История с продолжением
Шрифт:
– Больнее?
– Нет, я просто вижу свои ошибки и становиться вдвойне обидно за свою глупость. Как подумаешь – поступи я тогда, пару лет назад, немного по другому, может сейчас не лежал бы здесь… и не думал бы, как теперь исправлять сделанное, которое не воротишь…
Золотые листья в холодном осеннем голубом небе творили чудеса. Они жили странной жизнью, то начиная составлять с ветром единое целое, то вдруг, полностью игнорируя его законы, устраивали в небе танцы и шествия в независимости от его направления и силы. Однако все их усилия побороть законы
Спорили они столь громко и ожесточённо, что к окну мастерской стали потихоньку подтягиваться надсмотрщики. Они подходили с разных сторон, останавливались немного в стороне, и начинали прислушиваться к перебранке. Те, что стояли и слушали уже несколько минут, улыбались до ушей – Лин превзошёл сам себя в своих словесных вывертах.
– Ты идиот или где? – возмущённо вопрошал он. – У тебя башка чем к голове пришита? Суровыми нитками? Это великолепно – такая свежая идея! Айн момент – и мы на воле. Очень красивый ход, бесспорно. И что мы имеем? Я стою по колено в воде, у меня промокли ноги, меня жрут комары…
– Их сейчас нет, – попробовал было возразить Пятый, но Лин его перебил.
– Это для тебя их нет, а для меня мать-природа придержала пару десятков до октября. Вот, видишь, – он сунул Пятому под нос кисть руки, – уже укусили! Уже! Десяти минут не прошло… И потом, кто, кроме тебя, мог вообразить, что здесь есть что-то стоящее, кроме комаров, пиявок…
– Уже и пиявки появились, – Пятый возвёл очи горе, – что ещё?
– Ты! – взорвался Лин. – Прежде всего вот эта противная пессимистическая рожа, которая систематически портит мне жизнь! Почему ты не пошёл со мной к стоянке?
– Потому, что это ты предложил попробовать через окно.
– Я не мог такого предложить! – ощерился Лин. – Я пока что, в отличии от тебя, в своём уме. Я тебя посажу на рельсы, спущу вагонетку вниз, и скажу, что так и было!
– Помочь? – спросил кто-то из надсмотрщиков.
– Не надо, я сам, – отмахнулся Лин и продолжил, обращаясь к Пятому. – Посмотри, кем ты меня выставил перед людьми!
– Идиотом, – подсказал Пятый.
– Да! – взвился Лин. – Идиотом! Люди! Скажите, я идиот?
– Идиот, – ответило в разнобой несколько надсмотрщиков, и один из них, помедлив, добавил. – И всегда им был.
– Жаль, – вздохнул Лин, – я думал, что нет. Чего вы уставились? – рявкнул он на надсмотрщиков. – Побег отменяется. Помогите мне вылезти из болота, я увяз.
С шутками и прибаутками их втащили обратно в здание через злополучное окно. Пятый, вытряхивая из волос случайно попавшие туда листья, подошёл к Коле и спросил, стараясь говорить твёрдо:
– Нам – в зал?
– Да ну вас на фиг, – отмахнулся тот. – В каптёрку идите, отдыхайте. Я ж знаю, вам каждые три месяца положено несколько дней на то, чтоб подлечиться. Держи ключи.
– Коль, можно
– Соскучились?
– Ага, – Лин вздохнул. – Не то слово. Да и у Пятого с лёгкими какая-то фигня, ему полезно…
– Ты его, вроде, на рельсы хотел…
– Мало ли, кто что хочет, – отмахнулся Лин. – С меня же потом Валентина спросит. – Коля отдал им ключи, и отправился вслед за другими надсмотрщиками, в тим. Пятый с Лином остались стоять посреди коридора, под одинокой лампочкой, едва рассеивающей темноту, застоявшуюся между тесными стенами.
– Пойдём, Валентине позвоним, – предложил Лин.
– Не сердишься? – спросил Пятый, пока они шли по коридору к каптёрке.
– На тебя – да разве можно? – Лин тихонько ткнул Пятого в бок кулаком. – Просто сама идея требует доработки. Взять, к примеру, моторку, привязать её к…
Пятый шёл за Лином, слушал его рассуждения на тему побегов с применением современных технических средств… а в душе его зрело ни с чем не сравнимое спокойствие и уверенность в том, что всё будет хорошо.
Валентина приказала им никуда не уезжать, посидеть до вечера на предприятии и дождаться её. Лин с восторгом принял это предложение, и через час они сидели под стеной предприятия, на шаткой лавочке, наслаждались скупыми лучами октябрьского солнца и сроили планы на ближайшие дни. По осеннему времени было холодно, и Пятый упросил Колю одолжить ему свою куртку. Лин же, которому одежды не досталось, просто-напросто спёр с раскладушки, стоящей в каптёрке, одеяло, и теперь восседал на лавочке, как какой-то недоделанный индейский вождь. Для полноты картины он воткнул себе в волосы невесть где найденное воронье перо, грязное и облезлое.
– Тебе ещё трубки не хватает, – посоветовал Пятый, и тут же понял, что совершил глупость – Лин вознамерился где-нибудь раздобыть себе трубку, причём немедленно. Лишь поняв, что процесс изготовления трубок во-первых весьма трудоёмок, а во-вторых требует времени, Лин смирился с тем, что ему придётся курить сигареты.
– Слушай, а тебе не приходило в голову, что всё вот это, – Лин обвёл рукой с сигаретой здание предприятия, – очень напоминает по своей сути ту систему, на которой происходило наше обучение…
– Да нет, – не согласился Пятый. – Та была учебная, простая донельзя… замыкаешь на чём-нибудь контур – и вперёд, а эта… она куда как сложнее. Да ещё та находилась в стасисе, а эта активна, как голодный таракан. Действует, движется. А что до структуры… У них ведь у всех структуры похожи, начало-то одно.
– Я подумал… а что, если попробовать замкнуть эту? – осторожно спросил Лин.
– На что? Ты меня прости, конечно, но тут пучка травы, как на учебной, не хватит. Только если на что-то живое…
– А если – на нас? – тихо спросил Лин, замирая от собственной дерзости. – Ты всё говорил – мы сюда пришли умирать. Так не лучше ли нам будет умереть с толком? Нас прикончат, пройдёт несколько дней – и вся эта штука, – Лин махнул рукой в сторону здания, – рухнет, как карточный домик… и все остальные – тоже. Представляешь?
– Слабо, – покачал головой Пятый, – хотя… Да, можно. Они, бедняги, даже не поймут, что происходит. А эти… сами себя накажут. Лин, я тебе говорил, что ты – гений?
– Редко, но говорил. Единственное, что я весьма приблизительно себе представляю – так это то, как мы это сделаем.