История одной деревни
Шрифт:
Из вышесказанного следует, что деятельность комсомольских организаций не сводилась только лишь к политической агитации и пропаганде, но и предполагала приносить вполне реальную пользу.
Анна Горная, одна из первых комсомолок Джигинки, вспоминала, что прием в комсомол проходил в два этапа: сначала в комсомол принимали в сельской комсомольской ячейке, а потом на лошадях новоиспеченных кандидатов в комсомол везли в Анапу, в райком комсомола. Кстати, нам сегодня может казаться, что весь процесс приема в комсомол в то время был суровый, заорганизованный и неулыбчивый. Но из воспоминаний той же Анны Горной узнаем, что это было, конечно, ответственное событие в их жизни, но и радостное. Счастливое даже событие. А дальше комсомольцев ждали конкретные дела. И первым делом комсомольцы открыли на селе новую избу-читальню. Был организован и кружок по ликвидации безграмотности. И это было важно.
Комсомольский актив Джигинки
Из книги «История немцев России»
«…В комсомольских организациях проходили школу политического воспитания. Оказывая помощь партийным ячейкам в проведении хозяйственно-политических мероприятий (хлебозаготовки, создание различных семенных фондов и др.), учась в школах и кружках политграмоты, вместе с тем комсомольские ячейки проводили культурно-просветительскую работу, активно участвовали в борьбе за ликвидацию безграмотности, в благоустройстве населенных пунктов, занимались военно-патриотической работой…»
Молодое
Из воспоминаний Андрея Пропенауэра
«…Все мы были малограмотные или совсем неграмотные…»
(Вот и причина этого энтузиазма. Грамотные к ним не шли. – Альфред Кох.)
И это в немецком-то селе, где образование всегда было в приоритете! Все же годы войн, революций, выживания не прошли даром. Но комсомольцы были еще и довольно мечтательными молодыми людьми. Им хотелось не только уметь складывать буквы в слова и зубрить таблицу умножения. Они мечтали о большем – задумали создать свою балетную школу. По меньшей мере балетный кружок.
Занятия в балетном классе проводили сестры Шнеэ. История умалчивает, в какой мере они были знакомы с балетным искусством. Но так ли это важно? В балете, пожалуй, главное даже не умение тянуть ножку и знание хитрых позиций, а полет души. А полета души в балетном кружке Джигинки было сколько угодно. Вот только помещения подходящего для всех творческих идей не было. Тогда и созрело решение построить своими силами клуб. Вскоре был образован и свой драмкружок.
Не всегда, разумеется, репертуар драмкружка строился на классических произведениях, не всегда воспевал вечное и прекрасное. Чаще всего приходилось довольствоваться сиюминутным и злободневным. И совсем не прекрасным. Но тем не менее успех джигинского драмкружка был оглушительным. Его приглашали на разные сценические площадки. Хотя чаще всего сценическими площадками служили полуразвалившиеся сараи, а декорациями – окрестные поля, небо и промозглый ветер. Но искусство – волшебная вещь. Когда есть искусство, то любые неудобства в расчет не принимаются.
Между прочим, еще в самом начале своих выступлений артисты драмкружка поставили перед собой цель – заработать на духовой оркестр. Это было не той мечтой, которая «сегодня в газете, а завтра в куплете». Для воплощения этой мечты нужно было очень постараться и дать большое количество выступлений. Но, как мы узнаем в дальнейшем, духовой оркестр в Джигинке все же появился. Значительно позже, но появился. А в клубе между тем помимо драмкружка и балетного кружка появляются и секции борьбы, и струнный ансамбль. И агитбригада.
Джигинская агитбригада была известна во всем районе. Хотя эта агитация не всегда и не везде встречала понимание. Времена были смутные. И прямолинейные лозунги часто не вызывали ничего, кроме раздражения. А порой и неприкрытой ненависти. Так, однажды после прибытия агитбригады в станицу Гостагаевская один из комсомольцев сразу после выступления был убит. Нужно сказать, что в данном случае комсомольцы Джигинки выбрали крайне неудачное место для агитации за советскую власть. Станица Гостагаевская – казачья станица. Как уже упоминалось ранее, у свободолюбивых, независимых казаков повсеместно складывались непростые отношения с советской властью. Советская же власть не осталась в долгу. В частности, был взят курс на «расказачивание». Например, 8 апреля 1919 года Донбюро ЦК РКП(б) принимает решение «о быстром и решительном уничтожении казачества как особой экономической группы… и о формальной его ликвидации». Уральский областной революционный комитет в феврале 1919 года издает инструкцию, согласно которой следовало «объявить вне закона казаков, и они подлежат истреблению». То же можно было наблюдать и на Кубани. Такое отношение к казакам нашло свое продолжение и в дальнейшем. Так, на Кубани 25 января 1931 года была осуществлена депортация казачества в числе 9000 семей, около 45 000 человек из районов Черноморья были выселены на освоение засушливых районов Ставрополья и Сальских степей. В течение 1930–1931 годов было арестовано и депортировано не менее 300 000 казаков из различных регионов, в большей степени из Уральской области и бывших территорий казачества на Северном Кавказе… Но это уже другая история. Словом, понятно, что в станице Гостагаевской комсомольцы Джигинки не могли рассчитывать на теплый прием.
Партийная ячейка в Джигинке
Вслед за комсомольской ячейкой в Джигинке была организована и партийная ячейка. Благо определенная почва для этого уже была подготовлена деятельностью комсомольцев села.
Из воспоминаний Андрея Пропенауэра
«…В 1925 году ячейка пополнилась за счет комсомольцев. Были приняты в партию Шенкаренко Леонтий – батрак, Горный Степан – батрак, Пропенауэр – батрак…»
Нельзя не отметить, что в партийных списках, приведенных А. Пропенауэром, превалируют батраки. Выходит, что зажиточное население Джигинки не торопилось вступать в партию. Можно предположить, что дела партийные еще мало привлекали их в то время. Зажиточные граждане, по всей видимости, предпочитали заниматься своим привычным делом – работали в поле, управлялись по хозяйству, ремесленничали.
Кстати, когда в 1941 году жители Джигинки немецкой национальности были депортированы в Восточный Казахстан как враги народа, то всем немцам – членам партии – дали открепительные талоны. Но личные дела их остались в Джигинке.
Поскольку высланные немцы вступали когда-то в партию всерьез и надолго, по убеждениям и с верой, то смириться со своим двусмысленным положением (коммунистов в душе и врагов народа по данному им определению) они долгое время не могли. Потому так настойчиво они делали письменные запросы уже из мест ссылки в Джигинку. Просили выслать их личные дела. Похоже, они еще верили в то время, что партия во всем разберется и справедливость будет восстановлена.
Из воспоминаний Андрея Пропенауэра
«…Писали, чтобы выслали личные дела. Но их не высылали, мешала оккупация…»
Личные дела им так и не выслали. По окончании оккупации решением райкома за подписью секретаря Бека все коммунисты Джигинки немецкой национальности были исключены из партии.
Сплошная коллективизация
Из книги «История немцев России»
«…Сплошная коллективизация включала в себя три основных периода.
Первый период – с лета 1929 года по март 1930-го – характеризовался откровенно насильственным и грубым сгоном крестьян в колхозы, практически полным обобществлением их имущества вплоть до мелкого скота и домашней утвари… Чтобы сломить сопротивление крестьянства, а заодно укрепить за счет конфискации “кулацкого” имущества материальную базу создавшихся колхозов, с начала 1930 года по инициативе И. Сталина начинается широкая кампания по раскулачиванию (на основании постановления ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 года “О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации”). Только в 1930–1931 годах было раскулачено и выселено в отдаленные районы страны на “трудовое” поселение свыше 382 тысяч крестьянских семей (1,8 миллиона человек)…»
– Но где причины для присоединения Чехии? То, что она раньше была частью Австро-Венгрии, – это не аргумент. Чехи же не немцы. Нет логики в ваших рассуждениях!
– Довольно забавно требовать от меня логики в рамках вашей аксиоматики. Моя же логика состоит в праве сильного. Вон англичане с американцами переписали всю историю ХХ века. В этой истории нет русских, немцев, никого. Все сделали Британия и США. Всех это возмущает, а им безразлично. Потому что они сильнее!
Так и здесь: зачем мне предлагать переговариваться с чехами, которые до 1918 года были частью Австро-Венгрии? На территории Чехии в то время жили три с половиной миллиона немцев. Они были ущемлены в своих национальных правах, с этим не спорят даже международные наблюдатели. Судеты были областью их компактного проживания, где и был проведен плебисцит о присоединении к рейху. Потом международная конференция, изучившая наши доказательства. После был подписан Мюнхенский договор. И лишь после этого я оккупировал Чехословакию.
Теперь вы говорите, почему я не учитывал суверенитет Чехии. Не учитывал, потому что считал, что не должно быть у них суверенитета! Потому что все их государство – это функция германского
И потом, если чехи так дорожили суверенитетом, то почему же они не дрались? У них была хорошая армия, лишь немного уступавшая вермахту (в отличие от плохо вооруженной польской армии). Но они сдались без единого выстрела. Как потом прибалты – Сталину.
А вот Финляндия дралась. И отстояла свой суверенитет! Хотя сравнивать финскую армию с русской абсолютно бессмысленно. Тем не менее они, несмотря на все потери, сохранили свою независимость. Даже Польша дралась. Плохо, бездарно, но дралась. А чехи – нет.
Реальные государства возникают железом и кровью, а эти все Чехословакии – это мертворожденные выдумки английских профессоров из Кембриджа! «Вылупились из плавильного котла европейской истории». Боже мой! Никогда их там не было! Независимое Чешское королевство последний раз существовало в Средневековье. А потом чешскими королями были австрийские императоры.
Или Польша: что это за государство? Ваш Маяковский писал: «Что это за географические новости?» Не знаю я никакой Польши! Нет такой страны! На чем мы и порешили со Сталиным.
– То есть для вас нет международного права?
– Хотите, я вам расскажу, что такое международное право? Это когда берут сербского президента, президента независимого, суверенного государства, члена ООН, и на основании этого международного права держат в тюрьме и судят. Непонятно, по каким законам. Это когда вторгаются в Ирак или Афганистан и убивают более миллиона мирных жителей. А потом на основании этого же международного права оккупируют эти страны, формируют марионеточные правительства, которые вешают своих политических противников.
Как это было с тюрьмой в Гуантанамо или с невыдачей американских солдат за совершенные ими военные преступления. Вот один из тысяч примеров: однажды террористы в Ираке захватили итальянскую журналистку. Итальянские спецслужбы провели операцию по ее спасению. Спасли. И вот когда они возвращались через американский блокпост, какой-то пьяный американский сержант беспричинно застрелил одного из итальянских коммандос. В Италии началось следствие. Американское командование увезло сержанта в Соединенные Штаты и отказалось его выдать! Вот что такое международное право. Это приманка для дураков. В это я должен верить?
Это все доказывает, что так называемое международное право – это право сильного, право победителя. И оно ничего общего не имеет с правдой или справедливым возмездием. Мое отличие от тех господ, которые без конца твердят о международном праве, в том, что я по крайней мере не лицемерил, а называл вещи своими именами.
Международные нормы не были моим приоритетом. Им был мой народ. Его благосостояние, благополучие и честь! Хотите, я расскажу, что такое честь? Накануне войны с Россией я имел с японцами твердый договор о том, что в июле-августе они нападут на СССР из Манчжурии. Именно это их обязательство было заложено в план «Барбаросса». Симметрично и я обязался вступить в войну с США в случае, если Япония окажется в состоянии войны с ними.
Японцы не выступили. Я считаю это фатальной ошибкой, которая стоила поражения нам всем. Однако, невзирая на такое бесчестное поведение коварных азиатов, после Пёрл-Харбора я объявил США войну, хотя у меня были все основания этого не делать. И тогда Америка еще долго оставалась бы вне игры.
Но для меня такой альтернативы не существовало. Потому что я дал слово немецкого солдата. Вот что такое честь, господин корреспондент. А вот вам пример бесчестности и коварства: я убежден, что войну с Россией спровоцировали англичане. С помощью ряда демаршей и дезинформации они избежали нашего десанта на острова.
– Есть доказательства?
– Вот реакция Черчилля, когда он узнал, что я напал на СССР: «Теперь Англия спасена». Идея немецкого десанта на Британию умерла, и вместо английских парней погибли русские. В этом смысле Черчилль свою войну выиграл, а Сталин – проиграл.
– Ну просто сплошное миролюбие. А как же ваша идея расширения Германии до нужных ей размеров?
– Неправда. Конечно, германский мир я трактую широко: собственно рейх, дельта Рейна, Бретань, Нормандия, Скандинавия и Прибалтика и, конечно, Англия. Это все – продукт германского духа. Мир тевтонов, алеманов, франков, саксов, пруссов, мир викингов, норманнов и т. д. Вплоть до Южного Тироля, до Больцано и Вероны. Вот он, германский мир, мир воинов, в котором действует единый язык, в котором действует единая культура, единая ментальность, единая мифология, единые саги, единая история противостояния с Великим Римом. Это должно было быть свободное объединение арийских народов. Я не собирался ущемлять ничьи права или суверенитет.
Но за пределами этого мира мне была нужна только нефть, поскольку, увы, внутри германского мира ее нет. Поэтому мы пошли в Африку, на Сталинград, а значит, на Баку. И если бы мы решили эту проблему и построили единый рейх, если бы мы смогли договориться со всеми, кто по каким-то причинам был против этой идеи, то рейх существовал бы до сих пор.
И, кстати, нынешний Европейский союз с его безусловным экономическим доминированием Германии – это то, что я и хотел построить. Пускай это построено на другой идеологии, но в итоге результат тот же! И сегодня, так же как 70 лет назад, в Европе есть дефицит энергоносителей.
– Вы отрицаете, что строили свой мир на доминировании одной нации?
– Нет, не отрицаю. Но это доминирование было описано в гротескных тонах. Конечно, я не такой идиот, чтобы всех остальных считать недочеловеками, близкими к обезьяне. Глупо отрицать, что Эйнштейн – гений. Если бы я был таким идиотом, я бы не смог заключить союз с японцами. Вам не кажется странным мой союз с такими расово далекими нациями, как японцы? А как вы мне объясните мою дружбу с Муссолини и Франко? Как вы мне объясните мою дружбу с Хорти, венгром? Венгры ведь кочевники, этнически совершенно неарийский народ.
Хорошо! Если вы считаете, что все перечисленные мною страны – это не более чем временные, тактические исключения, то где правило? Когда я проводил расовые чистки? Безусловно – только один пример. Только евреи и цыгане. Так, может быть, евреи и цыгане – это исключение, а все остальные – это правило? Я со всеми народами пытался найти общий язык! За меня воевал целый интернационал. Французы, итальянцы, испанцы, хорваты, чехи, украинцы, поляки, литовцы, латыши, эстонцы, финны, татары, кавказцы. Это я еще не всех перечислил. Все до единого – не арийцы…
– Одни воинские части воевали с вами, другие – за вас…
– Но это миллионы людей! Нельзя делать вид, что этого не было! Допустим, что Власов спасал свою жизнь. Хотя у меня не сложилось такого впечатления. Но Краснов с его казаками! А Шкуро с его казаками! Я их не заставлял силой служить, и они были не в плену. Казаки сами пришли, добровольцами. Надели нашу форму, принесли мне присягу и воевали против Сталина. Их печальную судьбу вы знаете. Они что, чувствовали себя ущербными, что они не немцы? Им хоть раз кто-нибудь указал на расовую неполноценность? Нет! Многие из них получили железные кресты из моих рук. Это были герои! Это были русские герои, которые боролись против большевизма.
Почему вы хотите, чтобы я согласился с советской или английской версией моей политики? Вы же у меня берете интервью не для того, чтобы убедить меня в том, что правы англичане. Вы же хотите узнать мою точку зрения!
– Нет, я пытаюсь понять вашу логику.
– Она проста: восстановить Германию, сделать мощное государство, этнически монолитное, окруженное дружественными народами, с ними торговать и вести культурный обмен. Этого хотел и Бисмарк. Если бы Германия всегда была окружена дружественными народами, у нас не было бы никаких проблем!
Я никогда не соглашусь, что Германия развязала Первую мировую войну. Также вы знаете, что это Наполеон III объявил Пруссии войну во франко-прусской войне, а Наполеон I напал на Пруссию в начале ХIХ века.
Германия всегда априори считалась военным призом для каких-то героев, которые периодически проносились туда-сюда по Европе. Почему-то все войны должны были происходить в Германии! И всегда немцы кормили вражескую армию. То шведы придут, то Наполеон, то русские туда-сюда гуляют. Что это? В Аустерлице, под Лейпцигом, у Йены – все у нас воюют. Какого черта! Теперь я буду воевать! Раз, два! Где французы? Нет французов! Три, четыре! Нет Польши!
– Итак. Ваша позиция: вот есть большая Германия…
– Но и Франция есть. Есть Испания, Италия, Венгрия, Балканы, Греция. Есть, наконец, Россия, с которой я готов был дружить. Ведь не зря же я подписывал эти чертовы пакты со Сталиным! И Англия, и Скандинавия. Ни в коей мере я не покушался ни на суверенитет Швейцарии и Швеции, ни на суверенитет моих друзей Муссолини и Франко.
Франко, кстати, не помогал мне войсками, только добровольцы. Более того, он помогал евреям уезжать, и я смотрел на это сквозь пальцы, хотя я привел его к власти. А он мне никак не помог. И ничего, я с ним поддерживал нормальные отношения.
И, кстати, кто бы пострадал от существования такой большой и сильной Германии?