История православия
Шрифт:
О положении Православия в Украине говорил патриарх Алексий II на архиерейском соборе в Москве в 1997 г.: «В настоящее время две основные неканонические группировки на Украине, «Украинская православная Церковь – киевский патриархат» и «Украинская автокефальная православна я Церковь», обладают приблизительно одинаковым весом – на начало 1996 г. УПЦ-КП имела 1332 прихода, УАПЦ – 1209 – и вынуждены делить между собой паству на территории Западной Украины, Ровенской, Волынской и Киевской областей. Большинство пастырей и мирян (более 6500 приходов) сохранили верность канонической Украинской православной Церкви, находящейся в духовной связи с московским патриархатом и молитвенно-евхаристическом общении со всеми поместными православными Церквами». Такое же подавляющее большинство приходов (более 10 тысяч) осталось в лоне Украинской православной Церкви московского патриархата и поныне.
В остальных союзных республиках, после 1991 г. – независимых государствах, православные приходы остались под юрисдикцией московского патриархата.
После 1991 г. стало еще более интенсивным начатое ранее возвращение Русской Церкви ее святынь, храмов и монастырей. Церкви были переданы знаменитые северные обители – Соловецкий и Валаамский монастыри, в Новгороде патриарх Алексий II освятил закрытый с 1929 г. Софийский собор, Успенский собор Московского Кремля вновь стал патриаршим собором Русской православной Церкви. В 1993 г. патриарх освятил восстановленный Казанский собор на Красной площади, а осенью 1994 началось восстановление главного храма дореволюционной России – храма Христа Спасителя в Москве, которое к 1998 г. было закончено. В результате устранения коммунистической идеологии как основы государственной политики отношение российского руководства к Церкви сменилось на прямо противоположное – оказавшись у власти, бывшие партийные и комсомольские функционеры из гонителей религии стали верующими и в церквах на пасхальных богослужениях стоят во главе с президентом со свечами в руках, за что народ, который воспринимает эту мгновенную метаморфозу с иронией, прозвал их «подсвечниками».
Прошедшие годы нового тысячелетия для Русской православной Церкви были небогаты важными событиями – факт, который вряд ли можно считать утешительным, поскольку после падения коммунистического режима Церкви был дан серьезный шанс, и этот шанс она практически упустила из-за своего, по мнению автора, гипертрофированного консерватизма, часто граничащего с окаменелостью, чем многих отталкивает, в особенности молодежь.
В 90-е годы автор читал студентам введенный тогда как обязательный курс «Религиоведение» и видел, насколько жадно молодежь тянулась к духовному знанию. Тогда возник значительный приток в Церковь той части интеллигенции и молодежи, которая старалась найти внутренний смысл в окружавшей ее жизни. Несомненно, фундаментальная догматика христианской Церкви, отчеканенная на первых семи Вселенских Соборах, некоторые богословские построения Отцов и Учителей Церкви, как и Священное Писание, – неприкосновенная основа православного вероучения, однако внешние формы богословия и литургии, их «одежды», необходимо приноравливать к веяниям времени и запросам верующих. Надо научиться побеждать, ведь недаром земная Церковь зовется «воинствующей», и не следует объяснять отток православных прихожан в последние годы кознями папы римского и проповедями представителей многочисленных протестантских течений. Здесь главный и очевидный рецепт, хотя и трудно осуществимый в нынешних условиях, – умело привлекать и убеждать вместо привычного советского «не пущать». К сказанному имеет непосредственное отношение длящаяся уже пять лет дискуссия о преподавании в средней школе дисциплины «Основы православной культуры». Учебник под таким названием был издан в 2002 г. по рекомендации координационного совета по взаимодействию министерства образования и московской патриархии. Против введения подобного предмета в школьные программы выступило общероссийское движение «За права человека». Аргументы правозащитников сводились, во-первых, к тому, что в России Церковь отделена от государства, во-вторых, что во многонациональной и многоконфессиональной стране нельзя выделять одну конфессию, пусть и преобладающую, пренебрегая всеми остальными, и наконец, атеистически настроенные родители категорически не хотели, чтобы их детей воспитывали в религиозном духе. Масло в огонь подлили некоторые ретивые руководители отделов народного образования, решившие для преподавания предмета пригласить священников. Это фактически означало обучение школьников Закону Божиему, что недопустимо в нынешней ситуации. Тем не менее, на состоявшейся в 2003 г. X всероссийской конференции «Русская школа как система воспитания и образования» один из ее учредителей, пренебрегая правами малых народов и конфессий, заявил: «Необходимо возродить самосознание русских как государствообразующего народа, для чего необходимо введение в школьную программу преподавания православных ценностей». Министр образования подписал методический план курса «Основы православной культуры» и разослал его региональным управлениям образования, что послужило сигналом для повсеместного введения этого предмета в школах. Возмущенные граждане направили поток жалоб в разные государственные инстанции, включая администрацию президента. В результате в 2004 президент Путин предложил начать общественную дискуссию по поводу перспектив введения подобного предмета в школе.
Собор Смольного монастыря. 1748–1757 гг. Санкт-Петербург
Это обсуждение, временами затухая, затем вновь разгораясь, длилось до июля 2007 г., когда группа из десяти академиков, среди которых два физика, лауреата Нобелевской премии, опубликовали сердитое письмо по этому поводу, категорически отвергая целесообразность включения в школьные программы дисциплин, связанных с религией, более того, считая это крайне вредным. Их аргументы очень напоминают утверждения советской антирелигиозной пропаганды. Создается такое впечатление, что уважаемые ученые не имели желания и времени критически отнестись к услышанному ими в период своего обучения и из советских средств массовой информации, с ходу отметая все серьезные контраргументы. Автор с глубочайшим уважением относится к одному из подписавших письмо, лауреату Нобелевской премии, замечательному физику В. Гинзбургу; мне приходилось выступать на московском городском теоретическом семинаре, которым руководил академик, однако никак нельзя согласиться с прямолинейными и категорическими утверждениями письма, касающимися сущности религии и ее роли в истории и культуре. Среди главных причин, вызвавших появление этого документа, можно, по-видимому, увидеть следующую. В 60-е годы популярным было стихотворение Слуцкого «Что-то физики в почете, что-то лирики в загоне», где слово «лирики» вполне обоснованно можно было заменить словом «клирики», правда клирики находились в загоне более глубоком. Автор слышал, как великий физик, лауреат Нобелевской премии академик П. Капица объяснял выдающиеся успехи советской науки в области физики, механики и математики. Причину этого феномена он видел в том, что науками гуманитарными, экономикой и бизнесом в СССР заниматься серьезно невозможно, и поэтому талантливая молодежь идет в физику. Теперь интерес к религиозным проблемам растет, а к физике падает, что, естественно, раздражает престарелых академиков, они стараются крепко держаться за этот «почет», за эту отвергаемую христианством преходящую игрушку, которую у них намерены отобрать. В такой важной и щекотливой проблеме, как включение в школьные программы дисциплин, связанных с религией, надо действовать с крайней деликатностью, как с одной, так и с другой стороны. Добросовестный рассказ о Православии и о его влиянии на историю и культуру страны можно, например, включить в учебник по истории России; там же следует рассказать и о других конфессиях, существующих в стране, разумеется, в соответствии с их ролью в тех или иных событиях. Эта серьезная дисциплина предназначена для учеников старших классов. А младших школьников приобщать к религиозным ценностям надо, предварительно привив им любовь к родному краю, семье, друзьям и т. д. Без воспитания у детей чувства любви религиозное образование невозможно, т. к. «Бог есть любовь» (1 Ин 4:8).
Князь-Владимирский собор. XVIII в. Санкт-Петербург
Еще за год до распада Советского Союза и окончательного падения коммунистической идеологии, в ноябре 1990 г. был принят российский закон «О свободе вероисповеданий», который действует до сих пор. В нем, в частности, говорится: «Государственная система образования и воспитания носит светский характер и не преследует цели формирования того или иного отношения к религии». Однако факультативное преподавание «религиозно-познавательных, религиоведческих и религиозно-философских дисциплин» не возбранялось и могло «входить в учебную программу государственных учебных заведений». Таким образом, были созданы благоприятные условия для юридических оправданий системы религиозного просвещения детей и взрослых. В конце 1990 г. патриарх Алексий II выступил перед преподавателями Московской духовной академии с докладом о проблемах богословского образования в России. Он сказал: «В течение послереволюционных лет возможности пастырской деятельности были ограничены стенами храма. Сегодня ситуация изменилась… С принятием Закона о свободе совести Церкви дано право заниматься и воспитанием детей, и катехизацией взрослых. Количество крещений в среднем увеличилось втрое. Спрашивают: «Что это? Дань моде?»; думаю, что нет. Дефицит духовности, который сегодня остро ощущается в обществе, требует духовных начал. И люди устремляют свои взоры к Церкви, крестятся. Но мы должны позаботиться о том, чтобы они были не только крещены, но и просвещены». После избрания патриархом Алексия II число духовных школ выросло на порядок. К 1996 г. Русская Церковь имела пять духовных академий – Московскую, Петербургскую, Киевскую, Белорусскую и Молдавскую. На архиерейском соборе 1997 г. патриарх имел основание утверждать: «Несмотря на чрезвычайные трудности – практически полное отсутствие помещений, пригодных для занятий, финансовую необеспеченность, недостаток организованных педагогов из священников и мирян, система религиозного образования значительно окрепла. Духовно-нравственное просвещение охватило многие слои общества. Все шире распространяется свет истины Христовой в простом народе. Для расширения системы православного образования и особенно для усиления благотворного влияния Церкви на различные стороны жизни общества необходима подготовка православных специалистов во многих областях знания. Именно такие люди смогут приблизить истины веры к образованным людям, далеким от Церкви, в доступной для них форме. Вот почему особую роль сегодня призвано играть высшее православное образование для мирян». Расширение в течение последних лет сети учебных заведений, в которых слушатели знакомятся с основами Православия, а также семинарий и духовных вузов и академий есть несомненная заслуга Русской православной Церкви.
В настоящее время деятельность Церкви в области православного образования имеет
В первые годы нового тысячелетия после многих лет откровенной вражды и взаимных обвинений начался, наконец, долгожданный процесс примирения, направленный на полное воссоединение Русской православной Церкви со своей сестрой за рубежом. Рассказ о жизни зарубежной православной Церкви (РПЦЗ) был ранее доведен до середины 30-х годов, когда она раскололась на три части: первая была создана во время Карловацкого собора 1921 г.; ее синод, как уже отмечалось, возглавил выдающийся деятель Православия митрополит Антоний (Храповицкий). Вторая часть РПЦЗ, главой которой стал митрополит Евлогий, находилась сперва под юрисдикцией московского патриарха, но затем перешла под эгиду Константинополя. Третья часть – небольшая группа приходов, оставшаяся в ведении московского патриарха после присоединения «евлогиан» к константинопольскому патриарху. После Второй мировой войны надежды карловчан на восстановление в России монархического строя окончательно угасли, что существенно изменило их политическую ориентацию, но враждебность к московскому патриархату сохранилась. После переезда зарубежного синода в Джорданвиль в США в 1950 г. состоялся архиерейский собор Русской православной Церкви за рубежом, который утвердил формулу присяги для переходящих в РПЦЗ из РПЦ МП: «Я, нижеподписавшийся, бывший клирик московской патриархии, прошу о принятии меня в состав клира Русской православной Церкви за границей. Искренне сожалею о своем пребывании в клире московской патриархии, находящейся в союзе с богоборческой властью. Отметаю все беззаконные действия московского священноначалия в связи с поддержкой им богоборческой власти и обещаю впредь быть верным и послушным законному священноначалию Русской зарубежной Церкви». К постоянному обвинению московского патриархата в сотрудничестве с советской властью, «сергианстве», зарубежная Церковь с 60-х годов добавляла обвинение в экуменической ереси, поскольку РПЦ МП перед этим вступила во Всемирный совет Церквей. В 1983 г. на архиерейском соборе зарубежной Церкви было принято послание о внесении анафематствования экуменической ереси в чин Православия; таким образом, анафематствованию подверглись все поместные православные Церкви, которые к тому времени вошли в состав Всемирного совета Церквей. Следующим откровенно недружественным шагом по отношению к московской патриархии было принятие на архиерейском соборе зарубежной Церкви в 1990 г. решения об открытии в России приходов и епархий РПЦЗ, к 1992 г. число таких приходов составило несколько десятков. Московская патриархия жестко реагировала на подобную экспансию – у зарубежников отбирались храмы, к протестующим применялись разные виды насилия, не исключая физическое. В 1995 г. в зарубежной Церкви на территории СНГ начался раскол – часть приходов объединилась, образовав Русскую православную Церковь свободную, которая с 1998 г. стала именоваться автономной. С конца 90-х готов все группы, покинувшие русскую патриархию, стали называться «альтернативным православием».
Исаакиевский собор. 1818–1853 гг. Санкт-Петербург
После отставки в 2001 г. главы РПЦЗ и избрания на его место митрополита восточно-американского и нью-йоркского Лавра (Шкурла) политика зарубежной Церкви в деле воссоединения ее с московской патриархией резко изменилась в лучшую сторону. Правда, непримиримые противники объединения за границей сразу же образовали небольшую самостоятельную Церковь, которой подчиняются некоторые из бывших евлогиан во Франции и часть приходов на территории СНГ.
В середине 2003 г. члены синода РПЦЗ встречались с президентом Путиным и обещали ускорить процесс объединения, однако в конце года на архиерейском соборе в Нью-Йорке было принято решение дождаться сперва от московской патриархии осуждения сергианства и экуменической ереси, что было равносильно остановке начавшегося процесса. В мае 2004 г. впервые за 80 лет раскола состоялись официальные переговоры между патриархом Алексием II и митрополитом Лавром. Административные проблемы на встрече первоиерархов не решались – это было лишь первое знакомство, призванное прекратить взаимные упреки и обвинения и предварительное согласование подходов к будущему объединению. Митрополит смоленский и калининградский Кирилл сообщил, что решено было создать две комиссии от Церквей, совместное заседание которых назначено на конец июня того же года. Через два года, в 2006 г., комиссиями РПЦ и РПЦЗ на совместном заседании было принято и подписано решение об икономическом (домостроительном, или согласном) сотрудничестве, а еще через год, 17 мая 2007 г., произошло важнейшее событие в истории Русской православной Церкви – в храме Христа Спасителя патриархом Алексием II и митрополитом Лавром был подписан акт о каноническом общении Церквей. [12] Каноническое общение означает проведение совместных служб и причащений и является символом единства Церкви. В этом мажорном тоне можно было бы закончить рассказ о жизни Русской православной Церкви в послеперестроечный период, однако нынешняя ситуация далеко не такая радужная. Так, многие голоса утверждают, что благотворный шанс, данный Церкви после ее освобождения от государственного гнета и кровавых преследований, безнадежно упущен и лучшее, что ее может ожидать, это длительное прозябание. Их оппоненты с надеждой уповают на Провидение, которое, по их мнению, не может не принять великую жертву, принесенную русским народом при коммунистическом режиме, и не возродить в славе православную Церковь. В отличие от этих предсказателей автор не берется заглядывать в далекое будущее, но, насколько можно судить, признаков деградации Церкви пока нет, хотя нет причин и для безудержной эйфории. Здесь уместны остающиеся актуальными и сейчас слова упоминавшегося выше историка и богослова протоиерея Георгия Флоровского, сказанные им более полувека назад: «Верим и знаем, Россия воскреснет и восстановится тогда и только тогда, когда воскреснем и восстанем мы сами в молитвенной силе. Ибо Россия – это мы, каждый и все, хотя и больше она каждого и всех. Ибо каждый из нас в своем подвиге собирает и созидает Россию, и в своей косности и падении разоряет и бесчестит ее… В самих себе, каждый и все в круговом общении и поруке, должны мы напряжением творческой воли строить и созидать новую Россию…»
12
Оба эти предстоятеля уже почили в Бозе: митрополит Лавр 16 марта 2008 г., а патриарх Алексий II – 5 декабря 2008 г.
Глава VI. Краткая история и современное состояние автокефальных поместных православных Церквей
Православие есть единая (кафолическая) Вселенская Церковь, состоящая из ряда автокефальных (от греч. «самоглавных»), т. е. независимых друг от друга поместных Церквей. Одновременное единство и независимость реализуются в виде «симфонии», в соответствии с принципом «неслиянно и нераздельно». Автокефальные Церкви могут включать в себя автономные Церкви, обладающие ограниченной независимостью, экзархаты и митрополии. Каждая автокефальная Церковь имеет собственную иерархию во главе с первым епископом (патриархом, архиепископом, митрополитом), который избирается на поместном соборе. Автокефальная Церковь имеет полную самостоятельность в административных и судебных вопросах, обладает правом канонизировать святых, составлять службы и песнопения. Несмотря на юридическое равенство всех патриархов в решении общецерковных проблем, существует «первый среди равных» – вселенский патриарх. Эта честь предоставлена константинопольской автокефалии. Существует церковный диптих (список) автокефальных поместных Церквей, расположенных в определенном порядке. В настоящее время имеется 15 православных автокефальных Церквей, диптих которых, принятый Русской Церковью, выглядит так: патриархаты Константинопольский, Александрийский (Египет и некоторые другие страны Африки), Антиохийский (Сирия и Ливан), Иерусалимский (Палестина), Московский, Грузинский, Сербский, Румынский, Болгарский; Церкви Кипрская, Элладская, Албанская, Польская, Чешских земель и Словакии, православная Церковь в Америке. В группу автономных Церквей входят следующие: Древняя синайская (в юрисдикции иерусалимского патриархата), Финляндская (в юрисдикции константинопольского патриархата), Украинская, Японская, Китайская находятся в юрисдикции московского патриархата. Украинские автокефальная и автономная Церкви остальными православными Церквами не признаны. В 1995 г. была образована Российская православная автономная Церковь, которая имеет приходы в России и Белоруссии. Современное Православие распространилось по всему миру, поэтому называть православную Церковь Восточной можно лишь условно, имея в виду местоположение ее корней. Настоящая глава носит преимущественно справочный характер и написана с тем, чтобы по возможности дополнить картину современного Православия. О первых четырех автокефальных Церквах уже говорилось в первой части книги, Русской Церкви посвящена вторая часть и начало третьей, тем не менее, некоторые сведения о них будут даны в этой главе.
1. Константинопольская патриаршая кафедра считается престолом святых апостолов Иоанна Богослова и Андрея Первозванного. Согласно традиции, восходящей к VI в., церковь города Византий основал апостол Андрей. После взятия Константинополя турками храм Святой Софии был превращен в мечеть, но часть православных церквей мусульмане не тронули и разрешили в греческом районе города ввести новую резиденцию патриарха. Толерантная политика турецкого государства по отношению к православной Церкви сохранилась, изредка нарушаясь, и поныне. В конце XIX в. от константинопольского патриархата отделились Румынская, Болгарская и Элладская автокефальные Церкви. Последние десятилетия константинопольские патриархи вели политику налаживания тесных связей с неправославными конфессиями в рамках Всемирного совета Церквей, участвуя также в личных встречах. Так, в 1964 г. в Иерусалиме патриарх Афинагор I обсуждал ряд проблем экуменического характера с папой Павлом VI. Результатом этих переговоров стало подписание в 1965 г. важного для истории межконфессиональных связей документа – совместной декларации, «изгладившей из памяти и среды Церкви анафемы 1054 г.».