История Мари. Настоящее
Шрифт:
Оставив вещи и расписавшись в журнале, мне вручили белый халат и повели на экскурсию. Калина еще не раз назвал Жрицу Викторией, отчего я не заметно вздрагивала. Ну ненавистно мне это имя и с этим ничего не поделаешь. Точнее само имя нормальное, но одна ведьма Вики, так осточертела мне, что теперь и имя вызывает ненависть.
Слова директора психбольницы я слушала в пол уха. Коридоры были пусты, словно нет никого в здании. Директор сначала рассказывал саму историю больницы, что было до и как он его купил. О первых пациентах он тоже рассказал.
– Здесь нет
– То, что вы их не видите, не означает, что их нет. – подмигнул мужчина – Думаю с самими больными вам встречаться не стоит, но я готов вам показать вам интересные истории.
– Доктор я не думаю, что это уместно. – зашептала девушка
Я сделала вид, что не слышу их заинтересованная рисунками. Девушка пыталась отговорить его от этой глупости, чисто из-за того, что я ничего не записываю и вообще странная. Ухмыльнувшись, я вкратце я перерассказала всю нашу беседу и ухмыльнулась. Их челюсти валялись на полу от шока.
В кабинете все было в темных тонах. Мягкие кожаные кресла, круглый стол и больше ничего. Подойдя к стене, Калина вставил ключ, и дверца открылась.
– Вся документация хранится в этих стенах. Если лечебница загорится, ничего не спасти.
– Возможно оно и к лучшему. – прошептала я, принимая папки
По словам директора, Вулкания, то есть Виктория сама отбирала эти дела. Мне пришлось внимательно пролистать около двадцати не тоненьких папок, чтобы определить, что так заинтересовало подругу. Отгадка нашлась в последней папке.
«Тимофей Дмитрич из деревни Семиозорье. Считает, что сейчас 17.. год. На улице бросался на людей с криками, что скоро за ним придет Кровавая Леди, чтобы убить. По его словам эта леди сжигала людей с помощь магии, но детей не обижала. Тимофей Дмитрич считает, что виноват перед ведьмой, и она обязательно отомстить ему.»
– Как интересно.
– Да. Он вечерами рассказывает, что на самом деле ведьма была доброй и знала, что они убьют ее. Он не хотел бросать первый факел, но против толпы не попрешь.
– На фото он в странной одежде.
– Таким его привезли правоохранительные органы. Там есть его картины. Говорит, что если много раз хорошо нарисует Кровавую Леди, то она его простит. Я же считаю, что рисование его просто успокаивает и не дает впадать в припадки.
Я слушала внимательно его, просматривая рисунки. Он рисовал исключительно углем и скажу честно, это первые портреты, что мне понравились. Тимофей Дмитрич сумел показать всю волну эмоции происходящих в моей душе, отразив ее во взгляде или мимике.
– Я хочу с ним поговорить. – без эмоционально произнесла я
– Хорошо, но предупреждаю …
– Я всего лишь хочу посмотреть на него.
Что-то Калине не понравилось в моем взгляде, раз он вздрогнул и после согласился проводить меня до палаты больного.
Тимофей Дмитрич не любил гулять и пока все были на прогулке, он рисовал. Над ним смеялись и врачи, и больные, но он верил, что еще немного,
Этот мир, в котором мужчина оказался, ему совсем не нравился. Слишком шумный, злой и куда-то спешащий. Когда его доставили в лечебницу, он успокоился. Во снах ведьма из прошлого, приходила к нему, лишив покоя. Поняв, что словами не вымолвить прощения, он стал рисовать. Единственное, что Тимофей Дмитрич сразу для себя решил, так это не рисовать ее злой и казнь.
– Я нарисую ее настоящей. Той, которой она была для детей. И той какой встретила меня у камня подношений. – пообещал он сам себе, когда ведьма приснилась ему в первый раз
Тимофей Дмитрич очень удивился, когда вошедший главврач сказал, что к нему пришли гости. Поначалу решил даже не обращать внимание, продолжая рисовать, но что-то заставило его оглянуться. Перед ним стояла женщина, которую бывший трактирщик тут же узнал и уронив грифель, мужчина побледнел очень сильно.
– Ты пришла убить меня, Кровавая Леди? – спросил он испуганно, но вдруг расхохотался и попытался наброситься на девушку – Сдохни ведьма. Мы убили тебя один раз, убьем и еще раз. Нынешняя ты не способна на добро, ты истинное зло. Умри.
Когда он выговорился, то потерял сознание, обмякнув в руках санитаров. Калина, который закрыл меня собою, пылал гневом. Ну, а я еле сдерживала смех.
«Что бы он не сказал, это смешно. Нападение – это лучшая защита, вот только боишься ты больше. Ничего, так даже лучше.»
– Прошу прощения. Такое у нас в первые.
– Ничего страшного. У него явная боязнь алого цвета.
– По его словам, та женщина была огненной ведьмой и всегда ходила в красном.
Уехала я через час. Директор напоил меня чаем, сто раз извинился и много чего еще рассказал.
Выйдя на улицу, я вздохнула полной грудью и села в машину. Вулкания по-прежнему была не доступна, и я очень злилась. Что бы мой план прошел успешно, мне необходима ее помощь. Но в итоге справилась сама.
Появившись по среди ночи в коридоре, я взмахнула руками. Теперь у меня есть три минуты, чтобы найти его и сбежать, до того, как здание вспыхнет как свечка.
В нужной мне палате было темно и очень тихо.
– Я ждал тебя. – донеслось тихое с ближайшей постели
Если бы в палате не было так темно, он мог увидеть, как напугал меня. Повернувшись к нему лицом, бесшумно «подплыла». Тимофей Дмитрич смотрел на меня, сидя на койке.
– Я знал, что ты …
– Заткнись. – прошипела я – Ты просил прощения и покоя? Вот я и пришла. Пойдешь со мной? – я протянула руку, а он задумался – Решай быстрее, сейчас или никогда.
Мужчина взял меня за руку, и мы исчезли из здания. На следующий день в новостях сообщили, что никто не выжил. Ох как мне было плохо от этой новости, вы не представляете. Я же хотела устроить неразбериху, а получается убила невинных. Мужчину я переместила в дом тысячи дверей и погрузила в сон. Ксирон, зная о своей роли, стал читать будущему домовому разные истории. Одну я даже осталась послушать, присев поближе к рассказчику.