История одной кошки
Шрифт:
— Отпусти, - хрипло произношу.
Он разжал пальцы, и я свалилась на пол, хватая ртом воздух.
— Ты дитя иллюзий, в которых тебе лучше оставаться.
— Ты прав, у меня ничего нет, моего сына у меня забрали, отняли жизнь, будущее, друзей и воспоминания, у меня ничего нет. И я уже давно не живу иллюзиями, и сейчас вокруг меня одни руины.
– Слезы потекли по щекам, и я отвернулась от него.
– Тебе и, правда, лучше уйти.
Соленые слезы падали на холодный пол одна, за одной. В комнате повисла гнетущая тишина, от которой стало еще противнее.
Как не тяжело это признавать,
Я всего лишь букашка пытающаяся выбраться из клейкой жижи, но с каждым рывком на волю, увязающая все сильнее. Сколько бы я не пыталась, сколько бы ни хотела стать счастливой. Судьба будто специально каждый раз меня бьет сковородой по голове, напоминая, что выше головы не прыгнешь и счастья мне не видать как собственных ушей. Что мне теперь сдаться, умереть?! Я ведь ни в чем невиновата. За что мне все это?
Сломалась как травинка на ветру. И чего я ждала? Дура! Ненужна ты никому.
Внезапно Наир подхватил меня на руки, сел на кровать, и, прижав меня к своей груди, тихо произнес:
— Маленькая плакса, выдрать бы тебя, чтобы вела себя хорошо.
Я всхлипнула и начала стирать слезы.
— Еще чего.
— Может если ты успокоилась, перестанешь использовать мою рубашку вместо платочка, забыла, что у меня ожег.
— Ой, - я тут же отсела, - прости.
Он улыбнулся и хмыкнул, поцеловав меня в лобик. В следующий миг в комнату вошел Дениэр с большим подносом заставленным едой. Лицо его ничего не выражало, хотя глаза были очень недовольными.
Мужчина, молча, прошел по комнате и передал поднос Наиру, внимательно посмотрев на мое заплаканное лицо. Мне стало неприятно под его цепким взглядом, и я тут же отвернулась.
— Какие у тебя намерения насчет моей сестры?
– тут же спросил Шак-Ди, я удивилась и повернула голову обратно.
Наир отставил поднос в сторону и встал напротив Дениэра, скрестив руки на груди.
Маг ничего не отвечал, внимательно посмотрев сначала на принца, а потом и на меня.
Молчание затянулось, став тяжелым. Глаза Дениэра были неприятными, будто я что-то сделала не так. Сказала или упрекнула его в чем-то.
Неужели он подумал, что я...
Безразличие пришло как-то быстро. Слез больше не осталось, я слезла с кровати, беря Наира за руку.
— Ты был прав и нам лучше уйти, - голос холодный и бесстрастный, глаза смотрят в пол и не желают подниматься.
— Селения, - с упреком в голосе произнес Дениэр, - хватит игр, давай поговорим спокойно.
Наир встал стеной между нами.
— Я больше не могу выносить лож, - тихо произношу, - и это не я, а ты со мной играешь.
— Тебя не было две недели. Я места себе не находил, а сейчас ты даже поговорить со мной не хочешь. Что я должен думать.
– Растерянно произносит, устало садясь на кресло напротив кровати и отводя взгляд к окну. — Если ты не хочешь больше быть со мной, я пойму. Незачем устраивать представление.
Боль ударила в самое сердце. Я вконец запуталась во всем происходящем. Наир устало потер голову и повернулся ко мне, выжидающе приподнимая бровь. Сразу почувствовала себя виноватой. Печально вздохнула, подошла к Дениэру, протягивая ему раскрытую ладонь. Мужчина недоверчиво на меня посмотрел, но с кресла поднялся и молча, вышел из комнаты, игнорируя протянутую руку.
Ммм. Обиделся что ли. Вот ведь.
— Ты это, - перед выходом из комнаты посмотрела на братишку.
— Я справлюсь, - он усмехнулся, - тебе стоит поспешить.
— Да уж, - я улыбнулась, смотря в его странные глаза, вроде язвительные, а вроде обеспокоенные.
Дениэра я нашла в спальне, он стоял у окна ко мне спиной. Прикрыла дверь и подошла к нему. Он молчал и не собирался ко мне поворачиваться. Стало невыносимо больно от этого.
— Я просто запуталась, потерялась. За несколько недель моя жизнь рухнула, и я не знаю, что меня ждет дальше. Кто мой друг, а кто враг. И ты мне ничего не говоришь, будто я всего лишь кукла. Старейшины, высшие. Зачем мне участвовать в этом фарсе. У меня ведь и так никого нет, ни семьи, ни друзей. Мой отец меня вообще не хотел, а мать... Почему ты молчишь? Тебе наплевать, да?
– Я не могла больше смотреть на его безразличную спину.
Начинаю пятиться назад. Как глупо. Он ведь даже в глаза мои смотреть не хочет. И молчит. Надоело нянчиться с глупой девчонкой. Слушать мое нытье.
Разворачиваюсь, направляясь к двери. Сердце сжалось в груди, обливаясь кровью. Ненужно было говорить ему ничего, ненужно было.
— Любимая, - он догоняет меня у самых дверей, прижимая к себе, - ну что ты такое говоришь.
Замираю не в силах ничего сказать. Слезы давно уже кончили, и в сердце поселился холод.
— Как мне может быть наплевать?! Дороже тебя у меня никого нет.
Медленно разворачиваюсь чуть отстраняясь.
— Тогда скажи мне правду, кто ты на самом деле?
– голос уверенный и требовательный, но сердце убыстряет свой бег, взволнованно стуча в груди.
Прижала руки к груди, ожидая ответа. А он молчит, тяжело посмотрев на меня.
— Не хочешь, - усмехаюсь, - значит все ложь.
Руки упали вниз, глаза смотрят в пол.
— Все не так, - он протягивает руку, пытаясь дотронуться до моей щеки, но я отворачиваюсь.
– Я судья и главный палач. Разве бы ты полюбила меня, если бы я сказал, что я один из старейшин. Что два года я следил за тобой. И что это я разрушил твою жизнь. Я настоящий эгоист. Я так сильно в тебя влюбился, что не смог просто стереть тебе память. Не смог забыть тебе и тянул. И это я подверг всех опасности, я, а не ты.
Я посмотрела в его потемневшие от боли глаза.
— Ты должна меня ненавидеть, Селения. Ведь из-за меня ты потеряла все и даже ребенка. Совет запретил мне воспитывать его. Поэтому я не мог. Я...
– Мужчина опустил голову, упираясь правой рукой в дверь.
Прижалась к нему, крепко обнимая.
Я не злилась. К чему теперь жалеть о былом, у меня есть только будущее. Да и кошки не смотрят назад, они слишком свободолюбивы, чтобы обременять себя ненужными воспоминаниями. И мне уже порядком надоело быть плаксой. Разве хищники плачут?!