История православия

Кукушкин Леонид

Став игуменом монастыря, Феодосий продолжает аскетические подвиги, даже усложняет их – днем трудится, занимаясь вместе с иноками ремеслом портного и сапожника, работает в поле, перемежая эти мирские занятия продолжительными молитвами. Плоды своих трудов монахи продавали мирянам, а на вырученные деньги покупали зерно для выпечки просфор. Ночью Феодосий почти непрестанно горячо молится, своим поведением вполне оправдывая данное ему при рождении имя (Феодосий – «данный Богу»), целиком посвящая себя Богу.

В 1062 г. на территории монастыря была воздвигнута церковь во имя Пресвятой Богородицы и построены помещения для общежития. Регулярно обходил преподобный келии монахов, чтобы убедиться своими глазами в их усердии. Над Феодосием, а иногда над монастырем видели люди сияние, как через семь с лишним столетий видели сияние над преподобным старцем Серафимом Саровским. Творил св. Феодосий чудеса еще при жизни – так, например, он чудесным образом спас монастырь от разграбления, испугав разбойников пением, исходившим из пустой церкви; много раз, по рассказам келаря, Феодосий своими молитвами спасал монастырь от нужды. Вот как описывает Нестор конец жизни преподобного Феодосия: «Позвал Феодосий иноков и объявил, что настал час отойти ему к Господу. Благословил блаженный Феодосий на игуменство черноризца Стефана, начальника церковного хора, а братии объявил: «В субботу, после восхода солнечного, оставит душа

моя тело мое»… Видя великую скорбь братии, утешал их Феодосий, обещая: «Хотя телом отхожу от вас, но душою навсегда останусь с вами. Но знайте, за каждого из вас, кто умрет в монастыре или же будет отослан игуменом, даже если и согрешит он, я отвечу перед Господом. А если кто уйдет по своей воле – до того мне дела нет». А затем лег на одр свой, сложил крестообразно руки и передал святую душу свою в руки Божии. Горько плакала братия над телом его, отнесли Феодосия в пещеру и положили там, запечатав гроб и весь день пребывая без пищи. Умер отец наш Феодосий в год 1074 месяца мая в третий день, в субботу, после восхода солнца». Феодосий был суровым аскетом, но он хорошо понимал, что этот подвиг может выдержать не каждый монах, а излишнее насилие над собой здесь ни к чему. Пещера – «место скорбно и тесно», так что слабый может здесь легко соблазниться, поэтому Феодосий для большинства иноков построил над пещерами кельи, а сам и несколько сильных духом затворников остались в прежнем жилище и продолжили свой аскетичный подвиг. Святой запрещал монахам «печься о завтрашнем дне», считая этот запрет залогом процветания монастыря. Это, как называет подобный порядок Федотов, «расточительное милосердие» противоположно тому хозяйственному началу, которое культивировалось в дальнейшем во многих русских монастырях (достаточно вспомнить устав Иосифа Волоцкого и дела его последователей, иосифлян). Основой монашеской жизни Феодосий считал аскетику, однако при этом он много сил и времени уделял общественному служению, активным контактам с верующими мирянами и светской властью. Необходимость тесных связей с миром, гармонично сочетающихся с аскетическим началом как приматом монашеского подвига, – главный завет преподобного Феодосия русскому монашеству. Закончим рассказ о св. Феодосии выдержкой из книги Федотова «Святые Древней Руси»: «Феодосий не только встречает мир у врат своей обители, но сам идет в мир: мы видим его в Киеве, на пирах, в гостях у бояр. Он умел соединять со своими посещениями кроткое учительство… Однако тихий наставник становился неотступным и твердым, когда речь шла о поруганной правде… Служение правде неизбежно приводит святого в столкновение не только с судьями, но и с князьями. Его борьба с князем Святославом, незаконно захватившим великокняжеский престол, символизирует отношение Церкви к государству в домонгольской Руси… Проявляя немалое смирение, Святослав вынужден приехать в монастырь мириться… Таков Феодосий – далекий от односторонности и радикализма. Живущий целостной полнотой христианской жизни; свет Христов как бы светит из глубины его духа. Таким остался преподобный Феодосий в истории русского подвижничества, как его основоположник и образ». Поэтому неудивительно, что в сознании россиян св. Феодосий заслонил своего учителя преподобного Антония и даже великого митрополита св. Илариона, чья пещера была первой на территории Киево-Печерской лавры и о котором уже говорилось выше.

Киево-Печерская лавра явилась достойным образцом для большинства монастырей на территории Киевской Руси в домонгольскую пору.

Среди устроителей этих монастырей следует прежде всего назвать преподобного Авраамия Смоленского. Имеется подробное и хорошо сохранившееся «Житие и терпение св. Авраамия», составленное его учеником Ефремом, что значительно упрощает задачу автора книги. «Житие» образно рисует яркую и самобытную личность преподобного, которого Федотов считает «страстотерпцем православного гнозиса». Есть основание полагать, что был св. Авраамий первым русским богословом и религиозным учителем, за что страдал всю жизнь от малограмотной монашеской братии. Так, Ефрем пишет: «В чтении божественных книг Св. Писания Авраамий постоянно упражнялся, и отверз ему Господь ум, чтобы уразумел он все темные и неудобовразумительные, таинственные места Писания. Чтобы не только сам понимал, но и другим мог объяснить, преподал благодать устам его… И слово его находило отклик в тех, кто его слушал, а слушать его могли не только иноки, но и мирские люди… Некоторые же черноризцы, завидовавшие ему, укоряли его и досаждали пакостями и озлоблениями, а игумен говорил: “Весь город к себе обратил, гордишься, тщеславлясь, что ты начитан и учишь лучше нас. Прекрати свои поучения, поскольку я за тебя отвечаю перед Богом”».

Родился и воспитывался св. Авраамий в Смоленске в середине XII в. в многодетной семье (у родителей он был тринадцатым ребенком и первым долгожданным сыном). Он получил неплохое образование и с детских лет полюбил церковное пение и службы. Смоленск того времени считался городом духовно просвещенным – старшим современником Авраамия был знаменитый митрополит Климент Смолятич, «книжник и философ, какого в русской земле еще не бывало», второй после Илариона митрополит из русских. Авраамий смолоду готовил себя к монашескому служению, и потому категорически отказался от брака, несмотря на уговоры родителей. После их смерти Авраамий раздал немалое свое наследство церквам, монастырям и нищим, а сам «облекся в худые одежды и стал похожим на нищих, уподобился юродивым, насмехаясь над миром и прелестями его». Это юродство, возможно, было данью юношескому максимализму, а возможно, имело более глубокие корни; во всяком случае, он может считаться одним из первых среди многочисленных юродивых, сыгравших в XIV–XVII вв. значительную роль в истории русского Православия. Вскоре Авраамий постригся в иноки в Богородицком Селищенском монастыре под Смоленском. Более всего преподобный любил чтение душеполезных книг, среди которых выделял творения Антония Великого, Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, а также Печерских угодников Антония и Феодосия. Проведя в обители почти 30 лет простым монахом, Авраамий в 1198 г. по настоянию игумена принял сан священника. Однако вскоре кознями некоторых монахов, о чем уже говорилось, преподобный был изгнан из своего монастыря. В 1203 г. Авраамий поселился в смоленском Крестовоздви-женском монастыре и здесь история его гонений повторилась, но приняла гораздо более жесткие формы. Игумен и черноризцы говорили: «Откуда этот новый святой и учитель явился к нам. Лицеприятием и лже-словием своим всех обольстил». Далее в «Житии» читаем: «Сговорились они между собою и пришли на двор к епископу Игнатию (случилось же тогда и князю быть у епископа), и клеветали на Авраамия: иные говорили, что он еретик и волхв, иные же, что он скверный грешник и во многих беззакониях повинен и смертной казни достоин. Епископ и князь прислали слуг привести Авраамия, те пошли и, найдя преподобного в келии на молитве стоявшего, словно злодея, вели его, ругаясь над ним, толкая и словами хульными его осыпая… После многих разбирательств судьи не нашли никакой вины, но только клевету. Святой же стоял, словно агнец среди волков, одного только свидетеля своей невиновности имея – Бога и, молясь

ему о своих клеветниках, повторял слова первомученника: «Господи, не вмени им греха сего!»… Епископ, чтобы усмирить мятеж клеветников, отправил преподобного в тот монастырь, где он принял постриг, запретив ему служить литургию».

За несправедливость к своему угоднику послал Бог на Смоленск великую засуху. Тогда призвал епископ к себе Авраамия и просил у него прощения, говоря: «Прости меня, раб Христов, в неведении совершившего против тебя! Прости граждан, которые послушали клеветников! Помолись за нас Богу, да помилует нас дождем». Услышал Господь молитву святого и послал обильный дождь. Вскоре после этого епископ Игнатий выстроил храм во имя Пресвятой Богородицы и монастырь при нем, а Авраамия пригласил в него игуменом и архимандритом. В нем преподобный прожил оставшиеся годы своей жизни, руководя монастырем и наставляя верующих ко спасению. Федотов справедливо замечает, что в XII в. богословствующему христианину нетрудно было уклониться от православного учения. Так, в соседней Болгарии в это время распространилось богохульная ересь, включавшая элементы манихейского дуализма. Недруги обвиняли Авраамия, и, возможно, не без основания, говоря, что он «голубинные (или «глубинные») книги почитает», – здесь, по-видимому, имеются в виду книги эсхатологического содержания, пророчествующие о конце света и, как правило, апокрифические. Для более четких соображений о богословских взглядах преподобного у современных исследователей нет достаточных оснований. Вообще же св. Авраамий обладал разносторонними талантами – он писал иконы для монастырских храмов, ему принадлежат «Слова», свидетельствующие о его незаурядном церковном красноречии.

Говоря о литературных шедеврах домонгольской Руси, имеют в виду прежде всего «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона, «Слово о полку Игореве» и творения св. Кирилла Туровского. О св. Кирилле упоминались ранее, приведем здесь лишь некоторые биографические подробности и краткие выдержки из его произведений в добавление к тому, что уже было сказано в предыдущем пункте.

Церковь Покрова на Нерли. 1158–1165 гг. Владимирская область.

Родился св. Кирилл в г. Турове, на реке Припяти, в богатой семье и получил хорошее образование под руководством, по-видимому, учителя-грека, которых немало тогда проживало в Киевской Руси. Об этом свидетельствуют характер и стиль его литературных трудов. Отказавшись от наследства, Кирилл принял монашество в туровском Борисоглебском монастыре. Кирилл с юношеских лет был склонен к аскетическим подвигам; не довольствуясь общей монашеской аскетикой, он по примеру великих столпников Востока, первым из русских начал подвизаться на столпе. Правда, архиепископ Филарет и Федотов в своих книгах пишут, что Кирилл «заключился в столпе», т. е. «затворился» в башенной келии, а не столпе, как принято в восточном столпничестве. Это предположение вероятно, если учесть суровость русского климата; хотя известен еще один русский столпник, живший также в XII в., – переяславский чудотворец Никита. Благочестие Кирилла, его образованность и смиренное поведение привлекли внимание князя и горожан, которые уговорили митрополита поставить его епископом туровским. Этот святительский сан преподобный занимал до 1180 г., после чего удалился в монастырь для уединенной молитвы и любимых им литературных занятий. Точная дата смерти святого не установлена. Известно только, что скончался он после 1183 г.

Литературное наследие преподобного Кирилла весьма обширно, о чем говорилось выше. Некоторые «Слова» и «Каноны» вошли в послания Андрею Боголюбскому и были написаны по просьбе великого князя. Блестящий стиль и богословская глубина сочинений св. Кирилла снискали ему славу «русского Златоуста, пресветлым учением своим осветившего все концы Руси, как солнце мрак и темноту, и просветившего их богоразумием».

Вот начало «Кирилла-монаха притчи о человеческой душе, и о теле. И о нарушении Божьих заповедей, и о воскресении тела человеческого, и о страшном суде, и о мучениях»: «Хорошо, братья, и полезно понимать нам смысл Св. Писания: это и душу делает целомудренной, и на смирение направляет ум, и сердце на стремление к добродетели заостряет, и самого человека делает благодарным, и на небеса к Божьим заветам мысль устремляет, и к духовным трудам тело укрепляет, и пренебрежение к этой земной жизни, и к богатству, и к славе дает, и все житейского мира печали отводит. Поэтому и прошу вас прилежно читать святые книги; давайте же не просто поговорим языком, написанное произнося, но, с рассуждением вчитавшись, постараемся делом исполнить это. Ибо сладко – медвяный сот, хорошо – сахар, обоих же лучше книжное знание, потому что оно – сокровище вечной жизни. Нашедший сокровище священных книг, а также пророческих, и псаломских, и апостольских, и самого Спасителя Христа сохраненных речей, ум истинный, размышляющий, – уже не себе самому на спасение, но и многим другим, внимающим ему».

Эта «Притча» была написана преподобным для Андрея Боголюбского, чтобы обличить его любимца женатого белого попа Феодора (Феодорца), человека авторитарного, пожелавшего основать новую Ростово-Суздальскую митрополию, независимую от Киевской, а самому получить в ней сан митрополита. «Слово на Вознесение Господне» св. Кирилла поражает высоким пафосом и взлетом фантазии; нарисованная им картина местами переходит границу допустимого Церковью: «Пойдем, братие, на гору Елеонскую и мысленно посмотрим на совершившиеся там преславные события. На ту гору пришел ныне Сам Господь Бог наш и там собрались чины всех святых: соборы праотцев, множество патриархов, полки пророческие, лики апостольские и толпы верных с семидесятью учениками Христовыми… Там же ныне ангельские силы и архангельские воинства: одни крыльями ветренными приносят облака для взятия от земли Христа, Бога нашего, другие готовят херувимский престол. Бог Отец ждет Того, кого от века имел с Собою в лоне Своем; Дух же Святой повелевает всем ангелам: «Возьмите врата небесные, да внидет Царь славы». Небеса веселятся, украшая свои светила, да удостоятся они благословения от своего Творца, возносимого с плотию на облаках сквозь врата небесные; земля радуется, видя на себе Бога, явственно ходящего, и вся тварь красуется, просвещаясь от горы Елеонской. Патриархи начинают песнь: «Это Бог наш возносится, соединив воедино земное с небесным»…

Потому и мы, братие, возрадуемся Господу, вознесшемуся на небеса; поклонимся сидящему одесную Отца; помолимся принявшему всякую власть на небе и на земле… Ибо ныне Христос всем раздает свои дары: Отцу дает принесенную им в жертву плоть, апостолам посылает Святого Духа, души святых пророков вводит в Царство небесное, угодникам Своим разделяет обители града горнего, праведникам отверзает рай, страдавших за Него мучеников венчает, святителям дает душе полезные прошения, благоверным князьям нашим посылает здравие телесное и душевное и врагов одоление. Придем и мы, братие, во светлую Церковь, возвеличим Христа, Бога нашего, вместе вознесем Имя Его, да ниспошлет Он и нам Своего Пресвятого Духа». Хотя у автора большой соблазн продолжать знакомить читателя с замечательными литературными трудами преподобного Кирилла, но здесь пора поставить точку.