История одного приключения
Шрифт:
Альберт осмотрелся, на его лице появилась довольная улыбка. Казалось, дом Арчибальда произвел на него впечатление.
Гостиная, как и все поместье лорда Томсона, хоть и имело двухсотлетний стаж, благодаря стараниям его жены, было выстроено и обставлено в современном георгианском стиле. Стены были обшиты гигиеничной панелью светлого дерева, комнаты обставлены чиппендейловской мебелью. Но все же прошлый стиль в духе французских особняков с множеством зеркал и гобеленами никуда не исчез и удобно сочетался, придавая интерьеру дома особый шарм и изящество.
Граф вышел вперед и поприветствовал гостя.
– Сэр Альберт, как доехали?
– Спасибо. Сегодня дороги решили нас пощадить.
Он искоса взглянул на Марибель. Граф заметил это и направил руку в сторону женщин.
– Разрешите представить – моя семья: моя жена Лидия, дочери София и Марибель.
Женщина присели.
Альберт повернулся, отвесил поклон, внимательно осмотрел Марибель с ног до головы, остановив свой взгляд на ее лице. Его верхняя губа слега приподнялась, зрачки расширились, и глаза стали еще темнее. Он продолжал лукаво улыбаться, но что-то странное появилось в его взгляде, то, чего раньше Марибель не видела. Ни один мужчина не смотрел на нее так. Что это? Праздный интерес? Восхищение? Колючий, липкий страх пробежал по ее спине, ноги подкосились, и девушка подумала, что вот-вот упадет.
– Сэр Альберт Крамб, – продолжал Арчибальд, – баронет, мы познакомились несколько дней тому назад.
Альберт смотрел на нее несколько секунд, не отрываясь. Затем резко перевел взгляд на Арчибальда. Марибель облегченно выдохнула и закрыла глаза, в висках у нее звенело, как после удара.
Все присутствующие заметили его странное поведение. Граф попытался прервать затянувшуюся паузу.
– Сэр Альберт недавно вернулся из поездки по Индии.
– Правда? – изобразила интерес Лидия.
– Да, – Альберт повернулся к двери и хлопнул в ладоши. – И это мой подарок вам.
Слуга внес в гостиную большой поднос, на нем стояло что-то высокое и вытянутое, бережно прикрытое белой тканью. Альберт сорвал салфетку, и все восхищенно ахнули. На подносе стояла клетка, а в ней сидел большой попугай. Он был необычного зеленого цвета с желтым хвостом и красно-серыми кончиками перьев.
Все присутствующие леди бросились к клетке и стали рассматривать попугая. Обстановка разредилась, и Марибель немного успокоилась. Ей очень понравилась птица. Она просунула палец в клетку и погладила попугая по грудке. Он взъерошился и издал странный звук:
– Мока!
– Это его имя, – Альберт не отрывал глаз от Марибель. – Он может запоминать и повторять услышанные им фразы. Он очень домовит и невероятно верен свои хозяевам. Уже если привыкает к кому-нибудь, то это на всю жизнь. А еще он способен, как почтовый голубь пересекать долгие расстояния.
София и Марибель стали по очереди просовывать руки в клетку и даже не заметили, что рядом с ней на подносе лежит подзорная труба графа. Альберт поднял ее и протянул Марибель.
– А это подарок лично для мисс Марибель. Я почему-то решил, что вам он понравится.
Девушка покраснела, искоса взглянула на отца и сглотнула слюну. Арчибальд вопросительно посмотрел на дочь, но решил оставить расспросы на потом.
– Что ж, – обратился он к Альберту, – я думаю, вам стоит увидеть мой кабинет.
Альберт еще раз поклонился присутствующим дамам и вместе с Арчибальдом вышел из гостиной.
После недолгого молчания, придя в себя от первичного испуга, Марибель и София посмотрели друг на друга, засмеялись и, держась за руки, выбежали из дома.
Оказавшись в кабинете, Арчибальд обошел свой письменный стол, сел в кресло и показал рукой Альберту на стоящий рядом стул. Но баронет предпочел не садиться. Он медленно прошелся по кабинету, внимательно рассматривая его. Окна были плотно занавешены темными шторами. Даже в светлое время суток граф предпочитал работать со свечой. Вдоль стен стояли два длинных шкафа, которые вплотную были заставлены книгами. Альберт внимательно пробежался глазами по библиотеке. На самом деле, его совершенно не интересовали ни книги графа, ни интересы, ни собственно сам граф Арчибальд Томсон. Но определенные, общепринятые правила приличия заставляли его делать это.
– Какое редкое имя «Марибель», – начал осторожно Крамб, посчитав, что уже достаточно времени уделил ее отцу.
– Да, ее мать была испанкой, женой моего лучшего друга. Они умерли, и я удочерил ее в возрасте десяти лет.
– Испанка? – Альберт не мог скрыть своего приятного удивления. – Она наполовину испанка? Фантастика!
Альберт отвернулся к книжному шкафу, чтобы скрыть свою радость. Хоть одна приятная новость за день. Сказать прямо, Марибель не произвела на него должного впечатления. Конечно, она не была уродиной, но и не красавицей тоже. Явно уступала своей сестре. Слишком худая, с маленькой грудью, – не из тех девушек, на которых он обращает свое внимание. Но испанка, пусть и полукровка! Южный темперамент! Как он сразу не догадался, у этой девицы явно есть характер. Хотя бы их семейная жизнь будет не скучной.
Арчибальд не понимал такого странного восхищения происхождением дочери, но явная заинтересованность баронета ее персоной, польстила ему.
4
Джек и Питер стояли в порту. Последние приготовления к путешествию подходили к концу.
Джек с нескрываемым восхищением рассматривал свой корабль. Тот трафаретный, пусть и красивый маленький фрегат, что еще недавно он держал в своих руках, был жалким шаблонным подобием той силы и мощи, что стоял пред ним сейчас. Такой огромный трехмачтовый корабль может рассечь даже самые стремительные волны, выдержать самый серьезный шторм. Джек с мальчишеским задором уже успел обойти его вдоль и поперек, подняться на самую высокую точку, и спуститься в трюм. Только так он почувствовал, что его детская мечта начала сбываться.
Питер не сильно разделял юношеского запала друга и подошел к вопросу прагматично. Он решил непосредственно принять участие в подготовке: ознакомился со списками пассажиров, проверил надежность предоставленного судна, проконтролировал поставку продовольствия и других необходимых запасов.
Стоя на мостике сегодня, он лично следил за тем, как рабочие грузили бочки и мешки на корабль. Он так был погружен в работу, что не заметил, как к нему подошла одна миловидная особа. На ней было темное дорожное платье, шляпка, а в руках она держала маленькую тросточку. Девушка встала позади и стала наблюдать за его работой, в надежде, что он обернется и лично обратится к ней. Но Питер не оборачивался. Убедившись, что этот человек, если и не является здесь главным, то, хотя бы, имеет большие полномочия, она постучала ему по плечу своей тросточкой. Питер повернулся и вопросительно посмотрел на нее.
Девушке на вид было лет двадцать пять. Она была симпатичная, фигуристая, выше Питера на целую голову, с серыми глазами и пепельным цветом волос. А кожа у нее была настолько белая, как слоновая кость. А еще она имела такой живой, острый взгляд, который быстро передвигался от Питера к кораблю, к матросам, по порту и снова к Питеру. Девушка улыбалась, но скорее это была деланная, дежурная улыбка, чем акт приветствия. К тому же она отстранилась от него на шаг, откинув руки назад ладонями к небу, и посмотрела на Питера с легким презрением, словно перед ней стоял не человек, а недоразвитое низшее существо.