, Иоанн оставил после себя одни лишь воспоминания о своих бесплодных подвигах и сумбурной жизни. Новый император, юный Балдуин, бежал из своей столицы и прошел всю Европу, униженно умоляя о помощи. От него все отмахивались, и лишь Григорий IX, тронутый его убожеством и не желавший утрачивать власть над латино-византийской церковью, провозгласил новый поход, на этот раз – для «освобождения» Восточной империи...
Поразительное зрелище! Еще не закончились приготовления к одному походу, а крестоносцев уже призывали в другой! Правда, папа старался объяснить, что путь в Иерусалим лежит через Константинополь, но это никого не убедило. Среди баронов и рыцарей начался разброд: одни по-прежнему стремились в Палестину, другие, предпочли Византию, третьи, пребывали в нерешительности.
1239 г.
Все же партия короля Наваррского, составлявшая большинство, не желая терять времени, направилась в Марсель, чтобы оттуда переправиться в Азию. Каково же было изумление крестоносцев, когда в Лионе их нагнал папский легат, который от имени Григория IX запретил им следовать дальше, отменяя поход в Палестину! Не успели они оправиться от изумления, как прибыли нарочные Фридриха II с тем же требованием – приостановить начавшийся поход!..