История русской риторики. Хрестоматия

Аннушкин Владимир Иванович

§ 7. Но естьли бы что в самой вещи было неудобно, то скажем, что тем будет совершение его славнее, и сие место, т. е. слава есть седьмое, которым советовать можно; причем, надлежит показать, что или сохранится, или умножится слава, или он один и первый, или с другими немногими к сему приступит.

§ 8. Восьмое место есть окончание, в котором представляется, что хотя бы советуемое дело и не удалось, мы однако и в сем случае получим свою пользу и честь.

§ 9. Можно иногда советовать от противных сим мест, напр. что не сделать, то будет противу закона, несправедливо, грешно, бесполезно,

опасно или вредно, скучно, бесчестно или постыдно, представляя все противно тому, что выше изображено.

§ 10. В рассоветовании чего-нибудь, кроме сих противных мест, можно еще присовокупить, что то нимало не нужно, что не удобно, или невозможно, что хотя и удастся нам, останемся в посмеянии.

§ 11. Кроме сих особенных мест, способствуют к советованию и риторические общие места, а особливо от свойств, действий, противных, сравнений, примеров и проч.

§ 12. Возбудительные доказательства за предмет имеют возбуждение или утоление страстей, которые разделяются на первоначальные и производные. Оные суть: радость и печаль; сии: любовь, сожаление, зависть, удовольствие, стыд, надежда, боязнь, ужас, трепет, отчаяние, ревность, гнев, злоба, ненависть.

§ 13. В изобретении сего рода доказательств, чтобы всегда быть успешну, надобно: 1) совершенно знать свойства каждой страсти, чему научает философия; 2) проникнуть в нравы и склонности людские, ибо та же страсть возбуждается или утоляется скорее или медленнее в одном, нежели в другом человеке и лучше сим способом, нежели иным, чему причины и правила показывает нравоучение; 3) предмет, или вещь, в которой возбуждается или утоляется страсть, ибо чем трогается благородный, того подлый иногда не чувствует и проч.; 4) зная все сие, надлежит оратору восчувствовать в себе прежде все движения духа, которые в другом возбудить хочет. В прочем может способствовать к сему же наблюдение следующих правил.

§ 14. Понеже всякая страсть зависит от быстрого и живого, но не подробного воображения благ и зол, то в возбуждении ее надлежит вдруг и сколько возможно живее словом представить, что то лице или вещь, к которым страсть возбуждаем, премногие и великие нам блага приносит, или бедствия отражает, или совокупно и вопреки.

§ 15. В утолении страстей надобно взойти в подробность и показать ясно, что или нет тех благ приносимых или зол отвращаемых; или что они не столь многи и велики; или, наконец, стараться возбудить противную страсть^а.

^a Пространнее о сем роде доказательств пишет г. Ломоносов в Рук. Ритор. гл. 6, где и примеры к сему служащие приводит; мы здесь наблюдаем краткость.

Глава шестая О изобретении доказательств благонравия

§ 1. К уважению выше изъясненных доказательств премного способствуют доказательства благонравия. Ибо тщетно будем напрягать все силы нашего разума и красноречия к уверению истины, присоветованию дела или возбуждению духа слушателей, естьли они предуверены, что мы не честного жития, малого знания, сомнительного доброхотства и естьли сих пороков следы и в слове нашем находят.

§ 2. Чего ради сколько возможно надлежит стараться приобресть в других о себе доброе мнение: 1) в том, что мы честны; 2) что имеем довольное понятие о вещах и делах

и, наконец, 3) что мы тех самих, которым предлагаем слово, любим и всякого добра им желаем, что все не иначе можем иметь, как естьли таковым будем в самой вещи, каковыми пред людьми хотим показаться.

§ 3. Но естьли где, то наипаче в слове должно тщаться показать си три качества, ибо оно есть как некоторое подобие, или зеркало, в котором душа наша видна.

§ 4. Чего ради, во-первых, чтоб честность наша явствовала в слове, надлежит наблюдать следующие правила: 1) ничего не говорить, что противно слову Божию, добродетели, законам; 2) удаляться от выражений смехотворных, легкомысленных шуток и всего, что не пристойно важному человеку; 3) о себе самом не высокоумствовать; 4) наконец, когда предлагаем слово, чтоб самой наш голос, обращение очей, движение рук изображало нашу скромность и постоянство.

§ 5. Второе, чтоб вперить мнение других о благоразумии нашем или о том, что мы довольное о вещах и делах сведение имеем, должно 1) с возможною осторожностью сочинять слово и не прельщаться тем, когда мысли текут, но, написав, рассмотреть вторично с рассуждением не только самые мысли, но речения, порядок и союз их так, чтоб все казалось не излишним; 2) наблюдать краткость и для того доказательства надлежит измерять не числом, но важностию; 3) применяться к склонностям народа того, пред которым предлагаем слово, чему достопамятный пример можно видеть в Курции кн. III, где Александр Великий ободряет войско свое к сражению, применялось к каждому народу; 4) помнить разность состояний и времени и, наконец; 5) знать расположение сердец и нравов в рассуждении страстей, навыков, возраста и счастия, ибо наблюдение сих правил великую подаст перемену и в слове и в доказательствах^а.

^a Наилучший верх пример сему можем видеть в Божественном Витии апостоле Павле, читая Послания его к римлянам, коринфянам, галатам и проч.

§ 6. Однако во всем сем должно иметь благоразумие, чтоб не показаться или робкими, или хитрыми льстецами.<… >

Глава восьмая О изобретении в особенности и о родах слов

<…>§ 4. Все речи и слова мы разделяем на два рода: на показательной и советовательной, однако принимаем их в обширнейшем разуме, нежели древние писатели^а, и потому к первому относим все те сочинения, в которых что-нибудь просто объясняется или с утверждением или отвержением доказывается; а ко второму – напротив, в коих или что советуется, или рассоветуется.

a<…>К сим двум родам прибавляли они третий, то есть судебный, но мы сей род [12] частию под совещательным, частию под показательным разумеем. Ибо кто, напр. уличает противного своего в злодеянии, то приводит вероятные доказательства или вопреки отражает; кто спорит о названии дела, как его именовать, или о том какое оно, похвальное или бесчестное, или коликое, т. е. великое или малое, или, наконец, кто толкует в свою пользу законы и соглашает их, в чем все судебные слова заключаются, тот не доказывает ли с утверждением или с отвращением? Равномерно, кто учит слову Божию, кто открывает вещей и действий причины, изъясняет истины, сооружает новые системы и проч., не то же ли за предмет имеет?

12

У Амвросия: «оба сии рода» – по смыслу должно быть: «сей род», т. е. судебный (примеч. сост. – А. В.).