История с кладбищем
Шрифт:
От арки отделилась тень и пошла за ним, почти так же бесшумно, как призрак.
Никт пробрался через заросли плюща в северо-западном конце кладбища. Он понимал, что нужно точно подгадать время. Если идти слишком быстро — тот его упустит. Промедлить — и на шее затянется черный шелковый шнурок, и не будет больше ни вдохов, ни завтрашних дней.
Никт зашумел листьями и спугнул одну из многочисленных лис. Та убежала в кусты. Тут были настоящие джунгли из деревьев, кустов остролиста, поваленных
Он пошел осторожнее, переступая с корней на камни или на траву и стараясь не шуршать. Это его кладбище. Никт чувствовал, что оно пытается его спрятать, защитить, и сопротивлялся. Нужно было, чтобы враги его заметили.
Он увидел Неемию Трота и приостановился.
— Бонжур, юный Никт! — воскликнул поэт. — Я слышал, что в наших пенатах переполох, что ты носишься по сей обители подобно горящей комете по небосклону. Что случилось, друг мой?
— Стойте там! — сказал Никт. — Прямо там, где вы есть. Смотрите туда, откуда я пришел. И скажите мне, когда он подойдет ближе.
Никт обошел покрытую плющом могилу Карстерса и остановился, шумно дыша, будто запыхался.
Он стоял спиной к своему преследователю. Ждать пришлось всего несколько секунд, но они показались вечностью.
— Он тут, юноша, — сказал Неемия Трот. — Шагах в двадцати за тобой.
Джек по фамилии Кеч увидел мальчика и туго натянул черный шелковый шнурок. За многие годы шнурок побывал на многих шеях — с неизменным результатом. Он был очень прочный и практически невидимый.
Охотник видел дичь и не хотел ее спугнуть. Шевельнув усами, он начал приближаться, бесшумно, как тень.
Мальчик выпрямился.
Джек Кеч метнулся вперед. Начищенные черные туфли беззвучно ступали по листьям.
— Бежит сюда! — крикнул Неемия Трот.
Мальчик обернулся. Джек Кеч прыгнул…
…и вдруг земля ушла у него из-под ног. Кеч ухватился за воздух рукой, но упал в старую могилу, пролетел все двадцать футов и рухнул на гроб мистера Карстерса, разбив крышку и одновременно раздробив себе щиколотку.
— Один готов, — спокойно сказал Никт, хотя внутри у него все дрожало.
— Ловко сработано! — восхитился Неемия Трот. — Я сложу об этом оду. Останешься послушать?
— Некогда. Где остальные?
Евфимия Хорсфолл сказала:
— Трое на юго-западной тропе, идут на холм.
Том Сэндс добавил:
— И еще один обходит часовню. Тот, кто весь месяц шлялся по кладбищу. Но он теперь какой-то другой.
— Проследите за тем, кто остался в могиле, — и извинитесь за меня перед мистером Карстерсом… — попросил Никт.
Он нырнул под сосновую ветку и прыжками обогнул холм, перескакивая с дорожек на землю, с памятников на камни, чтобы было быстрее.
Старая яблоня.
— Еще четверо! — раздался звонкий голосок. — Четверо, и все опытные убийцы. Все в разрытые могилы не свалятся.
— Привет, Лиза! Я думал, ты на меня еще злишься.
— Может, злюсь, а может, и нет. — (Никт слышал голос, но не видел ее.) — Только я им тебя в обиду не дам.
— Тогда ставь им подножки, сбивай с пути, мешай. Сможешь?
— А ты побежишь дальше? Никто Оуэнс, поблекни и спрячься в уютной маменькиной гробничке. Там тебя никогда не найдут. Скоро вернется Сайлес и всех прогонит.
— Может, вернется, а может, и нет, — ответил Никт. — Встретимся у дерева, сожженного молнией.
— Я с тобой не разговариваю! — заявила Лиза Хемпсток, гордая, как павлин, и задиристая, как воробей.
— А сейчас ты что делаешь?
— Просто случай такой, важный. А потом слова от меня не дождешься.
Никт побежал к дубу, в который двадцать лет назад ударила молния. Обугленное дерево напоминало черную руку, вцепившуюся в небо.
У Никта был план — правда, не слишком надежный. Все зависело от того, запомнил ли он уроки мисс Лупеску и всё, что видел и слышал в детстве.
Ту самую могилу он искал дольше, чем рассчитывал, но все-таки нашел: уродливая, скособоченная, на надгробии безголовый ангел в потеках воды, больше похожий на гигантский гриб. Никт коснулся надгробия, почувствовал холод и понял, что не ошибся.
Он присел на могилу и заставил себя полностью проявиться.
— Ты не поблек, — сказал Лизин голос. — Тебя любой найдет.
— Вот и хорошо. Я хочу, чтобы меня нашли.
— Дурень Джек не может всех видеть, а дурня Джека видят все! — хмыкнула Лиза.
Над самым горизонтом повисла огромная луна. Никт подумал, не посвистеть ли и не покажется ли это слишком явным.
— Вижу его!
К нему, спотыкаясь и поскальзываясь, кто-то бежал. Еще двое следовали по пятам.
Никт видел, что вокруг столпились мертвые и наблюдают за происходящим, но заставил себя не обращать на это внимания. Он устроился поудобнее на уродливом надгробии, чувствуя себя червяком на крючке — ощущение не из приятных.
Громила с бычьей шеей добежал до могилы первым. За ним подоспели седой, который больше всех говорил, и высокий блондин.
Никт не двинулся с места.
Седой произнес:
— А-а! Полагаю, это неуловимый мальчик Дориан. Поразительно! Наш Джек Фрост рыщет за тобой по всему миру, а ты, оказывается, тут, где он оставил тебя тринадцать лет назад.