История рыцарства

Мишо Жозеф Франсуа

Таков был исход знаменитой битвы тридцати; память о ней навсегда сохранится на полях Плоермеля, будет долго рассказываться седыми стариками по вечерам и долго еще будут биться бретонские сердца при воспоминании о славе и мужестве своих предков.

Рыцарские ордена

Чтобы дополнить историю рыцарства, остается сказать еще о рыцарских орденах — частных учреждениях, возникших из общего учреждения. Пределы, которыми ограничивается эта книга, не дозволяют входить по этому предмету в большие подробности, потому что история многих орденов может доставить материала на книгу более обширную и многотомную, чем эта, главная цель которой представить картину, собственно говоря, военного рыцарства.

Все ордена или частные товарищества можно подразделить на три разряда: к первому принадлежат баснословные рыцарские союзы, существующие только в романах, как например, рыцари Круглого Стола (Table Ronde); ко второму относятся действовавшие большей частью во время крестовых походов;

главнейшие из них: орден Тамплиеров, орден Св. Иоанна Иерусалимского, Тевтонский орден, и др.; наконец, третий разряд составляют ордена почетные, имеющие целью награждение личных заслуг, а не особенную какую-нибудь деятельность, как например, орден Подвязки, орден Золотого Руна и пр. Мы не будем говорить о рыцарях литературы, рыцарях законов, рыцарях дам, ни о других подобных учреждениях, показывающих упадок первобытного рыцарства — предмет этого сочинения.

Lacurne de Sainte Palaye утверждает, что орден рыцарей Круглого Стола был ни что иное, как военное празднество, подобное турнирам и военным играм, род битвы за честь, названный так потому, что риставшие рыцари взаимно и поочередно приходили ужинать к тому, кто устраивал празднества, и во время ужина сидели за круглым столом, чтобы уничтожить всякое различие мест, занимаемых гостями. Матье Пари (Matthieu Paris), историк XIII века, рассказывает о великолепной забаве рыцарей Круглого Стола, которая праздновалась в 1252 году в восьмидневный праздник Рождества Пресвятой Богородицы в валденском аббатстве. Вот как он выражается: «В том же году рыцари, желая поддержать военными упражнениями ловкость и мужество, единогласно решили пытать свои силы не в такой военной игре, которая называется турниром, а в военной игре, называемой Круглым Столом. Но военные игры, о которых говорят Матье Пари и Сен Палэ, были только слабым подражанием знаменитого и великолепного Круглого Стола короля Артура (Artur) и его товарищей: Ланселота (les Lancelot), Тристана (les Tristan), Говеня (les Gauvin), Блиомбери (Bliomberi) и т. д., всех героев крамолотского двора (Cramolot).»

Знаменитый чародей Мерлин употребил все свое искусство на постройку этого стола. Он устроил вокруг него тринадцать седалищ. Из них только одиннадцать могли быть заняты, и то лишь славнейшими рыцарями; тринадцатое всегда было пусто. Оно называлось опасным седалищем с тех пор, как погиб дерзновенный и гордый сарацинский рыцарь, осмелившийся на него сесть: земля разверзлась тогда под этим седалищем и сарацин погиб в пламени. Магическая сила надписывала на спинке седалища имя того, кому следовало его занять. Для получения одного из этих седалищ, если оно становилось вакантным, рыцарь должен был превзойти предшественника и в мужестве, и в великих деяниях, в противном случае рыцарь изгонялся неизвестной силой. Если же он исполнял все требования, то случалось, что в то время, когда король Артур вводил вновь принимаемого за руку и сажал его на вакантное место, слышалась неземная гармоническая музыка, воздух наполнялся благовониями, прежде написанное имя исчезало и заменялось сверкающим именем нового рыцаря. Вот единственное испытание и конечно весьма достаточное, которому рыцари Круглого Стола подвергали желающего заместить выбывшего товарища, оплакиваемого орденом. [74] Но оставим эти сказания романистов XII столетия и займемся важнейшими учреждениями, посущественнее ордена Круглого Стола.

74

Le comte de Tressan, dans Tristan de Leoais.

Во время крестовых походов, в самую блистательную эпоху рыцарства, образовались религиозные рыцарские ордена, имевшие, кроме общих всем рыцарям постановлений, постановления специальные. Как и ордена монашеские, они имели один устав и одного главу. В недрах этой крепкой организации развивалась энергия рыцарских доблестей. Великодушие, вспомоществование слабым — их движущая сила, потому что они учреждались с целью покровительствовать поклонникам Святых Мест и защищать гроб Спасителя. Монашеский характер возбранял им любовь: из религиозного строгого рыцарства было изгнано это земное чувство, ставшее предметом ссор других рыцарей; только одна Пресвятая Дева Мария была ими чтима. Но эти основные чувства рыцарства, подчиненные могущественному устройству, в котором соединялись и военная дисциплина, и строгость устава, показали миру зрелище блистательного успеха этих орденов: они побеждали целые области, основывали города и даже государства.

Достаточно одного взгляда на историю в эпоху учреждении религиозного рыцарства, чтобы понять важные заслуги, оказанные им человечеству. На востоке Мальтийский орден покровительствовал торговле, возрождавшемуся мореплаванью и в течение более столетия был единственным оплотом против вторжения турок в Италию. [75] На севере орден тевтонов, покоряя кочующие по берегам Балтийского моря племена, прекратил опустошение Европы: он дал время просвещению усилиться и приготовить то новое оружие, которым мы навсегда ограждены от Алариков и Аттил. [76]

75

Histoire des chevaliers de Maltr, Tours, Ad. Mameet C°, editeurs.

76

Chateaubriand, Genie du Christianisme.

В

Испании рыцари ордена Калатравы, ордена Алкантары и ордена Меча св. Иакова, воюя с маврами и сдерживая завоевания исламизма, оказали христианской Европе не менее услуг. Христианские рыцари заменяли наемные войска и составляли род регулярной милиции, передвигавшейся туда, где была особенная опасность. Короли и бароны, распускавшие, по необходимости, своих вассалов на несколько месяцев, часто подвергались нападению варваров. Чего не могли сделать опыт и дух времени, то создала религия: она связывала людей клятвой во имя Бога — проливать кровь за отечество; дороги стали безопасны, целые области очистились от набегов разбойников, а враги встречали отпор при нападениях. [76] Все эти учреждения основывались под могущественным влиянием религиозных идей. Взгляните на восток, где рыцари должны были сражаться и со страшными болезнями, господствующими там, и с неутомимыми врагами христианства. Христианское милосердие вызывает рыцарей на подвиги и требует от них постоянного самопожертвования на защиту богомольцев и на помощь больным. Неверные столько же удивлялись их доблестям, сколько боялись их мужества. Что может быть трогательнее зрелища этих воинов, встречавшихся то на поле битвы, то в обители страданий, воинов бывших и ужасом врагов, и утешением всех страждущих. Магистр военного ордена св. Иоанна именовался попечителем нищенствующей христовой братии, а рыцари называли больных и бедных наши господа. Можно ли поверить, что магистр ордена св. Лазаря, основанного для излечения от проказы, был избран из числа прокаженных. Так милосердие рыцарей отчасти облагородило самое отвратительное в болезни человечества, чтобы глубже вникнуть в людские бедствия. Этот магистр св. Лазаря, долженствовавший иметь те же недуги, которые он призван исцелять в других, не есть ли возможное на земле подражание примеру Сына Божьего, явившегося на освобождение человечества во плоти. [77]

76

Chateaubriand, Genie du Christianisme.

77

Chateaubriand, Genie du Christianisme.

Различные изменения в быте религиозных орденов соответствуют последовательным периодам общей жизни рыцарства. Они начинают чистым, бескорыстным увлечением, удивительным милосердием: Страннолюбцы (les Hospitallers) были сначала простые гостеприимцы (что показывает и самое их название), посвящавшие себя на служение больным в Палестине, а потом уже обратились в славных родосских и мальтийских рыцарей. Воинственный орден тевтонских рыцарей, управлявший частью северной Европы, был основан несколькими бременскими и мюнстерскими германцами, находившимися при осаде Сен-Жан-д'Акра и дававшими раненым и зачумленным убежище в своих бедных палатках, покрытых парусом. Возникновение Тамплиеров также поразительно, но скоро закрались в этот орден самолюбие и жадность; мужество их не покидало, но мирские страсти, мирские интересы все более и более проникали туда, об этом свидетельствуют история ордена и его трагический конец.

За этими орденами появились ордена почетные. Государи желали овладеть исчезавшим рыцарством, желали независимое могущество обратить в орудие государственной власти. Они учреждали ордена, становились их средоточием, предписывали свои уставы, статуты, определяли обряды. Иногда в одно и то же время эти новые ордена бывали и великолепием, украшением двора, и политическим средством. Так орден Золотого Руна, служивший бургундским герцогам главным средством усиления блеска их двора, содержал в своем уставе некоторые постановления, которыми предписывалось всем рыцарям доносить герцогу бургундскому, начальнику ордена, обо всем, угрожающем опасностью как для особы герцога, так и для государства: следовательно под блестящей наружностью скрывалось политическое и полицейское средство. Такое постановление входило в уставы и французских орденов: Людовик XI создал свой орден св. Михаила из соперничества с герцогом Бургундским, основавшим орден Золотого Руна. Впоследствии орден св. Михаила слился с орденом Св. Духа, учрежденным Генрихом III, и оба получили название королевских орденов.

Наконец, рыцарские ордена окончательно преобразились, удаляясь более и более от своего начала, они сделались почетными знаками, сохранив из всего старого только одно название. Таким был орден Св. Людовика, таков в настоящее время орден Почетного Легиона, который жалуется людям всякого сословия и звания. Несмотря на свое вовсе не феодальное происхождение, он, однако, не имеет степеней, а имеет ленточку — последний след древнего шарфа, где рядом с новым словом отечество, красуется старое рыцарское слово честь. [78]

78

Michaud, Histoire des Croisades, tome V.