История меняет свой путь
Шрифт:
– Не думай о своей тревоге, Оби-Ван,– посоветовал старший.– Концентрируйся на том, что происходит здесь и сейчас.
– А магистр Йода говорит, что мне следует думать о будущем…
– Но – не за счет настоящего,– возразил посол.
Он выжидающе смотрел на учителя. Квай-Гон же с любопытством смотрел в иллюминатор.
– Главное – течение живой Силы, мой юный падаван,– наконец сообщил он.
– Да, учитель… Как, по-вашему, отреагирует наместник на требования канцлера? – мастер Джинн коротко пожал плечами. – Неймодианцы трусливы. Переговоры будут
*
Наместник Ганрей был в шоке от сказанного. Он замер на месте и смотрел на робота-секретаря, словно потеряв дар речи. Собственно, так оно и было. Он надеялся, что его помощник Даултай что-нибудь скажет. Но и тот застыл, будто в спячке, и только мелко-мелко помаргивал. Пришлось собрать в кулак жалкие капли собственной силы воли. В конце концов, он – наместник.
– Чт’о? Чт’о ты говор’ишь? – скрипнул Нут Ганрей.
Роботы-секретари, хотя и отличались излишней эмоциональностью, но все-таки были дроидами, поэтому злой взгляд наместника не вызывал у Т-4ПО никаких реакций.
– Послы – джедаи,– послушно повторил он предыдущее сообщение.– Один из них мастер. Я уверен в этом.
– Я так и зн’ал! – первым в истерику ударился Даултай, поэтому наместнику хватило времени и сил удержаться от того же.– Они с’илой нав’яжут н’ам соглаш’ение! Игр’а ок’онч’ена! Вс’е проп’хало!
Какое-то время наместник Ганрей наблюдал, как помощник судорожно мечется по капитанскому мостику, заламывая руки, а потом сделал успокаивающий жест.
– 3амолч’и! – приказал он. Даултай прекратил бессмысленную суету, но, судя по бегающему безумному взгляду, едва ли был способен воспринимать чьи-то слова адекватно.– Мог’у спор’ить, Сенат нич’его нье зн’ай’эт о д’ейств’иях канцл’ера. Отвль’еки их. Я свяж’ус с Д’артом Сид’иусом.
– Ты в св’ойом умйе?! Я не ост’анусь с двум’я джед’айями! Пошл’и дроида, – махнул рукой помощник.
Для храбрости вызвали еще одного – Руне Хаако.
«Хорошо», – подумал наместник. Он не так легко впадает в панику, как Даултай. С ним можно вести дела. Не всегда и с оглядкой, но все-таки можно. Дом Ганрей торгует с домом Хаако уже добрых четыре столетия. Традиция…
Они втроем уединились у пульта голографической связи, прогнав оттуда операторов. Нельзя сказать, что кто-то запротестовал, они все просто горели желанием убраться подальше, чтобы даже слова не слышать из переговоров с таинственным союзником. Несмотря на предосторожности, о самом факте существования союзника стало известно всему персоналу, хотя никто не осмеливался делиться впечатлениями и домыслами с соседями.
Настройка, запрос и на панели загорелся зеленый огонек: запрос удовлетворен, и перед троицей зябко ежащихся заговорщиков возникло пятно света. Свет сформировался в фигуру человека в плаще с опущенным капюшоном. Покатые плечи, острый подбородок, тяжелые складки плаща скрадывают очертания, тень почти полностью закрывала лицо. Капитан «Консульского» сказал бы, что таинственный собеседник чем-то неуловимо похож на её пассажира.
– В чем дело? – громыхнул гулкий голос.
– Послы Республики – джед’айи… – просипел он.
– Джедаи…
Он как будто бы и не удивился. Наоборот, только что его голос был подобен раскатам грома на Дромунд-Каасе, а теперь вот больше похож на шуршание ветра в барханах Татуина. – Вы уверены?
– Да… их опозн’али, – нервно сказал торговец.
Он даже не стал говорить, что послы не слишком скрывали факт принадлежности к Ордену. Правда, и не афишировали.
«Пока все идет неплохо», – решил наместник и тут же выругал себя за поспешность. Истерику закатил, как и ожидалось, Даултай:
– В’аши пл’аны пошл’и пр’ахом, Д’арт С’идиус! Блок’аду н’адо сн’ять! Мы не см’ейем идти прот’ив джед’айев!
Фигура в плаще слегка колыхнулась, словно от порыва ветра.
– Значит, ты предпочитаешь пойти против меня? – прошелестел бесплотный голос. – Я восхищен. Наместник!
Нут Ганрей торопливо оттер плечом незадачливого помощника.
– Да, влад’ика?
– Я не желаю, чтобы этот чахлый слизняк еще хотя бы раз попался мне на глаза. Вы поняли меня, наместник? – фигура ситха чуть склонилась вперёд и Ганрей почувствовал, как на его коже выступает холодный липкий пот. Он смог лишь проговорить:
– Да, влад’ика.
Ему даже не пришлось отдавать распоряжение, Даултай с присущей ему прытью уже несся прочь из командного центра. Его хламида развевалась, а плоское лицо стало еще зеленее.
«Слизняк, – повторил про себя Нут Ганрей. – Но что еще можно было ожидать от младшего отпрыска второсортного дома. Они торгуют всего десяток-второй лет. У них нет традиций».
Дарт Сидиус подождал, когда за незадачливым помощником закроется дверь, потом возвестил:
– Поворот событий неудачен, но не фатален. Мы должны ускорить выполнение наших планов, наместник. Приступайте к высадке войск.
Нут Ганрей покосился на Руне Хаако. Тот из последних сил пытался сделать вид, что невидим и неслышим.
– Ах, влад’ика, конечно, но… – неймодианец на секунду замолчал, подбирая слова. – …но разв’е эт’о законно? – закончил он мысль, выждав паузу, достаточно длинную, чтобы Дарт Сидиус укрепился в мысли о его трусости.
– Я позабочусь о законности, – голос тени в плаще вновь окреп.
– А джед’айя?
Голограмме крайне сложно стать темной, но у Нута Ганрея сложилось впечатление, будто фигуру в плаще заволокло Мраком.
– Канцлеру не следовало впутывать их,– произнес Дарт Сидиус ровно и спокойно. От этого голоса все, кто был на мостике, ощутили дыхание смерти на своём загривке. – Убейте их. Немедленно.
– Да. Да, влад’ика. Как прик’аж’ете… – торговец поклонился, но голограмма уже истаяла. Некоторое время наместник смотрел на опустевший диск передатчика пустым взглядом, а потом повернулся к Хаако.
*
– Они всегда заставляют себя так долго ждать? – недовольно спросил Оби-Ван, разглядывая звёзды в огромный транспарастиловый иллюминатор.