История Мариан
Шрифт:
Я вскрикнула, внезапно поняв и безуспешно пытаясь освободить свою руку.
– Ты использовал меня как приманку!
– Ты сама себя сделала приманкой, - ответил он. – Когда кричала и шумела ночью. Мы просто ждали, когда появится это существо. Тебе повезло, что мы были поблизости.
– Что… это… было? – спросила я, начиная от этого уставать. Он не отвечал на вопросы прямо, как и Линдир.
– То, что осталось от гоблинов в этой эпохе. Созданий тьмы, - добавил он, когда стало очевидно, что я не поняла. О да, это всё объясняет…
Он
Из темноты вышел Ородрен. Остановившись перед высокорослым эльфом и приложив руку к сердцу, он слегка склонил голову и сообщил, что от существа избавились, обращаясь к эльфу «Владыка Халдир» с великим почтением. Ородрен вернул его одежду и мою, которую принесли с другого берега. Я оказалась права.
Правитель Метентауронда взял одежду и распорядился продолжать охрану от непрошенных гостей.
– Вы были здесь всё время, не так ли? – упрекнула я Ородрена. Он только поднял брови и усмехнулся через плечо, уходя.
Я дрожала от холода. Владыка эльфов продолжил осматривать мою руку. Кажется, он совсем не замёрз.
– В этот раз посиди спокойно, - сказал он и посмотрел на меня, как на непослушного ребёнка.
Он зачерпнул ладонью воду из озера и смыл кровь с моей руки. Затем, прижав руку прямо к ране, он сконцентрировался на чём-то, наклонившись ко мне. Его лоб почти касался моей щеки, глаза были закрыты. Он тихо прошептал что-то на эльфийском языке. От ощущения его близости моё сердце забилось быстрее. Я вдыхала чудесный запах его волос. А потом почувствовала странное, но приятное тепло, разливавшееся по плечу. Когда он поднял голову и убрал руку, рана полностью исчезла.
Я с изумлением посмотрела в его тёмные блестящие глаза.
– Если ты можешь так делать, почему Линдир говорил, что твой народ болеет? Ты не можешь сделать то же для них?
– Это – болезнь Земли, она сказывается и на людях, и на эльфах.
Его глаза сверкнули гневом и печалью.
– Их нельзя исцелить таким способом. Сначала нужно исцелить саму Арду.
Он встал и подвёл меня к месту, куда падало пятно лунного света, и стал с интересом рассматривать бриллиантовые серьги, которые я носила.
– Что означают эти камни? – спросил он.
– Означают?.. – повторила я, пытаясь понять, о чём он спрашивает. – Они не имеют особого значения, они мне просто нравятся. Это украшение.
Его молчаливый взгляд очень красноречиво говорил о том, что он думает о ношении драгоценностей, не имеющих значения.
Потом ему на глаза попалось кольцо Джейсона на моей шее. Он быстро пробежал пальцами по кольцу, поднял мои руки и коснулся потёртого тонкого золотого кольца на левой руке, вопросительно глядя на меня.
Я объяснила, что это обручальное кольцо.
– Ты обручена с другим? – резко спросил он.
Уже нет, ответила я, не понимая, почему он так отреагировал. Мой муж умер,
– Мои соболезнования, - сказал он. В его голосе появился намёк на нежность. Он поднял свой плащ и накинул мне на плечи.
Это было неожиданно.
– Спасибо, - прошептала я.
– Итак, - сказал он после того, как мы оделись, отойдя от меня и оценивая ледяным взглядом. Вся нежность, которая мне послышалась в его голосе, исчезла, уступая место насмешливому, презрительному смирению. – Вот кого привёл мне брат.
Я передумала: он был не просто высокомерным, он был надменным; эльф или нет, он ещё один надменный деспотичный блондин с манией величия. Я посмотрела на его длинные роскошные волосы, отливающие серебром. Наверно, он мог часами стоять перед зеркалом и любоваться собой. Я была идиоткой, когда, как зачарованная, смотрела на него с открытым ртом. И он это заметил.
– Ты нарушила неприкосновенность Линлуина не единожды, а дважды. В первый раз ты не знала наших законов, и я мог бы закрыть глаза на твой проступок. Однако, - он сделал паузу, подойдя ко мне, - в этот раз ты полностью осознавала наш запрет и намеренно нарушила его. Я не могу оставить подобную наглость безнаказанной.
Он перевёл дыхание, чтобы продолжить, тем самым давая мне возможность поспорить с ним.
– Если бы вы ответили, когда я звала, у меня бы не было причин…
– Молчи, смертная! – оборвал он, останавливаясь и глядя на меня сверху вниз. – Я правитель этих земель, и я должен поддерживать закон. Твои ничтожные извинения не имеют значения.
Каким же противным может быть эльф, подумала я, начиная закипать от всей этой несправедливости. Да, меня сильно влекло к нему, но это не значит, что он должен мне нравиться. Нет, я твёрдо решила, что он мне ни капли не нравился. Он невыносим.
– Это Америка, - дерзко напомнила я, гордо подняв подбородок, - и ты не мой правитель. Правителей мы выбираем, иначе и быть не может.
– И вы довольны своим выбором? – язвительно спросил он.
– Иногда, - честно ответила я. – Полагаю, мнения на этот счёт у всех разные.
Некоторое время он достаточно серьёзно обдумывал мой ответ.
– Я тоже был однажды избран. Это было очень давно. Запомни: сейчас ты не в Америке. Ты в Тар-Караноне, старейшем и величайшем из всех лесов, любимом Йаванной больше всех остальных, которые ещё есть в Арде.
Я обратила внимание, что он достаточно осуждающе произнёс слова «ещё есть».
– Если ты желаешь войти в Метентауронд, то должна без вопросов признать мою власть.
У меня не было никакого желания падать ниц в знак вечной преданности. Но, в конце концов, зачем я тогда вернулась? Наверно, я должна хотя бы поклониться. Поэтому я упрямо возразила, что признаю его власть, если она обладает мудростью. Он должен заслужить моё уважение.